Страница 17 из 37
– Если надо, Георгий, я всех соберу: и своих и водителей. Пусть расскажут подробно, как было, всю правду. С чего начинать?
– Начинай с себя.
– С меня?
– Да.
– Я – Лок не понял Потемкина, – сторона потерпевшая. Потом, я лично там не был. Как же, – пожал он плечами, – с меня начинать?
– Все находится в нас, Лок. Начинать с себя – первое правило, о котором я только что говорил.
– То есть, ты будешь не говорить со мной, а допрашивать? Мы устали от ваших допросов, а толку? И я у тебя, как у всех – получаюсь крайним. Ты что? Я не ожидал!
– Нет, допрашивать я не буду: нет полномочий. Мне не много надо, но надо услышать то, что не сказано следствию, о чем могли просто не спрашивать. То есть, нужно быть откровенным, что не всегда может быть по душе. Придется сказать и такое, о чем ты не только сказать, а и думать бы не хотел. Но, камешек покатился – пойдет лавина.
Опять холодок пробежал в жилах Лока. Он смутно жалел, что «завел» Потемкина.
– Ты думаешь, как-то и я… – спросил неуверенно Лок, – причастен?…
– Как-то причастен – вполне может быть… Только: вина и причастность – разные вещи.
– Что я не должен скрыть?
– Точная сумма – я, например, не знаю.
Тишина в тени недоверия подступала к столу.
– Об этом написано, сказано. Все знают – а ты нет!
– Но ты же спросил не о том, что я где-то читал или слышал в сплетнях и по телевизору. И я – не о том, что написано вами в бумагах.
– Тебе это важно?
– Важно! Нападавшие знали кто пассажиры; время выезда; куда выезжают; зачем; что везут и, наверное, – сколько. А я не знаю. Так вот – откуда они это знали?
– Что, я им сказал?
– Не скажу так, но сумму ты знаешь!
«Во, попал!» – подумал бы Лок, думай он по-русски. Ощущалась хватка Потемкина, стряхнуть которую вряд ли удастся запросто.
«Как легко неприязнь вползает в души, – думал Потемкин, – из-за того, что один и тот же предмет, люди видят по-разному!»
– Согласия, Лок, я еще не давал. Можем закрыть тему и разойтись.
– Семьдесят тысяч долларов – вот что они забрали. Об этом, конечно, в заявлениях мы не писали. А гривни – так, как написано там, в заявлениях.
***
Офицер, проведя инструктаж, открыл сейф и вооружил бойцов, выезжающих на сопровождение вьетнамских предпринимателей. Выйдя к солнцу последним, пошел сказать: «Добрый день», водителям. «Похожи, как братья родные– думал он, на ходу, – Пузатый? О, да! Круглолицый? Еще бы! И так – что один, что другой – без разницы…»
С достоинством, медленно, взошел он в салон, осмотрелся:
– М-да… – и подошел к ожидавшему за рулем водителю. Другой оформлял документы.
«М-да… – повторил про себя, водитель, – Ну есть же такие – обязательно надо «почухать» в руке что-нибудь!»
Вошедший, желая о чем-то поговорить, взялся за руль, подергал и покрутил его вправо-влево.
– А жалко их, а? – подразумевая вьетнамцев, кивнул он в салон,
Водитель перевел взгляд в окно и ответил:
– Ну, да…
– Вот знали бы, да… – стал раздумывать вслух офицер, – Кто на дорогу под нашей личиной вышел…
– Да знал бы я, – дернул плечами, водитель – так не остановился!
– А это вот дело – рука офицера прошлась по баранке, – Вы, наверное, лет уже десять баранку трете?
– Двадцать!
– Ого! И все на автобусе, в основном – по городу?
– Нет, по всему Союзу, но сами – отсюда.
– М-да? – хмыкнул опять офицер и спросил: – А по Союзу – значит с напарником, не в одиночку?
– А Вы не думали, как это можно? – усмехнулся водитель, – Неделями в рейсе и одному?
– Да. Нельзя без напарника Вам, просто никак. Был бы только нормальный. Но это уж как повезет…
– Мне повезло, не переживайте, мы с «Красным» в одном экипаже пятнадцать лет.
– Ого. Представляю, сколько за это время ГАИшники палок в колеса вам понаставляли!
– Не обязательно палки. Бывает и наоборот, помогут. Бывает – без них никуда!
