Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 4 из 11



У меня прибавилось воздыхателей в библиотеке, которые мне читали стихи, робко держали за руку. Но я любила Андрея. Читала Кастанеду, но грибы есть не желала. И вообще пользовалась своим положением библиотекаря, что бы читать запрещенную литературу из закрытой секции. Страдания и ожидания любви меня как то не занимали, было некогда.

Я подружилась с манекенщицей Дусей. Точнее ее звали Наташей, но я назвала ее Дусей. Имя прилипло и осталось навсегда. Даже Лина Павловна периодически, когда злилась, называла ее Дуськой. Дуська вывела меня первый раз в ресторан. С этого момента жизнь сделала крутой поворот, и я поняла, что у меня ужасный вкус на мужчин.

Варвара и ресторан.

К ресторану Дуська меня готовила очень серьезно. Макияж, укладка и одежда продумывалась не один день, и все мои предложения отметались. В итоге остановились на короткой черной юбке, черной прозрачной блузке (вызов обществу!) и черных колготах. Но эта была самая страшная проблема. Черных колготок было не сыскать в советском королевстве. Выпускали, какие угодно - поносные, цвета недавней утопленницы, белые, цвета советского асфальта. Какие угодно, но только не черные. Но, у всех манекенщиц такие были. Дуська раскрыла мне страшный секрет. Покупается куча, т.е. штук двадцать лысвенских колготок самых поносных цветов и анилиновый краситель. Все это грузится в эмалированное ведро и варится минут тридцать. В итоге мы получаем прекрасные колготы черного цвета, целое ведро! Я потом, как барышня творческая усовершенствовала процесс покраски и цвета. Колготы появились у меня темно-синие, вишневые, антрацитовые - любые, под цвет костюма.

Редко, можно было купить польские колготки с золотой нитью на одной щиколотке - шик и зависть всех была обеспечена. Этим нас снабжали фарцовщики - веселые мальчики с барахолки. Это был статус - "у меня одевается, или закупает косметику манекенщица такая то...". К такому фарцу идет доверчивый народ и желающие быть модными барышни, только мечтавшие быть манекенщицами, в простонародье - вешалками. Зарплата была у нас небольшая, полставки - пятьдесят рублей, и весь полтинник мы спускали на косметику и шмотки. Надо соответствовать. Для работы нам никто не выдавал ни колготки, ни косметику - все свое. Тебе и так повезло, так что соответствие - твоя проблема. Свою первую зарплату я спустила на диоровский косметический набор - помады, тени, румяна, и тушь - все в черной сверкающей коробочке с золотыми буквами. Только от коробочки можно было упасть в обморок! Тени и румяна были превосходны, но тушь быстро умерла. Самой проверенной и стойкой тушью была ленинградская, в коробочке. Для лучшего накрашивая ресниц, в коробку надо было смачно плюнуть, размазать щеточкой и вывести такие ресницы, которые только сейчас обещаются французы - и загиб и длина и эффект накладных. Мы про это все не подозревали, но секрет правильного накрашивания держали в тайне! Маму коробило это чрезвычайно:

- Ну, что нельзя туда не плеваться, а водой развести!

- Нет, тогда не получатся хлопалки!

- Ну, это же противно!

- Ай, мама...

Все было подготовлено - колготки, одни запасные в сумке, боевой раскрас, юбка и блузка - красота невозможная. Поставлено на каблуки. Рубль на такси и трешка на ресторан. До Дуськи, благо она жила не далеко решила дойти пешком, срезав расстояние - через деревяшки, еще не снесенные деревянные дома. Вот, выбравшись из деревянных катакомб, перешагнув, через пару палисадников и не порвав драгоценные колготки, я вышла на улицу Большевисткую, еще чуток и свисну Дуське, живущей на Ленина, что б выходила. Для перехода в неположенном месте, надо посмотреть направо и налево, чтобы впечатленные водители редких машин не задавили тебя в приступе экстаза. Я так и сделала. Но это не помогло, меня чуть не сбили, и колготки порвались таки. Из зеленой шестерки выскочил мужчина с извинениями, страшный, как смертный грех.

- Я вас подвезу!

- Нет. - я оскорбленная невинность, в порванных колготках. - Сама дойду.

Гордо обхожу машину и удаляюсь к улице Ленина. Пока ковыляю туда, синяк все же получила, уже издали вижу - стоит зеленый, ждет. Рядом с ним Дуська, с выбранным кавалером, в качестве сопроводителя нас в ресторан, мы же приличные девушки, одни по злачным местам не шляемся, стоят, смеются. Я, сделав, надменное лицо подхожу.

