Страница 12 из 75
- Не верю, - запротестовал Гастерсон, свирепо глядя на горбы вокруг них. Движущийся тротуар спускался вниз по слабо освещенному тоннелю, в стены которого были врезаны двери, а над ними сияла реклама. Люди, в глазах которых светился восторг, сделав небольшой пируэт, соскакивали с тротуара или же запрыгивали на него. - Вещь не может развиваться так быстро, Фэй. Это противоестественно.
- Ха, но мы не в природе существуем, а в обществе. Общество же в эпоху НТР развивается в геометрической прогрессии. И не просто в геометрической прогрессии, а экспоненциально. Между нами, начальник Отдела математики "Микро" сказал мне, что сейчас мы на четвертой ступени развития прогресса и переходим на пятую.
* Арабский платок, закрывающий рот.
- Ты хочешь сказать - мы развиваемся так быстро, что должны быть настороже, чтобы не оказаться отброшенными назад, когда выйдем на новый круг? - спросил Гастерсон, рассматривая туннель впереди, чтобы видеть повороты. - Или не исчезнуть прямо в бесконечности?
- Точно! Конечно же, последний скачок, по большей части, нам обеспечен щекотуном, Гасси, щекотун уже избавил нас от абулии *, алкоголизма и амнезии во многих городских районах - и это только на одну букву алфавита! Если щекотун не превратит нас через шесть недель в нацию гениев с феноменальной памятью, пребывающей в постоянном созидании, я стану жить наверху.
- Ты хочешь сказать, это хорошо, когда множество людей стоит с остекленевшими глазами, прислушиваясь к чему-то бормочущему им в уши?
- Гасси, ты не способен распознать прогресс, даже столкнувшись с ним лицом к лицу. Щекотун - это самое великое изобретение человечества после языка. Без всяких исключений, это самое великое из когда-либо созданных устройств, направленных на интеграцию человека во все то, что его окружает. Согласно нынешнему порядку только что купленный щекотун вначале направляется в органы правительства и гражданской обороны для первичной установки, затем - к работодателю покупателя, затем - к его врачу-психологу, затем - к капитану его бункера и уж затем - к нему самому. Все, что необходимо для благополучия этого человека, записывается на бобины. Эффективность в третьей степени! Кстати, у России тоже теперь есть щекотуны. Наши спутники-разведчики их сфотографировали. Они похожи на наши, только коммунисты носят их на левом плече... Но они на две недели отстают от нас в разработках, и им никогда не удастся сократить отставание!
Гастерсон отпрянул на секунду от телефона-блина, чтобы вдохнуть воздуха. Девушка с пухлыми губками и стройной фигурой, стоявшая в двух футах от него, вздрогнула - среднее пощипывание, подумал Гастерсон. Затем она нащупала в сумочке пояса таблетку и сунула ее в рот.
- Черт, а ведь щекотун недостаточно эффективен в том, что касается мелочей, - рявкнул Гастерсон, нырнув обратно в уединение яшмака, который он делил с Фэем. - Почему бы
* Болезненное безволие, отсутствие побуждений к деятельности.
доктору этой девушки не настроить регулятор настроения ее щекотуна так, чтобы он впрыскивал ей лекарство?
- Ее доктор, вероятно, хочет чтобы она научилась дис циплинировать себя, - бойко ответил Фэй. - А сейчас будь внимательным. Здесь дорога раздваивается. Я проведу тебя через заднюю дверь "Микро".
Лента движущегося тротуара отделилась от основной полосы и нырнула под углом в короткую аллею. Гастерсон едва ощутил место соединения, когда они пересекали его, не меняя скорости. Затем лента ускорила свое движение до тридцати футов в секунду и понесла их к глухой стене, где аллея заканчивалась. Гастерсон приготовился спрыгивать, но Фэй схватил его одной рукой, а другую руку, в которой он держал бляху и значок, протянул по направлению к стене. Когда они находились на расстоянии десяти футов от стены, она резко отъехала в стороны, а затем захлопнулась за ними так быстро, что Гастерсон подумал, на месте ли у него каблуки и целы ли сзади брюки.
Фэй, спрятав свою бляху и телефон-блин, положил значок в нагрудный карман Гастерсона.
- Воспользуешься им, когда будешь уходить, - небрежно сказал он. - То есть если будешь уходить.
Гастерсон, пытавшийся читать плакаты-инструкции, развешенные на стенах, мимо которых они проезжали, начал теперь тщательно обдумывать последнее зловещее предположение, пришедшее ему в голову, но как раз в это время лента замедлила свой бег, перед ними распахнулись и закрылись вращающиеся двери, и они оказались в роскошно обставленной клетушке для размышлений размером минимум восемь футов на пять.
- Да, это что-то, - оценивающе сказал Гастерсон, чтобы показать, что он не законченный мужлан. А затем, вспомнив об исследованиях, которые он проводил, когца писал исторические романы, добавил: - Она такая же большая, как купе пульмановского вагона или как каюта помощника лейтенанта в войну 1812 года. Тебя, должно быть, действительно ценят.
Фэй кивнул, с трудом улыбнулся и со вздохом сел в компактное, слишком сильно набитое вращающееся кресло. Его руки повисли, а голова склонилась на вздутое плечо накидки. Гастерсон уставился на него. Насколько он мог припомнить, маленький человечек впервые выдал усталость.
- Сейчас у щекотуна есть только один серьезный недостаток, - начал Фэй. - Он весит двадцать восемь фунтов. Его начинаешь чувствовать, пробыв на ногах пару часов. Безусловно, мы собираемся придать следующей модели антигравитационные характеристики, о которых ты говорил описывая гранаты преследования. Мы воплотили бы это уже и в этой модели но нам необходимо было ввести в нее массу других вещей, - он снова вздохнул. - Одни лишь элементы сканирования и принятия решений утроили его массу.
- Эй, - запротестовал Гастерсон, подумав о девушке с пухлыми губками, - ты хочешь сказать, что все эти люди несли на себе груз в тринадцать килограммов?
Фэй медленно покачал головой
- На них на всех была третья модель или четвертая Я ношу шестую, - сказал он, раздувшись от гордости. - Я несу подлинный крест, а не одну из его бальсовых копий.
Его лицо немного просветлело, и он продолжил:
- Конечно, благодаря новым улучшенным характеристи кам он более чем стоит того и по ночам, когда лежишь, его едва ощущаешь, и если не забывать посыпать под ним тальком дважды в день, то он не будет натирать по крайней мере, слишком сильно.