Книга Мертвых

ГЛАВА 11

Она вошла в его царство как луч света в обитель мрака.

Нет, в отличие от других существ тьмы, правитель Ледяной Пустоши любил свет. Любил его всем сердцем, если оно и могло существовать у такого существа, как он. Может, поэтому он и выбрал своим вторым домом Белую равнину Зарока, отстроив за три дня и три ночи величайшую крепость среди бессмертных.

Ее бледные ступни мягко опустились на сияющую мостовую, выложенную лучшими мастерами ниров.

Дорога будто сияла изнутри, переливаясь всеми цветами Надземной радуги, и на одно мгновение женщина поддалась ее чарам, считая, что нет ничего прекраснее этого пути. Всего лишь на одно мгновение - но для таких, как она, это считалось худшим проявлением слабости.

Шаг за шагом она приближалась к мрачной крепости, созданной с помощью сильнейшей черной магии. Крепость эта на фоне прекрасной равнины являла собой единый памятник зла и несовершенства и служила напоминанием, что даже в чистейшей душе есть место мраку. Впрочем, выглядела она как далекий мираж.

От одного ее вида женщину перекосило. В ее сердце пробудился давно дремлющий страх перед величием того, кто восседает сейчас на троне Зарока - в этом она могла признаться только себе.

Гладкий кварц прохладой отдавался в идеально белой коже. Мягкий ветерок, одиноко гуляющий среди немногочисленных мелких деревьев равнины, раздувал полы ее полупрозрачного шелкового платья, и края длинного шарфа кремового цвета, покоившегося на ее плечах, поднимались вверх при каждом ее шаге, создавая иллюзию движущихся крыльев.

В этот день она представляла собой идеал женственности и тонкой красоты. Даже сама сильфида, взглянув на нее из-под своих хрустальных ресниц, потупила бы взор и отступила в тень, лишь бы не омрачать своим присутствием сияние столь дивного божества, а любой мужчина, хоть краем глаза завидев ее на другом берегу Пустого моря, тотчас бросился бы в пучину волн, желая пасть ниц перед ее величием. Такова казалась природа ее великолепия.

Но сейчас ей самой все же казалось, что по сравнению с прошлыми посетительницами крепости Зарока - а такие, безусловно, были - она представляет собой лишь далекий призрак, серый и невзрачный - такой, что хозяин не обратит на нее и доли внимания.

- Не о том думаешь, - прошипела женщина сквозь зубы.

Ворота возникли из ниоткуда. Они представляли собой единый пласт зачарованного обсидиана, испещренного сетью огненных трещин и закованного в превосходный серебряный обод, инкрустированный узорами морд страшнейших чудовищ Пустоши. Его Пустоши.

Стоило ей только коснуться своими изящными пальчиками раскаленного черного материала, как ворота пропали, и перед ней внезапно возник большой портал в никуда.

Набравшись смелости, гостья Белой равнины ступила на обсидиановую лестницу, вокруг которой сгущалась молчаливая тьма, и начала подъем.

Казалось, лестница бесконечна. Уже много времени прошло с того момента, когда ее ноги оказались на ступенях, а та все не кончалась. В конце концов, женщина решила, что хозяин Зарока делает это специально, чтобы посетители приходили к нему уставшими - такого сломать намного легче, не прикладывая почти никаких усилий. А властитель равнины ломать умел.

С облегчением она вздохнула, когда лестница оборвалась.

Сглотнув, она ступила на небольшую круглую платформу, висящую в воздухе, и та нетерпеливо дрогнула, тронувшись в путь.

Дух перехватило от величия того, что она здесь видела. Она поняла, что та уродливая крепость посреди равнины - лишь отвлекающий маневр, пыль в глаза для тех, кто считает повелителя этих мест лишь пешкой в руках его брата и сестер.

Теперь же она могла полностью оценить его могущество, потому что платформа плыла сквозь клубы мрака прямо к великолепному черному дворцу, сделанному из чистого стального обсидиана - такой подарок Тьма делает не каждому.

Посреди всей этой мглы дворец выглядел как маяк для заблудших душ, и снова внутри женщины шевельнулся неприемлемый страх перед мраком.

