Славься, Кей!

Хорошо, до клизмочек у нас с Розой пока не дошло — мой организм справлялся сам. Да и не настолько близкие у нас с Розочкой отношения. Но чувствую — это пока.

Роза Кадагри. Замечательное имя! Очень идет моей персональной медсестре!

Роза. Голубоглазая блондинка среднего роста в светло-кремовом провокационно коротеньком халатике. Если б дело было на Земле, то глядя на ее подтянутую фигурку, я бы сказал, что девушка самую капельку переусердствовала с фитнессом.

В ее публичном профиле написано очень многообещающе: "Свободна. В поиске"

На халатике в районе груди красовалась небольшая эмблема местных врачевателей — белое сердечко в красном круге. Красовалась точно по центру одного из соблазнительных полушарий. Левого.

Схематичное обозначение сердца здесь такое же, как "дома" — "попа острым концом вниз". Только смысл другой и влюбленные его не используют. Но учитывая внешние данные Розы и мое знание о других смысловых нагрузках этой эмблемы — выглядит очень многозначительно!

Лицо Розы казалось мне знакомым. Я даже провел поиск по изображениям всех знакомых Кея. Не нашел, конечно. Потом сообразил — на Лену она чем-то неуловимо похожа. Только у Лены глаза другого цвета. Были.

— Вот смотри, Ленчик: этот большой ковшик — это часть Большой Медведицы. Видишь внешний край ковшика? Проведи через звезды, образующую бортик ковшика, прямую вверх.

— Провела.

— Отмерь пять отрезков. Видишь довольно яркая звезда на пятом отрезке?

— Вижу. Толь… ну, зачем мне это?

— Лен! Эта звезда — Полярная. Знаменитая Полярная Звезда. А что такое Полярная Звезда?

— Она всегда висит точно над Севером.

— О! Молодец!

— И таки зачем же мне сия знаменитость? Я и так красивая и умная!

— А затем, что если вдруг заблудишься, то всегда будешь знать, где находится Север!

— Толь…Мы живем в современном мире. Есть ЖПС, есть мобильные, есть спасатели, есть компасы в конце концов! Ну, буду я знать, где Север, как мне это поможет не заблудиться?

— Сможешь идти по прямой, а не плутать… Например, в лесу. В лесу ночью без компаса очень легко потерять направление.

— В лесу?

— Ага.

— Ночью?

— Э-э-э…

— Толь. Посмотри на меня. Я сказала, на меня, а не на сиську. Толь! Не на звезды, а на меня! Вот так. Я тебе один вопрос задам… галактического масштаба… мона?

— Давай!

— Ты, конечно же, в курсе сложившейся угрожающей… я бы даже сказала катастрофической ситуации?

— Э? В каком смысле?

— В демографическом, дурачок! Родина в опасности!

— Э?

— Глупый! Ты меня любишь?

— Да!

— Ну, и? Где доказательства нашей любви? Не пора ли нам пора?

М-да… Очнулся от воспоминаний, в глазах слезы, в носу сопли. Какой вы нынче чувствительный и плаксивый, Анатолий Владимирович. Объяснимо, конечно — организм молодой, всего девятнадцать лет. Весь на гормонах, на эмоциях.

Даже один раз на Розу отреагировал со всей юношеской горячностью, когда подниматься было еще нельзя и меня обтирали ароматными губками. Благо, девушка она понимающая, деликатная — только фыркнула весело и пальчиком погрозила — так что никакого урону ранимому подростковому самолюбию причинено не было.

А в первые дни от улыбки Розы (а улыбалась она и другие медсестрички в моем присутствии часто и с охотой) в груди даже покалывало от бессмысленной надежды (ну, это же сказка, фантастическая сказка — почему бы и нет!), но я давил сожаления тут же — мне только психического расстройства не хватало. "Жизнь продолжается" и все такое. Или как там себя принято успокаивать в таких случаях?

Глава 2

Ранним утром четвертого дня, когда солнце только-только осветило горный пейзаж на огромной картине на противоположной стене (попутно пробившись под закрытые веки единственного находящегося в палате пациента), Роза, торопливо постучавшись и одновременно сбросив свою визитку (тут так принято), ворвалась в мою палату.

