Страница 45 из 62
Мэйтон казалось, прочитал ее мысли, или поймал взгляд.
-- Ничего, все еще образуется, выкрутимся, -- сказал он ей в утешение.
Кейт тяжело вздохнула и ничего не ответила. Не смотря по сторонам, она уныло плелась за ним, раздраженно пиная, бившую по бедру, тяжелую сумку.
А Мэйтон решил попетлять по переулкам, в надежде раздобыть штаны и куртку. Рубаху, так и быть он зашьет и доносит. Раньше она была ему свободна -- по последней моде, а теперь совсем в обтяг. Но, зато это настоящий эльфийский шелк, а воротник мама вышивала.
Штаны нашлись неожиданно.
Дело в том, что на Праздник Урожая принято избавляться от старого и покупать новое. Жители несли на свалку все: от старых ковров, до стоптанных тапочек. А последние бывало, выкидывали даже из окон -- на счастье!
На счастье себе, потому что избавлялись от хлама, а бездомным, потому, что давали им возможность пополнить их гардероб. Уж чего-чего, а тапок в этот день летело из окон с избытком.
Вообще к домашней обуви относились с большим пиететом. "Если у тебя есть тапки, значит, у тебя есть дом" - так звучала местная поговорка.
И вот, в очередном закоулке, рядом с мусорной кучей, щедро перевалившей за борта объемистой деревянной кадки, лежала еще и куча старого тряпья.
Вздохнув, Мэйтон направился к ней. В надежде найти хоть какую-нибудь одежду. "Дожил! " подумалось ему, -- "На помойке одеваюсь...".
Выбор был не велик: либо объемная, как чехол от воздухоплава цветастая юбка, либо висящие на краю трехногого стула, хорошо ношеные, но еще крепкие, неопределенного цвета, залатанные порты. Кейт посоветовала первое. Эльф, проигнорировав неуместную шутку, потянулся за штанами.
Он подцепил их пальцем и рассмотрев, поморщившись, повесил себе на сумку. Тут же, он заприметил в куче тряпья старый, растянутый, вязаный свитер, и подумал, что неплохо было бы утеплиться. Но как только он подцепил его рукой, свитер ожил, и заверещав, взмахнул длинными рукавами.
От неожиданности Кейт пискнув, спряталась Мэйтону за спину, но тот еще сильнее вцепился в обновку. Свитер вскочил и превратился в тщедушного старичка, который выскользнув из одежды змейком, кинулся наутек, отчаянно вереща.
По закону улиц, добыча досталась сильнейшему.
Однако Мэйтону показалось, что он бормотал что-то об орках в городе, или гарпиях?
Досадно сплюнув, эльф схватив одежду в охапку кинулся прочь.
-- Если этот сумасшедший позовет стражу, -- бросил он Кейт, -- то нам не поздоровится! Она и так это понимала, и что было сил, они побежали к морю. Надо как можно быстрей перебраться через мыс, а там будет уже легче затеряться в скалах.
Город после праздника являл из себя неприглядное зрелище. Везде обрывки бумаги, пустые бочонки из-под вина, разбитые глиняные кружки, и прочий мусор, который слабо шевелил утренний ветерок. Но городские дворники не дремали. По близости уже слышался шорох метлы. Кто-то уже вышел на уборку.
Однако им опять везло. Если это можно назвать везением. Они никого не встретили и добрались до берега моря незамеченными.
Часть 2 "ТРЕВОГИ ПУТИ"
Глава 1
Эроль.
Испуганный Водопьян стоял на коленях на нефритовом полу перед светлыми очами Эроля Рогрина, подобострастно кланялся и воровато стрелял глазами по сторонам.
-- Так значит, говоришь, орк!? - грозно рыкнув для пущей острастки, повторил советник.
Оглохший с перепуга Водопьян, приник к полу, и быстро сглатывая слова затараторил.
-- Да ваша светлость, что ни наесть -- натуральный! Весь зеленый, с клыками, -- он продемонстрировал клыки, прислонив ко рту два скрюченных грязных пальца с черными обломанными ногтями и округлил глаза, (получилось весьма правдоподобно) -- ...Огромными лапами...!
Мужичка пробило на театр, видимо в нем умер великий лицедей, и он раскорячился, вновь изобразив орка.
