Среди монстров (ЛП)

- Что происходит? - спросила я.

Эйприл не отрывала глаз от папы.

- Мы обсуждаем ваш отъезд.

Тавия посмотрела вниз на стол.

Папа нервно сидел в кресле.

- Эйприл позволит нам оставаться еще несколько дней. В свою очередь, ты и я соберу больше запасов для них, и научу ее и Коннора, как пользоваться пистолетом.

- Подожди, что? - спросила я, мгновенно приходя в ярость. Ты выгоняешь нас с условиями?

Эйприл пыталась сохранить ее запасы.

- Я не выгоняю вас, Дженна. Ты хочешь уйти, не так ли?

- Да, но это вымогательство.

Тавия посмотрела на меня.

- Дженна, вы хотите добраться до вашей матери. Мы все понимаем это. Но мы остаемся здесь, чтобы постоять за себя…

- Что вы бы делали в любом случае! - прервала я.

- Дженна, - папа упрекнул.

Тавия продолжила:

- Для того чтобы постоять за себя, мы должны сделать все, чтобы это было лучшим способом. Мы две женщины с тремя маленькими детьми, которых надо кормить и защитить. Мы просто пытаемся держать всех в безопасности.

- Две женщины, которые зависели от моего папы и меня, чтобы делать всю тяжелую работу, а вы сидели в безопасности и развлекали детей.

Тавия подняла бровь.

- Вы жили в доме Эйприл и ели ее еду, молодая леди.

- А как вы вписываетесь во все это, Тавия? - кипела я. - Что вы сделали, кроме приглядывание за детьми?

Папа поднял руки.

- Ладно, ладно. Я собираюсь научить Эйприл и Коннора стрелять. Дженна, и тебя тоже.

Я моргнула.

- Ты и я собираемся обойти весь город в последний раз, чтобы убедиться, что у Эйприл, Тавии, и детей будет много запасов, в том числе семена и оборудования для посадки, и тогда мы будем на нашем пути.

Я скрестила руки на груди.

- Ты планировал сделать это в любом случае, без угрозы, - сказала я, глядя на женщин. - И чтобы знали, он обшарил весь этот город, пытаясь найти машину или даже две, чтобы все влезли. Он ненавидит, что он должен оставить вас, но он знает, дети не могут проделать весь путь! И вы считаете его предателем!

Тавия и Эйприл посмотрели вниз, не в состоянии ответить. Я была полностью в курсе, что я была на грани истерики несовершеннолетнего, но мне было позволено вести себя как тринадцатилетний, особенно, когда люди были злы на моего папу. Это была моя работа.

Папа встал.

- Хорошо, тогда, нам нужно начать.

Глава 14

Я дважды завязала шнурки Хэлли и затянула ремешки на ее рюкзаке.

- Ты уверена, что не слишком тяжело? Нам необходимо долго идти сегодня и завтра еще больше.

- Я уверена, - сказала она, толкая вверх свои очки.

- Я могу это сделать.

Я подмигнула ей:

- Знаю, что ты можешь. Просто не хочу, чтобы ты устала слишком быстро.

Папа держал свой походный рюкзак, в комплекте с палаткой на верхушке, как он носил пять недель назад, в ту пятницу, когда мы последний раз видели маму. Папа загорел от проведения времени на улице под летним солнцем, и теперь у него было больше щетины на лице, чем я когда-либо видела. Интересно, мама тоже сильно изменилась - или Хэлли или я.

Несмотря на то, что мне было страшно начать наше путешествие, не зная, что будет на дороге, не уверенная, как поведет себя Хэлли, мысль о том, что мы наконец-то на пути к маме, превзошла все мои страхи и трепет.

Хэлли тоже была в хорошем настроении. Потребовалось много времени для нас обеих, чтобы заснуть ночью. Все напоминало мне первый день в школе. Я была уверена, что это будет очень похоже на это. Когда возбуждение исчезло, все - пытка, как вытерпеть день среди хулиганов и измотаться к концу дня. Мама будет походить на летние каникулы.

Я положила шляпу на голову Хэлли. Папа обнял Тавию и Тобина, Джада и Нору, а затем он пожал руку Коннора. Он поцеловал Эйприл, которая вытирала слезу, катившуюся по щеке.

Несмотря на то, что мы стали, врагами борясь за папу, с тех пор как мы прибыли, я обняла Тавию и Эйприл. Они стали нашей семьей в течение всего времени, и Тавия в большой степени с тех пор как мы выжили в первый день.

Я опустилась на колени перед Тобином и обняла его. Он обнял меня в ответ.

- До свидания, Дженна, - сказал он, вытирая нос рукой.

Он по-прежнему держал поезд в своей пухлой ладони. Его волосы отросли. Я не была уверена, старалась ли я просто не думать об этом или настолько была сосредоточена на отъезде, но в первый раз я поняла, что Тобин не идет с нами. Это было ужасно.

Именно поэтому папа так долго, принимал решение. Он знал, как он будет чувствовать себя. Он знал, что это будет означать для нас: оставить их позади. Я была слишком сосредоточена на маме, чтобы даже подумать об этом. Теперь, когда он стоял здесь, и я понимала, мне нужно прощаться и уйти. Это было ужасно, очень ужасно, но все бы так и закончилось.

Я снова обняла его и поцеловала его в щеку, а потом я обняла Нору и Джуд. Коннор стоически не замечал, что мы прощались, но я все равно обняла его, хотя он не обнял меня.

- Я буду скучать по тебе, - сказала я, вытирая щеки.

Папа открыл дверь, выглянул, а затем повернулся в последний раз и сказал:

- Берегите себя.

Вышла Хэлли и я последовала за ней, и мы пошли по очереди: папа первый, Хэлли - в середине, и я замыкала, как мы и обсуждали. В правой руке я держала алюминиевую биту - Джуд дал мне ее в качестве дорожного подарка. Винтовка папы висела на плече. Я много практиковалась последние сорок восемь часов, и я была порядочным стрелком, но папа сказал, самая трудная часть - делать это под давлением. Я надеялась, он будет мной гордиться.

Небо было красочным как акварель. Синие, фиолетовые, розовые, и желтые цвета рвались из-за горизонта, пока солнце вспыхивало и начинало освещать небо. Сверчки и цикады чирикали и гудели позади, с каждым шагом под ногами шелестела трава.

Мы достигли Келливилля уже через два часа. Гниющие тела лежали в гладкой траве и на улицах и висели над перилами крыльца. Везде были свободные машины, и папа проверил каждый в поисках ключей. Он даже пощупал несколько тел поблизости, ища ключи. Инфицированные ушли отсюда, так что я с особой осторожностью начала искать какие-либо признаки жизни в домах, но ничего не нашла - не любопытных глаз выглядывающих из занавешенных окон, ни одой женщины с флагом.

- Город совершенно пуст, - сказала я.

- Похоже на то. Давайте двигаться, - сказал папа.

Через двадцать минут после того, как мы покинули пределы города и повернули на север на Шоссе 123, Хэлли впервые заговорила. Я была удивлена, что она так долго молчала.

- Ноги болят, - сказала она. - Пальцы трутся.

- Твои ноги растут, - сказал папа. - Нужно найти тебе ботинки побольше.

Мы старались отвлекать ее от ходьбы, но еще двадцать минут спустя, она снова заныла:

- Я хочу есть.

- Уже? - спросил папа.