Страница 47 из 87
<p>
- Чуть милее страшного! – фыркнула Миюки. – Но в темноте обмануть стражу получится.</p>
<p>
Джек сунул ноги в деревянные гэта и подошел к Акико.</p>
<p>
- Я так беспокоился. Я думал, что даймё…</p>
<p>
Акико сжала его руку.</p>
<p>
- Стражи меня не тронули. У даймё другие планы. Я беспокоилась о тебе сильнее.</p>
<p>
- Все будут беспокоиться о нас, если мы не поторопимся, - заявила Миюки, проходя к двери. – Представление уже подходит к концу.</p>
<p>
Акико замерла, уловив недовольство Миюки, но ничего не сказала. Они уважали друг друга за умения, хотя соперничество самураев и ниндзя искоренить так легко не выйдет.</p>
<p>
Боясь новой угрозы, они поспешили по темному коридору. Четыре стража лежали без сознания на полу. На каменном столе стояли недопитые чашки от сакэ неподалеку от стражей.</p>
<p>
- Снотворное, - объяснила Миюки, хотя все и так было понятно.</p>
<p>
«Ниндзя как ветер, их можно почувствовать, но не увидеть», - подумал Джек, помня обучение у Сокэ. Хитрость, ум и осторожность Миюки всегда были теми качествами, что он ценил в ней.</p>
<p>
Они поспешили на первый этаж, Джек покачивался в новой обуви. Кимоно ограничивало движения, он спотыкался. Акико и Миюки подхватили его и тревожно переглянулись.</p>
<p>
- Понадеемся, что бежать в этом не придется! – отметила Миюки.</p>
<p>
</p>
<p>
</p>
<p>
39</p>
<p>
МИЭ</p>
<p>
</p>
<p>
- Успели, - сказала едва слышно Окуни, когда Джек, Акико и Миюки присоединились к ней у края сцены. Она вскинула брови, увидев изменившегося Джека, но ничего не сказала. – Вот-вот начнется последнее действие.</p>
<p>
Джун-джун и шесть девушек, одетые в яркие кимоно, ждали, когда закончится предыдущее действие. Джек заглянул в щель между ширмами. Даймё Като и его гости устроились на шелковых подушках в огромной приемной. Комната была великолепной, с золотым потолком, на котором были нарисованы цветы, шелковыми занавесками на стенах, на которых изображались цветущие деревья и подернутые туманом горы. Даймё сидел в центре на возвышении. Он постукивал веером по ладони, отсчитывая ритм музыки, что играли три музыканта на сцене. Десять офицеров высокого ранга в шелковых кимоно и внушительного вида сидели по обе стороны от него. На одежде четверых был камон Сёгуна – три листа мальвы в круге. У стен сидело на коленях еще около тридцати вооруженных самураев и смотрело представление.</p>
<p>
Джек подумал, что дальше идти в разинутую пасть льва уже некуда. А в центре сцены фокусник в разноцветном одеянии подходил к кульминации выступления. Жонглируя пятью яйцами сразу, он подбросил их так высоко, что они едва не разбились о расписной потолок. Он поймал и бросил одно из яиц, и оно превратилось в маленького воробья, что улетел прочь. Так он делал с каждым яйцом, пока комната не наполнилась чирикающими птичками.</p>
<p>
- Невероятно! – воскликнул один из офицеров. – Он превратил яйца в сузумэ!</p>
<p>
Все захлопали. Даже даймё отложил веер и принялся аплодировать. А фкусник поклонился и сошел со сцены.</p>
<p>
- Ты просто потрясающий! – прошептала Джун-джун. – Как ты это сделал?</p>
<p>
- Хороший фокусник секреты не выдает! – ответил он, улыбаясь от уха до уха.</p>
<p>
- Бенкей! – прошептал Джек, радуясь, что друг жив и здоров. Он не был предателем. Он помогал их спасать.</p>
<p>
Бенкей обернулся, замер, а потом рассмеялся.</p>
<p>
- Хорошо спрятался, нанбан.</p>
<p>
- Следи за словами! – прошипела Миюки. – Нас могут услышать.</p>
<p>
Бенкей закрыл рот, показав, что сшил губы пальцем, а музыканты заиграли следующую мелодию, Джун-джун и танцовщицы выбежали на сцену для финала.</p>
<p>
- Это нужно видеть, - восхищенно сказал Бенкей. – Джун-джун восхитительно танцует.</p>
<p>
Джун-джун, окруженная другими девушками, начала кружиться, словно исполняла танец-молитву буддистов. Сямисэн стал громче, удары в барабаны цузуми подчеркивали ее движения. Аккуратными шажками она двигалась по сцене, извиваясь и кланяясь, как перышко на ветру. Ладони ее рисовали сложные узоры, словно вышивая в воздухе вокруг нее.</p>
<p>
- Надеюсь, танец короткий, - прошептала Миюки. – Нас могут раскусить.</p>
<p>
Джек, как и все в комнате, был зачарован танцем Джун-джун, но и Миюки он понимал. Их побег могут вот-вот раскрыть, если сменяться стражи, и тогда поднимется тревога, ведь предыдущие стражи лежат без сознания, а узников нет.</p>
<p>
Джун-джун продолжала порхать по сцене, дразня запястьями и поворотами шеи. На высокой ноте она замерла в неожиданной позе. Ударив левой ногой по полу с силой, она застыла прямо, вытянув правую руку над полом, а левой указывая на небеса. Ее подведенные глаза были раскрыты так широко, что она напоминала куклу. Это было так внезапно, что самураи вскрикнули. Джек никогда такого не видел. Не видели и даймё с самураями. Они застыли, раскрыв рты, как выброшенные на берег рыбы.</p>
<p>