Страница 3 из 7
— Какой девушкой? — спросил Кольт.
— Девушкой, которая плакала там.
Он остановился как вкопанный и посмотрел на меня:
— О чём ты говоришь?
— Там была девушка. Я указала на комнату. У неё на лице был большой рубец, а её волосы были порезаны. Она плакала.
Лицо Кольта потемнело, челюсть подёргивалась. А потом он засмеялся.
— Прекрасно, — сказал он. — На минуту ты меня провела.
Я нахмурилась.
— Что ты имеешь ввиду?
— Я имею ввиду, что ты почти заставила меня поверить тебе.
— Это правда, — сказала я. — Я видела. Она плакала, и рядом был мужчина, который её утешал. Она выглядела так, будто её избили.
Кольт долго смотрел на меня, а потом наконец заговорил:
— Мне ничего не известно об этом. И это мой клуб. Если бы случилось нечто подобное, я бы уже знал. Не знаю, что по-твоему ты видела, но я бы поостерёгся распространять слухи.
— Ты считаешь, я лгу?
— Я говорю, что такого не могло случиться.
— Так ты думаешь, что я выдумываю.
Но даже произнося эти слова, не чувствовала, что он думает, будто я лгу. У меня было ощущение, что он знает, — я говорю правду, но всё же по каким-то причинам не хотел признавать этого. Из-за этого ли он спорил с Миком?
— Думаю, тебя, наверное, привело в замешательство то, что ты увидела, — сказал Кольт.
Я начала было протестовать, но что-то подсказало мне закрыть рот. Частично я не хотела вывести его из себя. Но было и что-то ещё, что я усвоила за прошедшие годы. Если кто-то ведёт себя так, словно не хочет говорить о чём-то, значит, для этого есть причина. И если вы будете давить на них, то станете врагом. Человек начинает винить вас за любую ужасную вещь, которую он избегал, только потому, что вы не замолчали вовремя.
Поэтому я молчала, пока шла за Кольтом через дверь в большую открытую комнату. Стены была выкрашены в тёмно-красный цвет, по всему периметру комнаты были зеркала и туалетные столики. Ковер был с чёрно-белым окрасом под зебру, в дальнем углу стояли два огромных гардероба.
— Это гардеробная, — пояснил он, — где ты будешь готовиться.
Я кивнула и последовала за ним, так как он пошёл в другой коридор, который вёл в главную часть клуба, ту, где я была ранее, когда приходила на собеседование.
Джесса находилась за баром, вытирала стаканы и подняла глаза, увидев нас.
— О, хорошо, — сказала она, широко улыбаясь Кольту. — Ты здесь.
Она даже не обратила внимания на моё присутствие.
— Я здесь, — сказал Кольт. Он показал мне жестом сесть у бара, как я и поступила.
На стене висела картина в чёрной деревянной рамке: мужчина и женщина. Они сидели за барной стойкой в «Холостом выстреле», но там она была новой и блестящей, не такой, как сейчас, с поцарапанным деревом и выцветшей краской.
— Кто это? — спросила я Кольта.
Его подбородок дрогнул.
— Мой отец. Его голос был низким, серьёзным, почти угрожающим.
— А это твоя мама? — спросила я.
Он проигнорировал мой вопрос, вместо этого пошел за бар, туда, к Джессе, вытащившей iPad, на экране которого была открыта программа типа Excel. Когда он приблизился к ней, она обвила руки вокруг его талии и прислонилась к нему всем телом.
— Я скучала по тебе, — сказала она, целуя его в шею.
Мои щёки загорелись, и я отвела взгляд.
Так вот почему Джесса так сильно ненавидела меня. Она была девушкой Кольта. Ну, она может не беспокоиться: я вряд ли могу представлять для неё какую-либо угрозу. Кольт не был мне интересен, а даже если бы и был, то я наверняка не смогла бы с ней конкурировать. Джесса была красивой: длинные белокурые волосы, холодные голубые глаза, под кожаной жилеткой загорелое и подтянутое тело. Мне стало интересно, почему она не носит тот же наряд, что и я.
Возможно, Кольт хотел, чтобы Джесса была одета не столь откровенно, ведь она его девушка, и ему не нравилась мысль обо всех тех стрёмных парнях, пялящихся на неё.
