Страница 28 из 62
«Много раненых политиков, ранены мореходные техники и гимназисты… Толпа хотела убить Переверзева (революционера. — О.П.), но тот успел убежать с Ивановым, а на другой день они уехали в Петербург. Тартаковского, присяжного поверенного, поймали и заставили встать на колени перед портретам, поцеловать его, пропеть «Боже, Царя храни». Побито много евреев» .[118]
В Ярославле патриотическая манифестация столкнулась с революционной. Революционные боевики стали стрелять в безоружных, ранив четырех русских людей. Ударили в набат, на который сбежалось большое количество горожан с камнями и кольями. К вечеру все еврейские провокаторы и их сторонники попрятались, а улицы патрулировали группы патриотической общественности, занимавшиеся серьезной воспитательной работой с интеллигенцией и евреями.
«Демократический» митинг во Владимире во второй день после опубликования Манифеста был разогнан патриотической общественностью, возмутившейся преступными выпадами против Царя. Патриотическая манифестация, проходившая по улицам города, немедленно расправлялась со всеми, кто считал врагом Царя, В одной из колонн несли самодельное белое знамя, на кагором красной краской от руки было написано: «Долой республику!» Разбившись на группы, патриоты стали по отдельности разбираться с зачинщиками местного революционного движения. Были разгромлены квартира, снятая революционерами для проведения собраний, и публичные дома, содержавшиеся родными и близкими революционеров-евреев.
В Твери революционные смутьяны, засевшие в здании городской управы, были осаждены возмущенной патриотической общественностью. Возбужденные русские люди закидали управу камнями и с улицы и со двора, выбили окна и двери, ворвались в нижний этаж и, не имея возможности проникнуть в верхний этаж, где забаррикадировались и отстреливались революционеры, подожгли здание управы со всех сторон. Когда революционеры стали выбегать из горящего здания, их встречали русские люди с поленьями в руках и хорошенько колотили. После этого случая революционная интеллигенция ушла в подполье.
В Сызрани еврейские партии 19 октября пытались взять власть в городе. Небольшая толпа в 200–300 человек, включавшая и вооруженных погромщиков, с красными флагами и под пение «Марсельезы» пошла насильно закрывать предприятия, магазины, лавки, почту и телеграф, угрожая оружием всем не-подчинившимся. На мельнице Пережогина, который не захотел подчиниться еврейским громилам, толпа бандитов выломала ворота, спустила пар из котлов, выключила электричество. К вечеру город был полностью парализован, нигде нельзя было купить съестного и даже вызвать врача, так как извозчики боялись ездить. Власть проявила полную нерешительность. И тогда порядок в городе восстановили сами горожане. На следующее утро, когда толпа интеллигентов, учащейся молодежи и разных полупролетариев под руководством революционеров двинулась по городу вторым кругом, жители, собравшись в несколько групп, палками и камнями разогнали демонстрацию. Горожане бежали за смутьянами вдогонку, сшибали с ног, колотили кольями, некоторых революционных заводил просто изуродовали. Всю ночь до утра горожане восстанавливали порядок в городе, обыскивая каждого проходящего интеллигента или еврея.
В Саратове стихийное народное движение в защиту Царской власти развивалось 19–20 октября. Поводом послужил революционный митинг на Театральной площади, на котором обнаглевшие еврейские громилы призывали к немедленному свержению Царя, оскорбляя православные святыни, глумились над Русской Церковью. Пока шел митинг, недалеко, на Верхнем базаре, стал собираться русский народ, прослышавший, что «революционеры и жиды» хотят, «чтобы не было Царя и церквей». Возмущенная оскорблением своих святынь, патриотическая манифестация в несколько тысяч человек двинулась на митинг, не сближаясь с ним, а выражая только протест. Но при приближении к митингу вооруженные погромщики стали палить по патриотам из револьверов, убив несколько человек Патриотическая колонна отхлынула, а затем, схватив камни и дубины, снова двинулась на врагов Отечества. И опять еврейские громилы стреляли в безоружный народ. Однако численный перевес был на стороне народа, и погромщики с позором бежали, многие бросали свои револьверы, боясь быть схваченными с оружием в руках. Тем более что к месту беспорядков подходили войска.