Она заставила белое сияние, шедшее от ее одежд и от нее самой, усилиться, и враждебный туман на миг отступил. Он облепил защищающий ее купол света, но дальше зайти не мог и предпочел сопровождать ее до самого замка.

В отличие от крепости на равнине, врат здесь не было: созданиям ночи и тьмы они не к чему. Только лишь бесконечные входы и выходы украшали далекие шпили строения, и из них лился тусклый сиреневый свет.

Ей стало не по себе.

- Что я делаю?

Платформа осторожно приземлилась на большой террасе, выходящей на россыпь золотистых звезд на сумрачном небе. Странница поняла, что это свет далеких галактик, и сейчас она находилась в месте между мирами, где не действует ее магия.

Она попалась. Угодила в ловушку, ей же сплетенную. Теперь ей уже никто не сможет помочь, и только тусклый свет, шедший от нее и сопровождавший ее в самых далеких путешествиях, дарил хрупкую надежду на будущее.

Женщина медленно повернулась.

Будто бы в ответ на ее мысли, на террасе возникли большие двери из мутного темного стекла. Скрипнув, они открылись, но за ними все еще царил мрак.

Из тумана внезапно возник призрачный силуэт мужчины. Его голова склонилась вниз в почтительном поклоне, и рот, представляющий собой клубы темного пара, обретшие форму, сказал:

- Прошу, госпожа. Если повелитель забудет о цели вашего прихода, он просил меня передать вам, чтобы вы ему напомнили. В последнее время он становится рассеянным.

Приведение досадливо покачало головой.

- Как тебя зовут? - с сожалением спросила гостья.

- Это не имеет значения. Идите, госпожа, - и мужчина пропал.

Когда она осталась одна посреди молчаливой террасы, женщина с печалью вздохнула. В отличие от своей сестры она не была жестокой и высокомерной, и судьба, постигшая младшего брата, делала ее несчастной. Но все же она не могла ему простить множество проступков, совершенных им из его же мелких желаний.

- Куда же ты идешь, брат мой? И что ты ищешь в этом мраке?

Изнутри дворец казался невидимым и материализовывался перед ней по частям. Когда же она проходила определенный отрезок пути, минуя бесконечные повороты и анфилады нежилых комнат, за которыми стенали и мучились души умерших людей, предыдущая часть дворца снова обращалась в ничто - лишь черный туман, витающий меж обсидиановых стен. Даже свет не мог пробиться сквозь здешнюю тьму, ведь теперь она полностью находилась во владениях ее хозяина.

Последняя дверь открылась бесшумно, приглашая ее войти внутрь.

Просторная мрачная зала освещалась лишь светом нескольких маленьких серебряных люстр, на которых сияли тусклые живые огоньки, запертые в магические клетки, при виде коих страннице опять стало плохо: в своем царстве так бы она не поступила никогда.

Впрочем, свет здесь был нужен лишь для удобства чтения. Невероятное количество книг покоилось в шкафах, выстроенных в ряды вдоль всей залы, и коллекция эта изобиловала самыми различными представителями произведений человеческой культуры. Ни одна библиотека людей не могла сравниться со всем тем богатством знаний, что хранилось в одном этом месте.

Находились здесь и огромные атласы с сотнями разнообразных карт от тысяч картографов всех времен и народов, и бесконечное число легенд и мифов, которые приверженцы хозяина Зарока собирали в мириадах миров. Так же Властитель Тьмы не гнушался романов и любовных историй - в них он тоже видел долю правды. Всего лишь долю, ведь истину он не признавал никогда, считая, что ничто не может быть совершенным.

В конце же залы находился и сам трон - он представлял собой лишь небольшой деревянный стул подле такого же небольшого деревянного стола, освещаемого светом маленького огонька.

Даже самый бедный людской царь не мог позволить себе так унизиться. Властелин же Ночи не нуждался в чьем-то мнении.

Сейчас его взгляд был прикован к одной занимательной книге в старом коричневом переплете. Он с задумчивым видом перелистывал пожелтевшие сухие страницы, пробегаясь по ним беглым взглядом, и его горящие бледным темным огнем глаза не выражали ничего, кроме скуки. Но та тут же стерлась, когда он заметил приход сестры.