Страница 6 из 16
техники - валяются железки, отработанные детали. С другого
конца лагеря, метрах в трехстах от крайнего домика, на стыке
равнинки и мелкосопочника проглядывал карьер, где и
добывалась золотосодержащая руда. От него доносился звук
работающей техники, мелькали фигуры рабочих, рядом
бугрились отвалы поднятой породы.
Подъехал Сергей к одному из балков, и по тому, что не
прихватил с собой из машины сумку с вещами, я понял: это
жилище начальника. Попросив жестом подождать, геолог прошел
в балок, и через минуту пригласил меня зайти, так же махнув
рукой.
Зашел, демократично поздоровался пожатием руки с
представительным мужчиной начальственного сословия -
Николаем Игнатовичем. Представился как Юрий Васильевич,
занял место на предложенным стуле. И тут же выслушал, что я
обязан делать, и что не должен делать ни коим образом, после
чего подписал пространную бумажку с зафиксированными на ней
моими обязанностями, без упоминания каких-либо прав. Все,
теперь я законный член старательской артели. На этом
официальная церемония трудоустройства закончилась, мне
предложили балок покинуть и подождать Сергея пару минут на
свежем воздухе. Определенно начальник решил поговорить с
геологом на запретную для меня тему.
Толкался я возле балка не пару минут, а целых десять.
Наконец Сергей из помещения вышел, бросил мне: «Садись», и
полез в Уазик. Я не заставил ждать, и проехав вдоль ряда
домиков, мы остановились возле крайнего. Сергей заглушил
двигатель, и не вылезая из машины, дважды меня порадовал: во-
первых, домик я занимаю пустой, и если мои друзья в артель
приедут, то будут жить в нем же; во-вторых, начальник не против
принять моих друзей на работу, но Евдокиму определит
испытательный срок дней в десять - убедиться в его должной
квалификации. После чего провел меня в жилище, из которого с
писком выскочили в приоткрытое окно две птички, и где ждала
кровать с матрасом, подушкой, одеялом и простынями.
Предложил устраиваться, осмотреться, а завтра выходить на
работу - к семи утра из вагончика столовой подойти ко второму
балку рядом с уже мне известным. И там подождать
работодателя, то-есть его же. После чего домик покинул и
зарулил не знаю куда. Наверное, к своему жилищу, куда я
должен завтра явиться.
«Ну что, дружище», - сев на кровать, повернулся я к
лохматому другу, - «будем здесь жить. Так что устраивайся!» - на
что Чапа завилял своим обрубком, поставил передние лапы мне
на колени, и лизнул в лицо.
Часть третья.
Утром разбудили птички – две ласточки в ускоренном темпе
сооружали гнездо, прикрепив его над окном к щитку с
электропробками. Я зашевелился, и они начали на меня
посматривать, но дело не бросили, даже когда с кровати
поднялся и расхаживал по домику. Чапа посматривал то на них,
то на меня с явным вопросом: как он должен поступать. Погрозил
ему пальцем – трогать птичек нельзя. Подошел к строительному
объекту вплотную и в упор внимательно рассмотрел красавицу и
красавца. Они ответили тем же, на секунду замерев и уставясь
на меня бусинками глаз. Подумал, что зря стараются, придется
искать для гнезда новое место – не держать же все время окно
открытым. Но птички согласиться с этим не захотели, и
продолжили работу, на меня больше внимания не обращая. Я
махнул рукой – делайте что хотите, в крайнем случае, если
придется окно закрывать, можно из рамы вынуть одну стекляшку
вместо форточки. И вскоре побежал в вагончик-столовую с
пустой миской в полиэтиленовом пакете, приказав собачухе
оставаться в жилище.
Пока завтракал, успел с несколькими работягами
познакомиться. Точнее, им представиться, поскольку народ
оказался неразговорчивым, и калорийную вкусную пищу
поглощал молча, быстро, словно на завтрак каждому отпущено
по несколько минут. Закончив с едой, все так же быстро
вагончик-столовую покидали, без лишнего трепа и перекуров на
выходе. Никто не поинтересовался, откуда я, чем буду
заниматься.
Впечатление создавалось всеобщей жуткой
занятости. Мне оставалось не казаться белой вороной, то-есть,
от других действиями не отличаться.
Когда за столиком оказался один, молодая и симпатичная
пампушечка повариха на минуту присела рядом, улыбнулась и
чисто по женски поинтересовалась:
«Давно у нас интеллигентные мужчины не появлялись. И
откуда вы такой чистенький, свеженький?»
Я улыбнулся, услышав лесную характеристику в свой
адрес, и открыл рот, что бы ответить комплиментом. Не успел –
меня опередил крепкий мужик из-за соседнего стола:
«Что Варюха, на свежака потянуло? Смотри, не прогадай!
Чистенькие – они ведь такие: поматросят и забросят! Старые
ребята понадежней!»
Варюха обернулась в сторону третьего-лишнего, бросила
на него сердитый взгляд и повернулась ко мне с комментариями
на непрошенную реплику:
«Не слушайте его, злой он, раз женщину оскорбить может.
Вот и будет всю жизнь один маяться - ни одна баба с ним не
уживется!»
Мужик что-то забурчал, за нашим столиком неразличимое,
ну а мне оставалось женщине ответить:
«Зачем слушать кого-то, когда рядом красавица сидит! Я,
чтобы вас не разочаровывать, каждый день буду бриться, брюки
и рубашку гладить, под душем стоять в жару и в холод!»
Варюха прямо зардела: «Ой, какой вы интересный!» -
сделала серьезное лицо, нагнулась ко мне поближе, - «А я вас
подкармливать буду, вкусненьким!»
«Правда?» - изобразил я на лице восторг и удивление, - «А
мне никто по голове в темном углу не заедет?»
«Никто!» - уверила новая знакомая, - «Здесь все деньги
любят, а не женщин!»
«Неужели?» - искренне удивился, потому что деньги есть
деньги, но они как раз нужны и зарабатываются для женщин,
ради женщин! Однако озвучить убеждение не успел – Варю
попросили к окошку раздачи. Она тут же со стульчика вскочила и
побежала на рабочее место – к плите с кастрюлями и
сковородками. Я посмотрел вслед и понял, что один
доброжелатель в артели у меня есть. Так же, как и один недруг –
тот, что в данный момент сидит за соседним столиком.
Позавтракал я одним из первых, попросил у Варюхи
остатков еды для собачки, и она тут же наполнила принесенную
мною посуду; поблагодарил ее, и из столовой прошел к балку
геолога артели. Сергея пришлось подождать, затем я получил
рюкзак с пробными брезентовыми мешками, и тяжеленную сумку
с зубилами, молотком и двумя разными по весу кувалдами
средних размеров. Все это вдвоем приволокли к моему домику, и
от него налегке пошагали к карьеру - показать, что и как я там
должен делать. Чапа, быстро проглотив содержимое миски,
побежал следом.
Карьер размерами не впечатлял по причине молодости -
работа только разворачивалась по-настоящему. Котлован с
вертикальными стенами, длинной за сто метров, шириной не
больше двадцати, глубиной разной – от ровно пяти и меньше в
местах, где взорванная порода еще не была убрана, а в дальнем
конце даже не обурена скважинами. С ближнего к лагерю конца
часть вертикального уступа срезана, выровнена и превращена в
пологий въезд на дно карьера. Сразу за ним готовился к работе
экскаватор на гусеничном ходу, а в дальней от въезда половине
стояли два компрессора и оборудование для бурения неглубоких
скважин под ВВ, в которые позже заложат и взорвут взрывчатку,
чтобы породы раздробить.
Спустились вниз, и Сергей подвел меня к вертикальному
уступу карьера со стороны сопок. Поискал глазами нужное место,