Страница 20 из 55
[7]Но постепенно вал кипучий Смирился, ветры улеглись. Вот месяц выглянул из тучи, И звезды кое-где зажглись. Троянский род приободрился, От сердца камень отвалился. Уж было думали тонуть! Все люди так: не остерегся, Разок на молоке ожегся И на воду привыкнешь дуть. [8]Пловцы остались невредимы. Они, распив магарычи, Свернулись, что твои налимы, И ну храпеть, как на печи. Никто не ожидал подвоха. Но вдруг паромщик их, пройдоха, Запричитал и бросил руль: «Как только доплывем до суши, Пропали, дескать, наши души!» И шлепнулся, что с воза куль. [9]«Заклятый остров перед нами.{78} Не миновать его никак! Уткнемся в берега челнами И мигом попадем впросак. Цирцея, злая чаровница, На этом острове царица. Она сердита на людей. Не ждите, братцы, снисхожденья: Кто угодит в ее владенья, Всех превратит она в зверей! [10]Придется бегать не на паре, А на четверке! Задарма Пропал, как Серка на базаре.{79} Готовь загривок для ярма!{80} Ведь по хохлацкому покрою Не быть козлом или козою, А не иначе, как волом! Небось потащишь плуг по пару, Дровец навозишь пивовару. Пойдешь в упряжке одинцом. [11]По-польски цвякать лях не будет,{81} Навеки сбросит он жупан И «Не позволим!» позабудет,{82} Заблеет в голос, как баран. Того гляди, что с бородою Москаль замекает козою. Хвостом пруссак вилять горазд.{83} Точь-в-точь как старый лис виляет, Когда и выжлец настигает, И хорт уже угонку даст. [12]Цесарцы ходят журавлями, Не хуже записных гусар, Цирцее служат сторожами, А итальянец тут фигляр. Он мастер на любые штуки, Танцор, ну, словом на все руки. Умеет и ловить чижей. Он — обезьяна, он — затейник. На нем сафьяновый ошейник, Его удел — смешить людей. [13]Французы щелкуны, вояки,{84} Головорезы-мясники — На этом острове собаки: Чужие гложут мослаки, Они и на владыку лают, Всех прочих за кадык хватают. Промеж собой у них раздор, И старший младшего по чину Жестоко треплет за чуприну. Здесь каждый на расправу скор. [14]Гуляют индюки-испанцы И португалец черный крот. В болоте квакают голландцы, Не просыхая круглый год. Стал жеребцом датчанин дюжим, А турок мишкой неуклюжим, Швед — волком, а еврей хряком. Швейцарцы ползают червями. Шныряют финны муравьями. Какая сласть в житье таком?» [15]Беда казалась неминучей. Смутился крепко пан Эней, И все троянцы сбились кучей — Подумать о судьбе своей. Давай креститься и молиться, Чтоб от напасти удалиться, В другую сторону махнуть. Молебен грянули Эолу, Чтоб ветрам он по произволу Наискосок велел подуть. [16]Эол доволен был молебном И сразу ветры повернул. Волом на острове волшебном Эней не стал — улепетнул. Уже в руках у всей ватаги Забулькали бутылки, фляги. Ни капли не пролив из них, Горелки досыта хлебнули, Дружней весельцами гребнули, Рванули, как на почтовых! [17]Гребнули раз, два, три, четыре… Челнами врезались в песок. Мотню но ветру растопыря, На сушу все троянцы скок. Давай проворно рыть землицу, Как будто место под станицу Им суд отвел без дальних слов. Эней вскричал: «Моя здесь воля, И — сколь окину глазом поля — Везде настрою городов!» [18]А между тем царем Латином Был крепок сей латинский край.{85} Как Каин, трясся над алтыном Заядлый этот скупердяй, Чьи подданные — голодранцы — Носили рваные «голландцы», Точь-в-точь как их сквалыжный царь. На деньги там не козыряли, А только писанки катали И черствый прятали сухарь. [19]Пока, Эолу повинуясь, Летел вовсю троянский флот, Роменским табачком балуясь,{86} Анхизов сын глядел вперед. Он гаркнул: «Братцы, шевелитесь! На весла шибче навалитесь. Вон Тибр уже маячит наш!{87} Ведь эта речка с берегами Нам предназначена богами! Гребите! — скоро и шабаш». [20]Богам родня — хоть не из, близких — Был царь Латин, а потому{88} Занесся и поклонов низких Не расточал он никому. Мерика, мать его, исправно Когда-то навещала Фавна, Затем Латина родила. Имел он доченьку-воструху,{89} Красотку, модницу, моргуху. Одна лишь у царя была. [21]Залетная такая птичка! Всего в пропорции у ней: Осанкой — пава; круглоличка, Румянец — яблочка красней; Стройна, дородна и красива, Добра, спокойна, не спесива, Гибка, проворна, молода. Кто на нее хоть ненароком Посмотрит молодецким оком, Тот сразу влюбится — беда! вернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернуться