Страница 29 из 62
В Стародубе Черниговской губернии евреи организовали вооруженный отряд, который стал совершать погромы русских жителей. Евреи устроили демонстрацию, на которой призывали к свержению Царя и топтали его портрет. Возмущенные горожане пытались их увещевать, тогда погромщики стали стрелять, а безоружные люди кинулись бежать из города. Еврейский отряд преследовал их до границы города. Возле застав стояли городовые и умоляли жителей вернуться и «не дать городу погибнуть от жидов». Ударили в набат, призывавший жителей к «сбору». Крестьяне, оставив лошадей на выгоне, стали толпами возвращаться обратно, вооружившись кольями, топорами, ломами, железными палками. Так как еврейские погромщики, прогнавшие жителей из города, были родственниками разных городских лавочников, то возмущенные люди попутно разбили лавки и выкинули товары в грязь, заставив евреев бежать из города.
В Ростове-на-Дону сразу после объявления Манифеста экстремисты, преимущественно евреи, соединились в банду, вооруженную ружьями и револьверами, 30 из них были на конях. Эти бандиты попытались захватить власть в городе. Патриотическая манифестация, протестовавшая против бесчинств погромщиков, была расстреляна, и тогда горожане восстали, заставив погромщиков бежать из города. По инерции были разгромлены многие еврейские магазины и избиты представители местной интеллигенции, поддерживавшие сионистов. Против вооружённых ружьями и пистолетами еврейских громил русские люди действовали ломами, топорами, палками и метал лическими прутьями, не оставив в живых ни одного революционера.
В Томске 21 октября проходила мирная патриотическая манифестация под национальными флагами и с портретами Царя, Возле дома архиерея манифестанты остановились, просили отслужить в соборе благодарственный молебен о здравии Государя. Процессия подошла к Соборной площади, но здесь ее ждала шайка бандитов, руководимая евреями, встретившая русских людей градом выстрелов. Сначала толпа дрогнула, а затем тысячные массы одним духом поднялись и буквально смели стрелявших погромщиков, которые стали отступать, забаррикадировавшись в театре и близлежащих домах. Из окон погромщики стреляли в участников шествия. Тогда разбушевавшаяся толпа подожгла здание под крики: «Навсегда истребим крамолу!» Вместе с преступниками погибло немало случайных людей, но в городе не осталось ни одного погромщика.
В Симферополе около 300 вооружённых револьверами погромщиков подкараулили патриотическую манифестацию с царскими портретами. Когда колонна поравнялась с ними, погромщики, скрывавшиеся за деревьями, закричали: «Вот несут портреты хулигана», «Долой самодержавие!», «Долой полицию!», а затем начали стрелять в безоружную толпу. Первым залпом ранили семь человек и убили двух, метили в тех, кто нес царский портрет.
Но безоружные патриоты не испугались, более того, они стали вырывать колья, ломать заборы, поднимали камни с земли и с таким «оружием» кинулись на вооружённых бандитов. Как пишут очевидцы, свершилось страшное, кровавое дело. Крики ужаса и смятения смешались со стонами не ожидавших такого отпора погромщиков, падающих под ударами дубин, В несколько минут было убито 47 еврейских бандитов, а остальные в паническом страхе бросились бежать во все стороны, стреляя на бегу куда попало. Улицы Симферополя были залиты кровью.
