Страница 9 из 14
— Товарищи, ситуация вынуждает меня уйти в подполье!
15
Юрий Курков, сменивший на Красной площади Антона Корицкого, старался понять, чего все-таки хотят собравшиеся здесь люди. Он смешался с толпой и спустя полчаса почти не отличался от тысяч других. Сыщик пришпилил к карману куртки выданный ему красный бант, и когда все вокруг начинали скандировать "Верните Ленина России!", он горланил в унисон с ними.
Еще через час Юрий почувствовал, что начинает думать так же, как окружающая его толпа. Впрочем, это было обычным приемом, освоенным на курсах психологического тренинга: постараться, как говорится, влезть в чужую шкуру и проникнуть в сознание тех, кто оказался замешанным в преступлении.
Постепенно он пробрался к трибуне. Место, которое удалось занять, оказалось удобным для детального осмотра. Во время их короткой встречи с Антоном тот устало сказал, что никаких подозрительных фраз и даже намеков в выступлениях коммунистов не заметил. "Не там ищем!" — подытожил он.
Терять зря время Юрию тоже не хотелось, но надо было добросовестно отработать свои шесть часов, выполняя задание руководства. На всякий случай он предварительно положил в карман плоскую металлическую фляжку с коньяком — для "сугреву".
Выступления звучали все реже — главное было уже сказано. А время от времени звучавшие спичи лишь повторяли уже слышанное с одной только целью — не допустить "охлаждения" толпы, поддержать ее "градус".
Как раз в тот момент, когда Юрий приблизился к трибуне, микрофон взял Лиганов, только что спустившийся на площадь из гостиницы. На холодке лицо его слегка подрумянилось, что, однако, только пошло на пользу: лидер выглядел взволнованным происходящими событиями. Смысл его краткой речи сводился к тому, что надо стоять на своем до последнего, несмотря на предательство властей, которые проигнорировали законные требования народа.
Стоящие рядом тетки пронзительно закричали: "Не уйдем!"
Однако большинство других собравшихся уже не так страстно поддержали вождя. То тут, то там завязывались разговоры, кое-кто, подогретый "боевыми ста граммами", уже откровенно травил анекдоты, к балагуру тянулись люди, уставшие от долгого стояния на площади.
К одному из таких "кружков" прибился и Курков. Он достал заначку, сделал большой глоток и предложил фляжку соседу — мужчине пенсионного возраста в потертом пальто мышиного цвета. Тот с благодарностью отпил немного, вытер горлышко рукавом и вернул сосуд Юрию.
Тем временем человек лет тридцати, завладевший вниманием мини-аудитории, рассказывал байку об американском президенте:
— Усама Бен Ладен сидит в самом роскошном номере самого престижного отеля Нью-Йорка и звонит Джорджу Бушу. "Ну, смотри, как хорошо получилось: рейтинг я тебе поднял, военный бюджет удвоил, талибов разгромил. Может, подкинешь еще пару классных идей, вроде той, с самолетами?"
"Кружок" одобрительным смехом поддержал анекдотчика, и тот, воодушевленный, громко спросил:
— А вы знаете, почему у Америки, собирающей лучшие умы мира, такая идиотская внешняя политика? — потом выждал паузу и сказал:
— Потому что президентом США вправе стать только человек, родившийся в Америке!
— Правильно, — быстро отреагировала женщина в черной меховой жакетке и коричневой плиссированной юбке.
Балагур опять несколько секунд помолчал и снова спросил:
— Хорошо, тогда ответьте мне, чем отличались большевики от коммунистов?
— Ну, это еще в фильме "Чапаев" звучало, — недоверчиво произнес человек в потертом пальто.
— Но Василий Иванович тогда не сумел ответить, а я — смогу, — уверенно произнес тридцатилетний. — Так вот: большевики видели Ленина живым, коммунисты видели его в гробу, а нашим остался только гроб!
Окружающих будто ошпарило. Они открыли рты, но не могли сказать ни слова, пораженные наглостью такого, казалось бы, симпатичного парня. Наконец, человек в потертом пальто прошипел:
— Ты! Провокатор! Да я тебя, — он уже готов был замахнуться, но тетка в плиссированной юбке прокричала:
— Гоните его! Мразь!