Одним из центров народного протеста стала площадь возле редакции газеты «Приволжский край», бывшей одним из штабов еврейских партий, регулярно публиковавшей погромные лозунги, призывавшие к свержению законной русской власти и за продолжение всеобщей забастовки против правительства. Патриоты буквально осадили редакцию и с возгласами «Вот забастовщики!», «Бей их!» начали выворачивать камни из мостовой и бросать камнями в окно редакции. Революционные агитаторы с позором бежали задним ходом; от окончательной расправы над представителями «революционной прессы» спас отряд казаков, присланный саратовским губернатором Столыпиным.
Однако возмущение русских людей не утихало ещё два дня. Патриоты отлавливали интеллигентов и евреев, обыскивали их, и если находили оружие, то сильно избивали и отпускали уже безоружных. Разгромлен целый ряд домов и лавок, преимущественно еврейских, в которых, по данным толпы, жили революционеры или те, кто был против Царя. Как правило, разгромив лавку или магазин, русские люди ничего оттуда не брали, а выкидывали всё на улицу в грязь.
На следующий день отряд революционных боевиков, собранный еврейскими партиями из боевиков других мест, напал на патриотическую демонстрацию русских людей, используя бомбы и револьверы. Погромщики убили и ранили около 30 человек. Бомбой, кинутой в гущу толпы, были разорваны несколько человек. Такое злодейство еще больше взбудоражило город, участились случаи самосуда. Некоторых погромщиков, захваченных с оружием в руках, возбужденная толпа казнила на месте. Евреи и революционеры в панике бежали из города. Узнав между прочим, что многие еврейские погромщики садятся на пароход, стоявший у пристани, толпы русских людей с кольями и камнями кинулись к пристани, желая совершить самосуд над ними, но пароход уже успел отвалить.
Порядок в городе в конце концов был восстановлен решительными действиями губернатора Столыпина, который приказал повсюду расклеить объявления:
«Объявляю населению, что публичное произнесение мятежных речей и дерзких возгласов против Особы Государя Императора, составляя государственное преступление, будет прекращаться силою и виновные немедленно подвергаются аресту. В случае производства, как это было сегодня, из толпы выстрелов и бросания бомб, — войска откроют огонь. Если повторится стрельба из домов — будет действовать артиллерия…»
Все два дня Столыпин разъезжал по городу с большим конвоем казаков, обращаясь к возбуждённым людям с речами, требуя успокоиться и разойтись. В толпе русских людей об этих речах Столыпина говорили:
«Сказал, успокойтесь, всё будет по-вашему. А жидов я выселю из Саратова в три дня — такие получены мною сегодня правила» .[119]
Казань после объявления Манифеста была захвачена еврейскими партиями, образовавшими отряды погромщиков и полностью контролировавшими город. Губернатор стал игрушкой в руках погромщиков. Но русские люди не выдержали чуждой им диктатуры. 21 октября на главную площадь стихийно начали стекаться тысячи жителей и, собравшись в колонны, с государственными флагами, портретами Царя и иконами двинулись по улицам Казани. А тем временем в городской Думе погромщикам из еврейских партий выдавалось оружие.
Патриоты, подойдя к Думе, разогнали охранные отряды погромщиков и заставили оркестр, игравший недавно революционные песни, играть «Боже, Царя храни».
Но тут погромщики, укрывшиеся в Думе, попытались разогнать толпу выстрелами в воздух и затем и в саму толпу. Вооруженные жители, поддержанные солдатами, кинулись на Думу. Укрывшиеся в ней бандиы забаррикадировались и стали отстреливаться. Солдаты и патриоты-жители совместными усилиями подавили вооружённых громил, заставив их сдать оружие, а некоторых погромщиков в ожесточении казнили на месте.
118
Набат, 27.10.1905.
119
Самарская газета, 1905, № 202.