Я ощутила иррациональную вспышку раздражения и чего-то ещё (ревность?), движущуюся по моему телу. Но ревновать было бы глупо. К чему? К тому факту, что у Кольта есть девушка? Я ведь только познакомилась с ним.
А то, что ему, кажется, нравится смотреть на меня в обтягивающей одежде, ещё ничего не значит. Какому мужчине это не понравится?
А как насчёт того, что произошло в ванной? Когда он сказал, что поможет тебе забыть? Он просто прикалывался, как и в тот раз, когда практически поцеловал меня в офисе? Я проглотила своё разочарование, схватила стоявшую на стойке бутылку с водой и сделала глоток.
Я смотрела, как Кольт и Джесса наклонились над iPad. Её руки были на его спине, и он ничего не предпринимал, чтобы поощрить это, но и не убирал их. Меня беспокоило то, что мне хотелось узнать, что между ними, и, когда Кольт сказал что-то, чего я не услышала, а Джесса откинула голову и рассмеялась, я отвела глаза.
Я осматривала клуб, представляя, на что он похож, когда он заполнен мужчинами (и женщинами?), все выпивают и смотрят на обнаженных женщин, танцующих на сцене. Будут ли мужчины приветливыми? Будут ли они смотреть на меня в этом откровенном наряде, хотя здесь будут обнажённые стриптизёрши, на которых можно будет пялиться?
«Ну, Оливия, — подумала я, пытаясь успокоить своё бьющееся сердце, — ты скоро узнаешь это».
Эпизод 3.
Как только Кольт и Джесса разобрались с заказами, он оставил её за главную, проинструктировав, чтобы она научила меня что делать.
— Ты уходишь? — спросила я, пытаясь скрыть панику в своём голосе.
Что, очевидно, не сработало, потому что Джесса сразу же обратила на это внимание.
— Ой, Кольт, — сказала она. — Как мило. Она уже сильно увлечена тобой.
— Тебе будет хорошо, — заметил мне Кольт. — Я приду позже и найду тебя, чтобы посмотреть, как тут дела.
Я ждала, что он скажет что-то ещё, что-то утешающее, расскажет мне, где будет, или чего ожидает от меня. Мы не разговаривали о том, что он хочет от меня, почему он хочет, чтобы я была официанткой. Очевидно, тут было что-то ещё. Но он не сделал ничего из этого. Вместо этого развернулся и вышел, оставив меня наедине с Джессой.
Единственным утешением было то, что он хотя бы не попрощался и с ней.
— Ты выглядишь как дерьмо, — сказала Джесса, покачав головой.
— Спасибо, — парировала я, закатив глаза. — И мне приятно познакомиться.
— Тебе нужен макияж, — ответила она, проигнорировав мой сарказм. — Много.
Она вышла из-за бара и направилась к коридору, исчезая из поля зрения. Я посидела секунду, не зная, что делать, а потом наконец поднялась и последовала за ней.
— В любом случае, — произнесла она, когда я нашла её в гардеробной, как будто мы были посередине разговора, и она не оставила меня сидеть там как сволочь, — это гардеробная.
— Да, — изрекла я, не в состоянии удержаться от укола, — Кольт сказал мне.
— Не делай так, — сказала она, убирая волосы с лица
— Не делать чего?
— Не веди себя так, будто знаешь Кольта.
—А я и не веду.
Она прикусила щёку, как будто хотела сказать что-то ещё, но потом вздохнула, видимо, решив, что не стоит.
— Ты можешь использовать всё, что видишь здесь, — сказала она, открыв выдвижной ящик, полный косметики различных цветов: помада, румяна, тени, подводка и основа. Всё это было ещё в упаковке, аккуратно разложено и распределено. — Когда закончишь, можешь оставить себе. Не клади открытую косметику обратно в ящик. Никто не захочет пользоваться твоим дерьмом. Поняла?
Я кивнула.
— Мы складываем наши чаевые в общий фонд, — сказала она. — Поэтому даже не думай о том, чтобы присвоить что-нибудь. Они складываются в банку для чаевых, а к концу ночи мы делим их между собой.
— Прекрасно.
— Если ты будешь выглядеть подобным образом, то ничего не заработаешь. Поэтому я должна помочь тебе.
Она подвела меня к зеркалу и приступила к работе над моим лицом, нанося основу, подводя тенями веки, накрасив губы блеском.