– А бывает, и «бомбанут» – вон, как вас у аэропорта?
Водитель тряхнул головой:
– Ерунда! Не они это были – «левые».
– Левые?
– Конечно. Менты так себя не ведут. Мы писали уже…
– А как?
– Да не так. Что я, не знаю – за столько-то лет!
– Ну, ладно, – потарабанил пальцами и убрал, наконец, офицер свою руку с баранки. – Ладно!
Уже было вышел, и снова вернулся:
– Да пожелать-то забыл… Ну, с богом! Как говорят: ни гвоздя, ни жезла!
В коридоре он встретил другого водителя, угостил сигаретой и поманил отойти к окну.
– Жалко все-таки Ваших друзей вьетнамских, ни за что пострадали, а…
– Друзья мои не страдали, а это – клиенты!
– Да я все о том… – пояснил офицер, – Как «бомбанули» вас возле аэропорта. Мы, конечно, чем можем, поможем… Но, ладно, вьетнамцы, не знают, не понимают, боятся. А вы – вы же старые волки! Вас формой не проведешь. Как же вы «лоханулись»? Людей подвели… А, как можно?
– Вы меня виноватым хотите сделать?
– Ради бог, Вы что?! Но, все же…
– Вам легко судить, Вы там не были. А там было все натурально. Поэтому мы предоставили все, как положено, им для проверки. Вы бы что, по-другому сделали?
– Честно сказать, не знаю… – пожал офицер плечами.
Водитель сердито раздавил сигарету о подоконник. «Некогда!» – понял милиционер, вздохнул и пошел по своим делам.
Через минуту оба водителя, с улыбкой вспомнили анекдот, в котором милиционер проверяет наличие спичек в коробке. «Коробок поднимается на уровень уха, милиционер трясет головой. Тихо. Значит, нет в коробке никаких таких спичек. Пусто! А этот – он точно такой: хмыкает, да головой качает…»
«Смеяться, – считает Потемкин, – не грех, пусть смеются…» Потемкин знает, что смех мешает всмотреться и вслушаться в то, над чем человек смеется. В этом проигрыш: смешному придется платить за ошибку, которую он, смеясь не увидел когда-то…
Он не смеялся сегодня, поэтому кое-что увидел.
***
– Потемкин, помощь нужна?
– Нужна, Юрий Юрич, в работе с клиентами, которым мы гарантируем безопасность.
– Гарантировать надо. Что могу я?
– Сделать запрос по этим людям.
– Зачем?
– Мы не знаем людей.
– Хочешь подшить себе их характеристики?
– Не помешало бы.
– Спятил? На пассажиров – не может быть речи! А на водителей – смысл? Они, всякий рейс могут быть разными.
– Вы видели разных?
– Нет, но об этих забудь, потому что автобус – их собственность. Выкуплен! Сами будут писать на себя де характеристики? Позитивно напишут. Остальные – примерно так же.
– Да как захотят, написали бы. Нужное – между строк отыщем. Выясним…
– А вот на этом стоп! «Выясню»! – начались заморочки оперативные? Ничего против я не имел бы, но людям нормальным, они портят кровь! Дискомфортно. Ты понимаешь? Пойми: ты теперь не на той работе! Расслабься. Спокойно и просто, с бойцами «Тантала», себя должен чувствовать каждый. И – никаких! Я за это спрошу, ты понял?
Потемкин понял, а ротный добавил:
– А эти же: постоянные наши… Я до того, как тебе поручил, с ними сам разговаривал, лично. Они с давних пор помогали вьетнамским друзьям. Всегда, и во всем! И стресс пережили не шуточный – у аэропорта. Потемкин, они пострадали, и – хватит. А ты – завязывай с уголовным прошлым!
– И так стараюсь…
– Я все понимаю, как человек, – сказал ротный, – и то, что автобус, купил Синебрюх не на кровные, а на вьетнамские деньги…
– Наверняка это знаете?
– Какая разница! Для пользы обеих сторон… И пусть, и дай бог! Две семьи накормлены. И вьетнамцы довольны, работа идет. А купили им – значит, доверия стоят. Так?
– Абсолютно так, – согласился Потемкин.
– Значит, не надо…
Конечно не надо. Зачем?
Зачем – если то, что Потемкин хотел отыскать между строк, услышал в словах своего начальника? Выяснил кое-что…