Переводы

Галерея

 Мне в душу, Хлоя, загляни,  Ее убранство оцени;  Ты убедишься: ряд за рядом  По залам всем и анфиладам  Висят шпалеры и холсты —  Десятки лиц, и в каждом ты!  Вот все, что я в душе лелею;  Всмотрись же в эту галерею.  Здесь на картине предо мной  Ты в образе тиранки злой,  Изобретающей мученья  Для смертных — ради развлеченья.  О, дрожь берет при виде их —  Орудий пыточных твоих,  Среди которых всех жесточе  Уста румяны, темны очи.  А слева, на другой стене,  Ты видишься Авророй мне —  Прелестной, полуобнаженной,  С улыбкой розовой и сонной.  Купаются в росе цветы,  Несется щебет с высоты,  И голуби в рассветной лени  Воркуют у твоих коленей.  А там ты ведьмой над огнем  В вертепе мрачном и глухом  Возлюбленного труп терзаешь  И по кишкам его гадаешь:  Доколе красоте твоей  Морочить и казнить людей?  И сведав то (помыслить страшно!),  Бросаешь воронью их брашно.  А здесь, на этой стороне,  Ты в перламутровом челне  Венерою пенорожденной  Плывешь по зыби полуденной;  И Альционы над водой  Взлетают мирною чредой;  Чуть веет ветерок, лаская,  И амброй дышит даль морская.  И тысячи других картин,  Которых зритель — я один,  Мучительнейших и блаженных,  Вокруг меня висят на стенах;  Тобою в окруженье взят,  Я стал как многолюдный град;  И в королевской галерее  Собранья не найти полнее.  Но среди всех картин одну  Я отличить не премину —  Такой я зрел тебя впервые:  Цветы насыпав полевые  В подол, пастушкой у реки  Сидишь и вьешь себе венки  С невинной нежностью во взорах,  Фиалок разбирая ворох.

Глаза и слезы

 Сколь мудро это устроенье,  Что для рыданья и для зренья  Одной и той же парой глаз  Природа наградила нас.  Кумирам ложным взоры верят;  Лишь слезы, падая, измерят,  Как по отвесу и шнуру,  Превознесенное в миру.  Две капли, что печаль сначала  На зыбких чашах глаз качала,  Дабы отвесить их сполна, —  Вот радостей моих цена.  Весь мир, вся жизнь с ее красами —  Все растворяется слезами;  И плавится любой алмаз  В горячем тигле наших глаз.  Блуждая взорами по саду,  Везде ища себе усладу,  Из всех цветов, из всех красот  Что извлеку? — лишь слезный мед!  Так солнце мир огнем сжигает,  На элементы разлагает,  Чтоб, квинтэсссенцию найдя,  Излить ее — струей дождя.  Блажен рыдающий в печали,  Ему видны другие дали;  Росою скорбный взор омыв,  Да станет мудр и прозорлив.  Не так ли древле Магдалина  Спасителя и господина  Пленила влажной цепью сей  Своих пролившихся очей?  Прекрасней парусов раздутых,  Когда домой ветра влекут их,  И персей дев, и пышных роз —  Глаза, набухшие от слез.  Желаний жар и пламя блуда —  Все побеждает их остуда;  И даже громовержца гнев  В сих волнах гаснет, зашипев.  И ладан, чтимый небесами,  Припомни! — сотворен слезами.  В ночи на звезды оглянись:  Горит заплаканная высь!  Одни людские очи годны  Для требы этой благородной:  Способна всяка тварь взирать,  Но только человек — рыдать.  Прихлынь же вновь, потоп могучий,  Пролейтесь, ливневые тучи,  Преобразите сушь в моря,  Двойные шлюзы отворя!  В бурлящем омуте глубоком  Смешайтесь вновь, поток с истоком,  Чтоб все слилось в один хаос  Глаз плачущих и зрячих слез!

Юная любовь

 Ангел мой, иди сюда,  Дай тебя поцеловать:  В наши разные года  Нас не станут ревновать.  Хорошо к летам твоим  Старость пристегнуть шутя;  Без оглядки мы шалим,  Словно нянька и дитя.  Так резва и так юна,  Радость у тебя в крови;  Для греха ты зелена,  Но созрела для любви.  Разве только лишь быка  Просит в жертву Купидон?  С радостью наверняка  И ягненка примет он.  Ты увянешь, может быть,  Не отпраздновав расцвет;  Но умеющим любить  Не страшны угрозы лет.  Чем бы ни дразнило нас  Время — добрым или злым,  Предвосхитим добрый час  Или злой — опередим.  Дабы избежать вреда  От интриг и мятежей,  В колыбели иногда  Коронуют королей.  Так, друг друга увенчав,  Будем царствовать вдвоем,  А ревнующих держав  Притязанья отметем!