Страница 76 из 76
В канун Нового года исчез дворник Юрий Валентинович Самощенко. Ушел утром 31-го декабря счищать с тротуаров пушистый белый снег, тихо и тайно павший ночью, и многие видели дворника, а потом как-то вдруг перестали видеть, исчез он. Жена его Лариса бросилась к Крахоборову, не застала. Подала заявление о розыске в милицию, а сама тем временем помчалась в Саратов. Безногий мужик на почтамте сказал, что да, помнит такого, но не видал его уж сто лет; помер, должно быть. Он даже указал квартиру Юрия, но там, в его комнате, давно жил другой человек. Не отыскался в Саратове след Юрия, Лариса вернулась в Москву, там ее милиция тоже ничем не утешила. Исчез человек. Как не было его.
А через две недели в своей квартире мертвым был найден после взлома двери Юрий Владимирович Крахоборов. Судя по его одежде, убранству стола и горящей елочной гирлянде, он покончил с собой в новогоднюю ночь (что судебно-медицинская экспертиза и подтвердила). Следователя изумили вороха бумажных голубей-самолетиков, устлавшие всю квартиру. Не зная, с какого конца приступить к делу, он не поленился и пересчитал их, надеясь найти какой-нибудь шифр или ключ в количестве. Их оказалось ровным счетом десять тысяч штук.
Видит Бог, я сам не рад, что большинство историй, которые я рассказываю в последнее время, кончаются гибельно. Я мог бы оправдаться: мол, сама жизнь такова, мол, не сердитесь на это обстоятельство — ведь не сердит же вас то, что история всякой вообще жизни кончается смертью — и никому иного финала пока достичь не удалось.
Но это хитроумие слабодушия. История жизни — одно, а история на бумаге — другое, и тут ты волен распорядиться так, как тебе угодно, даже если имеешь в основе настоящие события.
Волен — да не волен.
И понимаю, что это уже не страшно, а почти смешно уже. Поэтому: мало ли тебе историй известно? — выбери ту, что кончается мирно, тихо и здорово!
Но, с тоской предвидя или зная конец, рассказываешь опять все то же, все то же, говоря себе: в последний раз. Самый последний.
Май — июнь 1995