«Но кто же виноват? — спрашивает очевидец, — кто вызвал эту дикую саморасправу? Те ли, которые мирно, с пением молитв и гимна, несли портреты Царя, или те, что имели безумную дерзость бросить кровавый, смертельный вызов всему Русскому народу, начав стрелять в безоружную, мирную патриотическую манифестацию?» [120]
Левая печать представила это событие как еврейский погром по той причине, что убитые бандиты принадлежали к еврейской национальности. Факты были извращены, не стеснялись самых грубых лжесвидетельств. Террористов, схваченных с оружием в руках, хранивших большое количество оружия и бомб дома, представляли невинными овечками, пострадавшими от рук черносотенцев. Левая печать так запугала местные власти, что все 35 бандитов, схваченных с оружием в руках, полицией были отпущены на волю. Этот шаг вызвал взрыв возмущения среди простого народа. Начались разгромы лавок и магазинов. На процессе дело было повернуто против патриотов, судили не бандитов, а случайно схваченных при разгромах еврейских лавок и нескольких полицейских, участвовавших в отпоре бандитам. Еврейские боевики же остались без возмездия.[121]
В Киеве еврейские партии уже 18 октября организовали налет на городскую Думу. Шли под красными флагами, а затем возле здания митинговали, понося все русское, призывая убивать полицию и солдат. В здании Думы был совершен погром, рвали царские портреты, крушили царские символы, разбили мраморную доску в память о посещении Царя. Заправляли беспорядками иудеи Шлихтер и Ратнер. В Думе стали записываться в еврейские бандгруппы по борьбе с самодержавием, раздавали оружие, собирали деньги на приобретение оружия. Прямо из Думы стреляли в солдат. По рассказу очевидца, один революционер «с рыжей носатой физиономией еврейского типа», прорвав полотно в портрете Государя и просунув голову, заорал: «Долой Николку! Теперь я могу быть Царём!» Толпа в зале кричала «Ура!» [122]
Такое кощунство и осквернение русских святынь вызвало страшное негодование русских людей.
Стихийно поднялась мирная патриотическая манифестация. Тысячи людей с пением «Боже, Царя храни» шли колоннами к Думе. Из Думы был вынесен разорванный накануне портрет Государя. С пением народного гимна, с обнаженными головами русские люди пришли к Софийскому собору. Портрет Государя и царскую корону внесли в собор, до тесноты переполненный молящимися. После молебна начался крестный ход. При колокольном звоне и пении народного гимна шествие вышло из собора. Впереди несли хоругви и национальные флаги, затем шли священник и хор певчих и далее — восемь портретов Государя, царскую корону и поломанное в думском зале зерцало. Шествие шло по всему городу, а по ходу к нему присоединялось все больше и больше русских людей, из учреждений выносились царские портреты, которые встречались криками «Ура!». В некоторых местах шествие останавливалось: русские люди обращались к согражданам с речами.
У еврейских экстремистов патриотические манифестации вызвали чувство злобной ненависти. В некоторых местах в мирное шествие русских людей еврейские провокаторы стреляли из-за угла. В ответ охранявшие город солдаты открыли стрельбу по домам, из которых раздавались выстрелы.[123]
К вечеру ситуация обострилась. То тут, то там раздавались выстрелы вооруженных бандгрупп. Как писала патриотическая печать, «на евреев обрушилась месть за оскорбление народных чувств революционерами» .[124] В Лыбедеком участке появились возбужденные группы простых людей, возмущенных поведением еврейских погромщиков, стали нападать на еврейские лавки. В еврейских частях города все еврейские магазины были разгромлены. Товары выбрасывали на улицу, топтали, уничтожали. Мостовая была усеяна разбросанными и развороченными кусками тканей, обломками мебели, часов, а в некоторых местах сплошь покрыта пухом.
В Нежине толпа студентов, гимназистов, главным образом евреев, отправилась закрывать административные учреждения, учебные и торговые заведения. Причём везде, где им попадались царские портреты, они их уничтожали в клочья.
И тогда простые люди решили поучить студентов и гимназистов, привести их еще раз к государственной присяге. 21 октября, после молебна о восшествии на престол Государя, трехтысячная масса крестьян с портретами Царя, хоругвями и иконами направилась к зданию Филологического института, где укрывались многие революционеры. Перетрусившие студенты наглухо заперлись. И тогда крестьяне потребовали:
120
ГАРФ, ф. 1467, д. 851, л. 28.
121
Там же.
122
Киевлянин, 1905, № 311.
123
Киевлянин, 20.10.1905.
124
Там же.