Страница 62 из 93

Сладкая Тьма

Кобяков Виталий Витальевич

Пьяница произнес что-то вроде: "Агент? Всегда мечтал это сделать!". С этими словами он попытался ударить меня по лицу, я увернулся, взял его голову и один раз стукнул о барную стойку.

Бои с Проклятыми сыграли свое дело. Я не привык рассчитывать силу. Череп мужчины не выдержал мощного движения моей руки, а барная стойка оказалась крепче его головы. Я убил человека. Это было самое настоящее хладнокровное убийство. Я мог пнуть его по ноге и вывести из боя, однако я сознательно принял решение нанести опасный удар.

Томпсон прикрыл меня. Запугал или заплатил бармену и еще нескольким посетителям, которые видели мой поступок. Придумал легенду, что мне пришлось применить силу исключительно ради самообороны, и вообще не я его убил. Якобы приехала скорая, погрузила пьяницу, а уже по дороге они попали в аварию. В общем, красивая история, да и вполне правдоподобная. Мелкая пресса активно ее распространяла, а крупные СМИ вскользь упоминали об этом. Шла большая война, и всех, по факту, уже не интересовал "спаситель человечества от Люцифера", ведь сам Люцифер почти шесть лет ничего не делал.

У того мужика осталась беременная жена и дочь. А пил он в ту ночь по причине смерти матери от рака. Так вот получилось...

- Спасибо, - подхватил я РПК-74 из рук падающего Проклятого. Я встретил его около входа в зал торгового центра, превратившегося в нечто схожее с самыми извращенными фантазиями производителей фильмов ужасов.

Я отходил назад вдоль стены и держал под прицелом пулемета единственный обнаруженный мною выход. Забежал еще один Проклятый, я тут же положил его короткой очередью, не прекращая пятиться назад.

Однажды на тренировке в тире мы отрабатывали упражнение стрельбы с перебежками. Я неправильно понял задание, поэтому после первой очереди открыл огонь на ходу, а надо было добежать до укрытия и лишь тогда продолжить убивать мишени. На мои ошибочные действия Тайлер громко закричал: "Голдман! Отставить, ковбой сраный!".

Вот и сейчас я был сраным ковбоем. Положил еще двоих. Непривычная отдача вырывала оружие из рук, в ушах звенело так, что я уже ничего не слышал. Но я не остановлюсь.

Я дошел до укрытия и залег, в зал ворвалась группа из пяти Проклятых, подавляя меня огнем. Я вынужден был спрятаться за преградой, но как только они ослабили натиск, я тут же вернулся на позицию и смог убить двух приближающихся ко мне уродцев. Затем нашел и устранил еще одного за колонной из биомассы. Здесь эта жуткая мерзость кровоточила от случайных попаданий сильнее, чем в метро. Такими темпами нам скоро придется воевать в море крови. В прямом смысле этого выражения.

Последние двое из штурмовой группы обходили меня слева, я достал Узи и, истратив весь магазин, смог нейтрализовать их. В зал ворвался еще один, на него я израсходовал последние боеприпасы к РПК.

Я подбежал к тем голубкам, пытавшимся обойти меня с фланга, снял у них с пояса четыре осколочных гранаты. Видел лишь один раз, как Проклятый использовал гранату, в большинстве случаев они просто остаются у уродцев от прежних хозяев. То есть от разумных людей, коими они когда-то являлись.

Также я прихватил АКСУ и пошел на прорыв. Швырнул гранату в двери, ведущие наружу, спрятался за колонной, взрыв, перебежал чуть дальше, бросил еще одну. Таким способом получилось избавиться сразу от трех противников. Моя удача не оставляет меня даже в этом бесконечном влагалище.

Я высунулся из дверей, чтобы оглядеться. Никого не было. Проклятые на Кремлевской стене, судя по всему, не вошли в боевой режим, а враги с площади просто пропали. Не мог же я всех убить, их тут сотни были! Ах, конечно, маленький ублюдок. Они за тобой погнались, да?! А вот нехрен стрелять по своим! Очень надеюсь, что ты выживешь. Ведь убить тебя должен именно я.

На дороге я заметил одинокую Колесницу. Метров двадцать до нее. Впрочем, я же гуманитарий, я никогда не славился способностью точно измерять расстояние. Размахнувшись посильнее, бросил гранату в сторону этой ужасной машины смерти. Граната закатилась ровно под нее, полностью обезвредив мою последнюю преграду.

Я еще раз внимательно осмотрелся, затем пустился со всех ног в сторону Тверской улицы. В метре от меня просвистела пуля снайпера, но большего рабы Люцифера добиться не смогли. Я выжил. Опять...

Ева. Почему она, а не я? Что за проклятие меня преследует?! После ядерной войны останутся крысы, тараканы и Ян Гольдман. Я устал терять тех, кто мне небезразличен. Я не могу так больше. Пытаясь отгородиться от мира, я отгораживался и от смертей близких мне людей. Десятки агентов погибали на моих глазах, а я жил. Все в момент прихода Люцифера погибали. Моя семья погибла. Тайлер. Атлас. Ева. А я живу.

Недавно я согласился пустить в расход миллионы людей. Потому, что не видел выхода лучше. Но нет. Я передумал. Ни ради Ева, ни ради Томпсона. Если человечество так хочет себя уничтожить, то мешать я не стану.

Я шел по набережной, когда заметил легкое движение на небольшом мосту. В руке был щит, который до этого я нёс за спиной. Думал, мало ли, может пригодиться. Как только я обнаружил опасность, я закрылся щитом и хотел было начать отходить в сторону, но вдруг раздался тихий хлопок.

Я попытался набрать воздух в легкие, но ничего не получилось. Мои ноги подкосились, я осел на колени, держась за землю правой рукой. А в левой у меня находился продырявленный насквозь щит пулей от снайперской винтовки. И рана в груди...