Сейчас она была не в своем халатике, а, видимо, в каком-то аналоге местной спортивной формы — коротенькие шортики (если б мое мнение кого-то интересовало, я бы назвал ЭТО трусиками), сверхкороткий топик и мягкие туфли. Все, разумеется, того самого светло-кремового цвета (видимо, стандартный цвет для медперсонала — как у нас белый). И эмблема — там же.

— Кей, подъё-ё-ём! — Почти пропела она. — Пойдем-пойдем!

Поднялся. И, повинуясь нетерпеливым жестам, поплелся за Розой в коридор. Потом мы спустились по широкой лестнице в огромный холл. А затем и вышли из здания на улицу. В лицо дохнуло прохладой утреннего леса. И птицы поют, как оглашенные. Как в Подмосковье весной. А ведь это — один из центральных районов столицы Империи!

— Побежали потихоньку? Ты, кстати, переодеваться собираешься, нет? Или так побежишь?

После секундного ступора я все-таки сообразил. Хорошо, что эта информация попалась мне раньше и я, заинтересовавшись диковинкой, уделил ей несколько минут: местная одежда, оказывается, многофункциональна. Большинство моделей одежды может трансформироваться в широком диапазоне в любой необходимый вид. От скафандра для выхода в открытый космос (и это будет натуральный скафандр, способный поддерживать жизнедеятельность человека в вакууме в течение часов, а то и суток!) до плавок или купальника. Диапазон возможных типов и свойств одежды напрямую влияет на его стоимость.

В любом случае — трусы, трансформирующиеся в скафандр для выхода в открытый космос — это круто. Это, наверно, один из самых впечатляющих "демонстраторов технологий". И плевать местным на закон сохранения энергии-массы!

Неизменяемая одежда имеется, но она считается недешевым удовольствием — для вечеринок, выходов в свет, торжественных мероприятий. Повседневно тканевую одежду носят обеспеченные люди или большие оригиналы — и "это круто, это пальцы".

Быстро нашел и выбрал в настройках своего "одежного комплекса" уже подготовленный профиль "беговая для малых дистанций, теплое время года", с интересом осмотрел себя — заурядные синие шорты до колен, бело-красные кроссовки, белая футболка в мелкую сетку. Без рисунков и логотипов (специально снял соответствующую галочку). Шорты чуть потертые, а на бедре маленькая дырочка с бахромой распустившихся ниток — это такая "фенечка" в среде здешней молодежи — ну, что-то вроде моды на дырявые и потертые джинсы на Земле.

Быстро размялись и побежали. Вначале я бежал медленно и осторожно — только вчера впервые слез с кровати, незачем рисковать. Бежалось мне не то, чтобы совсем уж легко, однако, и без сколь-нибудь заметного напряга. Да, было ощущение забитости в суставах, мышцы тянуло, но через несколько минут разглядывания подтянутой попки и белого хвостика волос, мотающегося из стороны в сторону (Роза бежала впереди, задавая темп), вошел в ритм и втянулся. Неудивительно, учитывая внешний вид хорошо тренированного легкоатлета Кея Танилалу. Да и мотивирующий вид "фитнессистки" Розы Кадагри со счетов сбрасывать не будем.

Удобная дорожка с мягким покрытием плавными изгибами вилась по ухоженному лиственному лесу, окружавшему снежно-белое кольцо главного корпуса клиники. Очень часто нас обгоняли (и мы обгоняли) другие пациенты в сопровождении медсестер. Пациентов под присмотром одной медсестры могло быть двое и даже трое. Изредка метеорами пролетали одиночки. Кто они, выздоровевшие пациенты или представители персонала клиники, ведущие здоровый образ жизни, я так и не узнал — ИБК не успевал показать маркер с публичной частью личного профиля этих "метеоров" — настолько быстро они исчезали за очередным поворотом. Никто навстречу не бежал — очевидно, движение тут было строго одностороннее.