Весь "кружок" придвинулся к анекдотчику, и с разных сторон понеслось:
— Как ты смеешь!
— На святое замахнулся!
— Вон отсюда!
Но балагур, не переставая улыбаться, уже и сам начал пятиться, а затем, повернувшись, быстро скрылся в толпе.
Юрий вдруг почувствовал неприязнь "соратников" и к собственной персоне. И этого следовало ожидать: возрастом он явно отличался от прочих членов "кружка".
"Потертый", сверля его глазами, словно отлитыми из победита, строго спросил:
— Ты тоже будешь ёрничать?
— Нет, что вы, я не из таких, — поспешил успокоить его Курков.
— Смотри, нас не обманешь! — чуть смягчил "тугоплавкие" глаза пожилой сосед, видимо, вспомнив, как Юрий угощал его коньяком.
Но тот уже понял, что утраченного доверия не вернуть. Потоптавшись минут пять среди людей, для которых он так и не стал своим, сыщик решил сменить место дислокации.
Уже через пятьдесят метров от покинутого им места он заметил нового тридцатилетнего человека, очень похожего на предыдущего. Тот тоже старался завладеть вниманием "кружка" из десятка человек бойкими, но ничего не значащими фразами.
Юрий решил со стороны понаблюдать за развитием событий. Но оказалось, что пришел он к самой кульминации. Выждав момент, новый балагур громко сказал:
— Ленин жил, Ленин жив, — нет глупее лжи!
Такая же, как в первый раз волна негодования заставила его ретироваться.
Юрий решил двигаться дальше, и еще несколько раз ему попадались тридцатилетние люди, которые провоцировали толпу.
"Кто они?" — задал он себе вопрос и после очередного изгнания провокатора пошел за ним следом. Неутомимый балагур еще в пяти местах взбудоражил толпу, причем рассказал точно такой же анекдот, как первый провокатор.
Наконец, он выбрался из людского озера и устремился к гостинице "Россия" и там вскочил в микроавтобус, где уже сидели два человека. Весь путь Курков проделал за ним.
Он решительно подошел к машине и открыл дверь.
— Ну, как? — встретил его вопросом один из тройки, у которого из-под утепленного темно-синего плаща выглядывали лацканы дорогого пиджака и однотонный малинового цвета шелковый галстук. Он выглядел лет на двадцать старше других.
— Возмущаются, — уклончиво ответил Юрий.
— А чего ж еще от них ждать! — заметил старший и сделал широкий жест. — Ладно, садись, наливай кофе, бери бутерброды.
Юрий сел на свободное место, отыскал глазами поднос на соседнем кресле, где стояли пластиковые стаканчики, термос и лежала целая гора нарезанных ломтиков батона, накрытых ветчиной, копченой рыбой и даже икрой. Он аккуратно налил кофе и, поколебавшись, взял бутерброд с лососиной.
За своего его приняли, видимо, благодаря внешности. "У Антона бы такой номер не прошел — не тот наряд", — удовлетворенно подумал Курков, отметив, что его разборчивость в одежде не раз помогала ему находить контакт с людьми.
— Ладно, посидите, погрейтесь, а потом сделаете еще одну ходку. И тогда — по домам, — распорядился старший и, немного помолчав, спросил:
— Придумали что-нибудь новенькое?
— Можно предложить разгадать загадку, — бойко проговорил парень с зачесанными назад пепельными волосами.
— Попробуй, — разрешил старший.
— Стоит терем-теремок, он не низок, не высок, в теремке лежит злодей, погубивший тьму людей! — продекламировал "зачесанный".
— Неплохо, — оценил человек в плаще. — Не боишься, что побьют?
— Кто? Стариканы? — искренне удивился мастер "загадок". — Честно говоря, была б моя воля, я их разогнал бы просто: попрыскал любимым дедушкиным "шипром" из мощного пульверизатора, и вся толпа умылась бы. — Но, заметив протестующий жест старшего, он примирительно заметил: