Королева

Эрик С. Браун

КОРОЛЕВА

Вступление

Полагаю, некоторые из вас уже знают, что ожидать от истории Эрика С. Брауна. В конце концов, поэтому вы и купили эту книгу. Счастливым новичкам же могу сказать, что «Королева» это хорошее введение в творчество этого автора и начало непреодолимого пристрастия к мрачным плодам его богатого воображения.

Сперва скажу вам, что я ненавижу зомби. Они меня пугают. Это что-то из области кошмаров, наиболее древних и ужасных. Встретить проверенного, любимого человека (друга, жену, мужа, ребенка) или наоборот, совершенно незнакомого, и обнаружить, что его телом движет невыразимое зло, одержимое распространением заразы, превращающей своих жертв в бездушных марионеток.

Думаю, что идея зомби особенно пугает, когда наш мир страдает своими собственными формами «зомбизма». Болезнь Альцгеймера, Старение, Бессонница и Безумие это лишь немногие страдания, лишающие нас нашей сущности. Зомби это метафора для всех наших страхов потерять себя, будь то воспоминания или свобода воли. Читая хорошо написанную историю про зомби, мы ежимся от страха, читая текст одним глазком, не в силах полностью избавиться от гипнотического действия леденящей кровь истории.

Вряд ли кого-то эта мысль не заставит содрогнуться от страха. Опасность потерять частичку себя существует на самом деле. Каждый день мы боремся за сохранение своей сущности, в этическом, моральном, физическом и духовном плане, поэтому эмоциональной составляющей нашей литературы придается максимальное значение. И как мастер своего дела, Эрик С. Браун идет дальше простой попытки. Он препарирует, изучает, и как современный доктор Франкенштейн, оживляет все это.

Вот что делает эту историю про зомби столь пугающе достоверной. Просто у кого-то это получается лучше, чем у других. Доказательство в ваших руках.

Наслаждайтесь.

Сьюзен С. Брайденбау.

Октябрь 2005 г.

1

В воздухе стоял смрад от грязных тел и испражнений. Летняя жара только усиливала запах, но Скотт давно уже к нему привык. На его загорелых плечах и груди блестел пот. Он поднял руку и провел пальцами по коротким волосам. Они тут же взмокли и почернели от копоти. Он не помнил, когда последний раз мылся. В центре загона для пленных стояла большая банка с водой. Все же Скотт воздерживался от жадных взглядов в ее сторону, догадываясь о кишащих в ней микробах и бактериях.

Кроме него, в маленьком, обнесенном оградой, загоне находилось еще одиннадцать человек. Большинство из них сидело вокруг, думая каждый о своем, как и он. Бак с Хэнком играли в потрепанные карты, выторгованные у охранников. Хэнк обменял их на кусок мяса со своего левого бедра. Повязка, которую он носил, пожелтела, и Скотт догадывался, что Хэнк может скоро погибнуть от заражения крови. За три недели заточения Скотт повидал немало смертей. Охрану, похоже, это не волновало, пока оставалась хоть пара мужских особей, чего вполне хватало для их целей.

Женщины, захваченные живыми, ценились гораздо больше мужчин. Скотт никогда не был в их жилищах, но знал, что они находятся где-то в недрах селекционного центра, за пределами этого мира. Там есть водопровод, канализация, там чисто, и там нет заразы. В отличие от мужчин, которых кормили какой-то свиной бурдой, женщины получали настоящую еду. В этом был свой, жуткий смысл. Мужчины были, так сказать «одноразовым продуктом», в то время как женщины могли производить детей, что и требовалось мертвой охране. Каждая женщина могла родить достаточное количество «скота» для загонов и корма для мертвецов, в то время как чтобы оплодотворить их всех, нужен был всего один мужчина.

Из всех людей в загоне, кроме Скотта у ограды стоял только Дэвид, всматриваясь в сторону лежащих вдали холмов. Он был новичком в селекционном центре, и все еще надеялся, что кто-то появится и освободит их. Он грезил о побеге. А это опасно. Скотт знал, что отсюда только один выход — смерть, вопрос лишь в том, как умереть и оказаться по ту сторону ограды.

Если бы в загоне кто-то умер, пока охраны не было рядом, Скотт и другие пленники постарались бы, чтобы он уже никогда не вернулся к жизни, даже если бы им пришлось размозжить ему голову камнем. Новоявленные зомби не всегда были столь развиты, как охрана и часто начинали бросаться на людей. Чтобы этого не случилось, таких людей нужно было связывать. Все по очереди следили, чтобы никто сильно не покалечился или не умер. Сегодня была очередь Скотта, и он понимал, что если придется, то раскроит Хэнку череп.

Охранники почти никогда не покидали пределов комплекса. Какая бы сила не воскресила их из мертвых и не замедлила процесс их разложения, совсем остановить его она не могла. Находиться снаружи при жаре под сто градусов (по Фаренгейту) было для них губительно. Скотт увидел, как во время своего часового обхода, в дверь заглянул «Дырявая шея». Этот мертвец получил свое прозвище из-за своего разорванного горла, из которого свисала гниющая трахея. «Дырявая шея» был одним из немногих охранников, не умеющих говорить, но занимал среди мертвецов высокое положение, и с ним вполне можно было ладить, если не путаться у него под ногами и не чинить беспорядки. Мертвец окинул взглядом загон, на мгновение, задержав его на Дэвиде, по-прежнему стоявшем у ограды с явно недовольным видом, затем вышел, закрыв за собой дверь, в оборудованный кондиционерами комплекс.

Скотт с трудом поднялся на ноги, вытерев руки об изношенные черные джинсы, и подошел к Дэвиду. Тот даже бровью не повел.

— Перестань, — сказал Скотт.

Дэвид подскочил от звука его голоса, и изумленно уставился на Скотта налитыми кровью глазами. — Перестать что?

— Надеяться, — коротко ответил Скотт. Затем добавил, — Иначе они скоро тобой отобедают. Они нервничают, если кто-то из нас проявляет хоть какое-то присутствие духа. Скажи спасибо, что ты еще не один из них, так что опомнись.

Дэвид начал что-то отвечать, но Скотт уже повернулся к новичку спиной и направился на свое место, сел и стал дожидаться ночной прохлады.

2

Мертвецы приближались. Рили нырнул в кустарник на холме над гравийной дорогой. Два джипа, в сопровождении нескольких пеших тварей, ползли вверх по склону горы. Происходящее очень беспокоило Рили. Как же отчаянно мертвецы нуждались в пище, если так далеко отправили охотников! Значит, все города уже пали? Похоже, охотники пока держались дороги, и он сомневался, что они будут углубляться в лес, но его хижина была всего в нескольких милях к северу отсюда. Их присутствие заставляло его нервничать. Всего он насчитал восемь тварей, включая водителей. Все вооружены до зубов. Силы неравные, и даже если он каким-то чудесным образом смог бы их одолеть, на поиски сородичей пришло бы еще больше тварей. Тогда они бы непременно нашли его укрытие. Рили затаился и ждал, когда они пройдут мимо. Когда мертвецы исчезли из пределов слышимости, он крадучись направился туда, откуда пришел.

Маленький Брэндон играл в высокой траве на лужайке у хижины, когда Рили вышел к дому из-за деревьев. При виде отца лицо Брэндона засияло. Он отбросил ветку, которой стегал дикие цветы и бросился к Рили, раскинув крошечные ручки. Несмотря на свою тревогу, он не мог не улыбнуться и подхватил Брэндона с земли, крепко прижав его к груди.

— Где мама? — спросил Рили, отсекая расспросы сына касательно проведенной им разведки. Брэндон удрученно махнул в сторону хижины, одной рукой держась за широкие плечи отца. — Она собирается готовить обед.

Рили нахмурился, опустил Брэндона на землю и поспешил к хижине. Сегодня им меньше всего нужно, чтобы из трубы хижины валил черный дым. Мертвецы слишком близко и могут его заметить.

Брэндон шел следом. Рили поднялся на крыльцо и заглянул на кухню из распахнутой входной двери. — Привет, милая, я дома, — позвал он, стараясь не показывать Брэндону свое беспокойство. Ханна оторвалась от резки овощей и подняла на него глаза, но ее приветливая улыбка погасла, когда она увидела в глазах Рили страх. — Пора? — спросила она.