- Варвара! - страшный, галантно кланяется и целует мне руку. - Простите, ради Бога. Но я просто ослеп от вашей красоты.

- Познакомься, это Гриша. - Дуська цветет и с обожанием на него смотрит.

Фу, все лицо в оспинах, с бородой, нос картошкой, глазки маленькие, еще и упитанны, как Карлсон, и ниже меня сантиметров на пять. А она с обожанием на него смотрит. А рядом стоит тоскливый Вадик, красавец и хороший мальчик.



- Может, и меня в ресторан возьмете? - Гришка радостно лыбится. - Я конечно не так хорош, как ваш кавалер, фиалковые глаза, стройный, красив как бог... я то, не тяну, на бога...

- Да ладно, Гриша! - Дуська кокетливо хохочет и машет ручкой.

- Ну, - продолжает прибедняться он, - у меня не глаза, а дырки прописанные в снегу, я толстый, и морда в оспинах, - он продолжает с удовольствием перечислять свои недостатки, ни сколько не переживая по этому поводу. - но, я умный.

- Карлсон. - не удержалась я.

- Да, и такой же обаятельный. - он радуется. - Спасибо за комплимент.

- Это не комплимент. - продолжаю я упорствовать в нерасположении к этому толстяку. - Я не люблю Карлсона. Он безответственный, наглый и в меру упитанный. - аккуратно схамила я.

- Да, ладно, Варя, фрекен Бок, из тебя все равно не получится. Ты, добрая и нежная девочка в драных колготках. - Гриша улыбнулся. - Не хочешь, что бы я тебя компрометировал, хорошо, я довезу тебя до ресторана, а потом встречу.

Все пребывание в ресторане свелось к тому, что я выслушивала от Дуськи диферамбы посвященные Грише, и укоры - мне. Что я, бестолковая девица, что не понимаю счастья, что это самый завидный жених, самый богатый, успешный адвокат в городе, что все манекенщицы мечтают, что бы он обратил внимание на них. Да, он страшен, но мил, обаятелен и умен. Что я дура.

Сэкономленный рубль на такси пригодился, я обиделась на Дуську, и ушла из ресторана, не дождавшись танцев, приехала домой в девять часов вечера и прочитала всю ночь Франзуазу Саган, обливаясь слезами.

Варвара и Серебряный век.

Гриша стал появляться в моей жизни часто и внезапно. То, встретит после показа у Дома моделей, чем вызовет шушуканье и пересуды всех вешалок. То появится в библиотеке, чем вызовет у тихих библиотекарш состояние близкое к коллапсу. То, просто где то в городе. Все его появления были культурны и воспитаны. Ни каких наездов машиной на мои ноги, ни Дусек, он морщил нос при упоминании ее имени. Все благопристойно - театр, музей, кино и обсуждение продвинутых книг. Я постепенно перестала быть пугливой трепетной ланью.

Он знакомил меня со своими друзьями, такими же благовоспитанными людьми. Откуда в нашем городе набралось такое количество благородных, воспитанных и учтивых молодых мужчин, да еще и практически всех красавцев, для меня до сих пор остается загадкой. Да, друзья у Гриши - все красавцы. Специально, что ли выбирал, что бы подчеркнуть свое своеобразие?

Одно меня печалило, Гриша был старше. На пятнадцать лет. Вряд ли мама с папой одобрили бы такое знакомство.

Пришлось для родителей разницу в возрасте сократить до шести лет. Чем, кстати, они остались тоже, сильно недовольны. Большая, сказали, разница. Конечно, у самих то, всего три года. Причем наоборот. Мама старше папы. Меня такой расклад совершенно не устраивал. Папа, умница и талант, с ним есть о чем поговорить, но я таких умных молокососов еще не встречала ни разу в своей жизни. Хоть и училась в очень продвинутой школе. Поэтому Гриша, и покорил мое сердце. Да, да... красавец Андрей как то очень быстро полинял на фоне страшного Карлсона. При этом, он и дальше продолжал твердить, что мне нельзя в него влюбляться и рассказывал про мифическую девушку. А с мужчинами спорить нельзя. Этому меня бабушка научила. Нужно кивать головой, соглашаться "да, милый" и делать по своему. Я согласилась с Андреем и предоставила ему почти полную свободу с его девушкой. Он смотрел побитой собакой и ни чего не предпринимал.