-- ...И с ним еще гарпия женскову полу, зело в чехуе уся, -- Водопьяна вновь затрясло, видимо он представил себе сию особу.
Эроль подкатил глаза и тяжело вздохнул.
"Вечно напьются гадости самопальной, а потом по углам всякая нечисть мерещится!". Тратить время на подобные вещи не было никакого смысла. И Эроль, брезгливо кинув ему серебряный кружок с профилем гарда, махнул рукой, чтобы тот убирался. Мужичок, ловко поймав серебряную монетку и бухнувшись на колени, полез было лобызать советнику домашние тапочки. Но тот попятился и приказал немедленно выпроводить мужичка вон.
Помощник взял его за шиворот, и словно лишайного кота поволок к двери. Выслушав по дороге хвалебную песнь в самом её фальшивом исполнении, и робкие сетования, на то, что без теплой одежды, он-де совсем окочурится зимой.
Сегодня утром, Эроля разбудил его помощник Уррис - его верный соглядатай. Он привел какого-то забулдыгу ему чуть ли не в опочивальню, за что получил справедливый нагоняй. Приказано ведь было собирать слухи, но никак, не всех встречных пьянчуг, что их распространяют.
С трудом подавив досаду, Эроль неспешно накинул шелковый бирюзовый халат, сунул ноги в мягкие бархатные, в тон халату туфли, и спустился в холл, где на коврике у двери сидел "смотритель мусорной кучи".
Тот, с ужасом начал рассказывать; что рано утром возле мусорный кучи, что в Ракушечном переулке у моря, видел двух неопознанных существ. Они рылись в помойке, рычали, и чуть не сожрали его - законного держателя данного владения. Потом накинулись, и отобрали только что найденный теплый свитер (хорошо, не новые тапки). И он, испуганный двумя чудовищами, до самого полудня и весь дрожа, отлеживался в ближайшей подворотне. А потом, приняв на грудь исключительно для храбрости, вышел на площадь и начал вещать.
Сначала его чуть не побили за ложь, но он залился горючими слезами и в подтверждение о том, что не врет, принялся колотить лбом об мостовую, попеременно поминая то Мирру, то Морка, то самого Свамира.
Для пущей правдивости своих слов, он продемонстрировал свежие ссадины на лбу. Для этого, он стал на четвереньки, и нагнув лысую голову аки баран, словно на приступ ворот, двинулся на Эроля. Но тут же был схвачен Уррисом за шиворот, и усажен на коврик у двери, подальше от господина.
... А тут как раз в толпе нашелся достойный муж, (Водопьян, в порыве дружеских чувств, обхватил колени Урриса, который гадливо дернулся и запрыгал, стряхивая его с себя), и тот, отведя его под локоток в сторонку, к местной забегаловке, стал благодушно отпаивать хмелевухой и подробно обо всем расспрашивать -- душевный человек!
Уррис, в сою очередь, пообещав ему целый серебряный, попросил рассказать об увиденном своему другу, и поминая приказ, докладывать обо всем необычном и подозрительном, повел его к господину.
Эроль задумался. "Даже если в городе и появится орк, в этом нет ничего страшного. У нас с ними перемирие как-никак...".
Орков не любили, но побаивались. Правда не в том смысле, что когда боятся -- уважают, а именно побаиваются -- и не любят. Никогда не знаешь, что можно от них ожидать. Это товарищи непредсказуемые и вдобавок ко всему агрессивные. Когда по одному, они еще терпимы, а вот больше трех - это уже проблема. "Главное, не давать ему виру на жительство, а так -- пусть себе идет куда шел". Но, все равно, он отдал приказ удвоить стражу и быть начеку.
"Да, и обязательно надо сменить коврик у двери, небось блох наползло. Пошлю служанку за новым...", думалось ему по дороге обратно в опочивальню.
Глава 2
Демир
Утро Демира началось с мелких неприятностей.
Выяснилось, что куда-то запропастились его любимые тапочки сваленные из меха высокогорных рогачей. Он купил их на ярмарке у одного горца, отдав два серебра, но ни минуты не пожалел - в условиях постоянной сырости башни, они были незаменимы! Вспомнив, однако, что он брал их вчера в лабораторию, дабы промерзавшие до костей на каменном полу ноги, не отвлекали его от опытов, он стремглав кинулся туда.