Страница 33 из 33
— Опс! Как же это произошло невиданное, будто сказку кровью пишите, герцогиня! – графиня Алиса не верила в своё спасение, но в то же время горела стыдом, оттого, что погубила – видно, что соперница не протянет и пяти минут из-за потери крови – герцогиню. — Осторожненько, с пониманием двигайтесь, а то мозги выплеснутся, как каша из котелка сержанта.
Камушек неосторожно срезал верхушку вашего черепа, обнажил ваш – несомненно умный, извилины чернеют – мозг; детская, ясно надломленная жизнь уходит из вас с искренностью гейши. – Графиня Алиса автоматически залепила герцогине оплеуху, устыдилась, прикрыла в ужасе ротик и не уследила за длинными своими корабельными ногами, запуталась в них, упала на герцогиню, локтем – не со зла – сломала герцогине позвоночник.
Герцогиня вскрикнула, задрожала в агонии, улыбалась счастливо, с осознанием своего конца, без надежд на Принца с сундучком лекарств:
— Бросила бы небрежно заученную фразу о Добре и Зле, но времени мало, каменным ножом обрезали его на празднике пейсах.
Жизнь – корыто: мы – свиньи! В лучшем понимании зверушек!
Сына моего не оставь, возьми из гроба, воспитай, как своего, не позволяй ему отращивать волосы ниже мошонки – вши заведутся, а вши – не гусары, сами из города не уйдут.
Графиня Алиса в три прыжка оказалась у каменного гроба, заглянула (толпа гудела, восхваляла новую победительницу), вытащила свёрток с младенцем, словно лесной орех в бреду засунула в левую ноздрю.
— Матушка герцогиня, обливаетесь предсмертным искренним потом, мечтаете задушить меня в своих объятиях, а подсунули не своего сына, а – ребёнка Шрека.
Ребёночек – зеленый, с рылом-воронкой, как же я его – по наказу Принца на белом Коне — Вальпургием назову?
Не нужен мне подкидыш, нет у зелёных морали!
— Расистка, не политкорректная, не толерантная! – герцогиня шипела из последних галлюциногенных сил, рвала волосы на лобке, находила усладу в боли – так замороженный полярник из глыбы льда смеется над моржами. – Чужих детей не бывает!
— Ловите, братцы, приютите сына полка! – графиня Алиса разметала волосы по плечам – красиво подбросила зеленого ребенка, он в полёте отвесил Алисе звонкую – колокола на Красной Площади ответили эхом – оплеуху.
Графиня ответила оплеухой – Звёзды рукоплещут!
Монстр зеленорылым ужом ввинтился в толпу, начал Великую Битву Живых Оплеух!
Попугай, Цыпа, Гордон, Пионерский Орлёнок, Чеширский Кот, Король, Королева, Шляпа, Заяц, Белый Кролик, Повариха, Голубка, Карась, Червяк с кальяном, Головастик, Садовая Соня, Грифон, Демиург, Угорь, Мурена и другие гады — отвешивали друг другу оплеухи – смачные, адские.
Графиня Алиса с хрипом боксёра ворвалась в толпу, раздавала налево и направо хуки, получала, рычала, хохотала и рыдала в самозабвенном забытьи балеринского счастья благородной морально устойчивой девицы.
— Отрубите ей голову! – Королева укусила Алису за левое ухо, нежно укусила, с намёком на благородные отношения политработницы и прилежной способной арфистки.
— Себе отруби, шаромойка! – графиня Алиса огрызнулась, укорила себя за дурное поведение, присела перед Королевой в реверансе, но тут же получила от зеленого гнома урановую оплеуху. – Ах ты, исчадие…
— Стойте, товарищи! – Пионерский Орлёнок воздушным шаром поднялся над побоищем. – Сергей Иванович Королёв идёт!
С ним – собаки-космонавты – Белка и Стрелка!
Гробовая тишина сковала языки и члены дерущихся; Вселенная сжалась до размеров ореха фундука.
И тут же – прорвало: по головам, по полураздавленным раненым подземные жители ринулись к спасительному выходу – пожар сердец!
Черти выскочили из ада — убегали от Сергея Ивановича Королёва, — скакали вместе с обезумевшими от ужаса – ад так не страшен – гражданами Страны оплеух.
Графиня Алиса в панике бежала по головам, по шеям, ощущала дыхание Чёрной дыры за прелестной тонкой спиной.
Вечность прошла, графиня Алиса выскочила из люка Мосводоканализации, обнаженная – отмахивалась от приставучих японских Годзилл – побежала по Красной Площади, минула лобное место; на Васильевском спуске свистнула извозчика, произнесла половинками верхних губ адрес, откинулась на мягкие подушки и провалилась в спасительное забытьё, откуда – адский хохот зловещий и адский дым.
Очнулась на мягкой перине, дома, словно в объятиях арфы:
— Привиделось мне, поблазнило!
Никакой страны оплеух нет, дурное всё, наклеенные ресницы балерин – вздор! – графиня Алиса похвалила себя за моральную устойчивость, поправила кружавчики на пене ночной рубашечки (с монограммой дома Шереметьевых), трепетала сойкой, счастливая и воздушная, Солнцу подобная.
— Графиня! Гм! – лакей Прохор кашлянул, покраснел, но стоял оловянным солдатиком в медном колоколе.
— Почему без вызова? Хам! – графиня Алиса подскочила и в изумлении – фея на балу – отвесила лакею звонкую Московскую оплеуху.
— Гм! Не решился бы… Но… К вам посетитель…
Срочно требуют… нагайкой по глазам… Не смел отказать ему?
— Кто таков? Из благородных?
— Не могу знать, госпожа, голубых ли кровей, Принцевских ли… Гм…
С ним ещё две собачки – премиленькие, адские псы…
— Сергей Иванович Королёв? – графиня Алиса схватилась за разбитое сердце, подрубленной Вологодской березой упала в антикварное кресло (десять тысяч рублей на аукционе в Саратове).
— Ага!
— Да что же это делается, славяне! – графиня Алиса в панике – так мышь спасается от кота – грациозно бегала по опочивальне, не знала – радоваться, или в петлю намыленную лезть. Засунула голову под трюмо — попа вздорно торчала памятником благонравию: — Virtue est pas couchй sur la route, il est nйcessaire de trouver d'autres!