Страница 3 из 16
нами же выявленном объекте. «Так вот», - продолжил Игорь
Георгиевич, - «ему помощник требуется, что бы мог подменить в
случае чего. Я про тебя намекнул, сейчас и самого ввел в курс
дела. Через пару дней Сергей подъедет, с тобой поговорить. Но
излишне не обольщайся, еще не ясно, что предложит. Подумай,
что ему ответить, хотя», - главный геолог встал из за стола и
начал вдоль него прохаживаться, - «в данный момент лучшего
тебе не найти.»
В последнем я с ним был согласен, еще не зная, что в
артели предложат делать и за какие деньги, Наверное, на лице
это проявилось, потому что собеседник, глянув на меня
усмехнулся, и озвучил теперь свою надежду:
« Глядишь, и ребят туда пристроишь. Артель, где золотишко
добывают, точно не разгонят, а деньги зарабатывают приличные,
не в пример нашим окладам», - и не мог не съехидничать:
«Капитализм там, и рыночные отношения, о которых у нас в
партии болтали, болтали, пока благополучно не заговорили, как
любое хорошее начинание!»
Вскоре мы разошлись, и я вернулся в комнату к ребятам. Но
рассказывать о встрече с главным геологом и мелькнувшей
надежде устроить их в старательскую артель простыми
работягами поостерегся, пока рановато.
Через три дня Сергей появился в партии. В кабинете Игоря
Георгиевича и при его присутствии состоялся разговор. Вообще-
то все давно знали друг друга, иногда встречались и обсуждали
вопросы по геологии, делились новенькой информацией. И
Сергей отлично знал, что как на специалиста, на меня может
положиться. А потому по согласованию с руководством артели
предложил быть негласным заместителем на случай своего в ней
отсутствия. Отсутствовать же приходится пять – семь дней в
месяц - на нем, кроме дел геологических, лежала увязка и
утряска бумаг при сдаче добытой артелью руды, от содержания
чистого золота в которой напрямую зависели заработки артели.
Для этого приходилось посещать перерабатывающее руду
предприятие, куда только добираться почти сутки. Основной же
моей работой будет отбор проб, вернее руководство отбором,
для постоянного контроля содержания благородного металла в
изымаемых из карьера рудных массах.
Предложение Сергея меня устраивало, и я немедленно
согласился. Договорились, что за десять дней я закончу дела в
партии, и он за мной подъедет, отвезет к месту новой работы и
представит руководству заключить договор, или как сейчас
говорят – контракт.
Теперь пора позаботиться о ребятах: как в артели, не
найдется ли для них место? Сергей развел руки: этого сказать не
может, не его компетенция. Но если я не против, на тему с
начальством поговорит.
Мы еще минут двадцать потрепались о нынешних во всем
трудностях, теперь с участием Игоря Георгиевича, и Сергей
Логинов из партии уехал. После чего главный геолог, которому
быть моим руководителем осталось десять дней, грустно
вздохнул и подвел итог:
« Печально все. Как ни крутись, придется расставаться. А
надеялся до пенсии с тобой поработать. С пол слова понимали
друг друга! И не только по работе – какие охоты и рыбалки у нас
были! Да и вообще», - он махнул рукой и отвернулся в сторону, -
«жить не хочется! Это ж надо, до чего страну и народ довели –
лучшие специалисты оказались лишними!»
«Может, все и к лучшему», - понесло меня на лирику, -
«Кажется, что сейчас пустой болтовней дело не кончится. Власть
должна поменяться, и окажутся в ней не одни коммунисты. Что
бы ни говорили, а дело идет к тому. Так что», - здесь я
улыбнулся, - «перебьемся, лет пять, эту смуту, и снова вместе
поработаем, Какие наши годы!»
« Не надейся», - не согласился уважаемый начальник, - «
лет десять страдать придется, не меньше»
Пришлось вздохнуть и мне: согласен с Игорем
Георгиевичем, но очень хотелось надеяться на лучший вариант.
Рассказывать ли ребятам о сделанном мне предложении, я
сомневался. Могут и обидеться: себе втихаря место нашел, а им
что делать? Вроде как их бросил. Но подумал, и решил не
темнить. Вдруг место в артели и для них найдется, но не всех
устроит? Так что желательно отношение к возможной работе
каждого знать заранее.
В комнате ребята сразу определили, что у меня имеется
ценная информация, и молча ждали момента, когда я начну ею
делиться. Самый нетерпеливый – Владимир – уже норовил
открыть рот, что бы начать процесс словесного общения. Но пока
выдерживал паузу, невольно заставив меня вспомнить, что он,
побывав в свое время главным инженером небольшой партии,
быстро прикрытой по причине случившихся там двух трагических
происшествий, лучше других разбирается в житейских ситуациях,
в том числе и лучше меня, когда дело касается хозяйственных
вопросов. И я надеялся, что от предложения поработать в
артели он не откажется.
Действительно, Владимир сразу поднял руку:
«Согласен, поеду с удовольствием. Деньгу можно зашибить
хорошую, а они для меня край как нужны – дочь в институт
отправляю. Вот и повкалываю сезон спокойно, не думая, когда в
отпуск неоплачиваемый отправят!»
«С женой посоветуйся», - не забыл я напомнить, - «чтобы мне
голову не открутила!»
«С женой давно обговорено», - успокоил приятель, - «в
партии школу в этом году точно не закроют - работа у учителей
пока есть, вот и поживет одна. А я навещать буду, всего-то
километров шестьдесят».
«Семьдесят», - уточнил я, в мыслях с планами Владимира
согласившись. И повернулся в сторону среди нас старшего по
возрасту Лени:
«А ты что думаешь?»
Леня у нас другой. Он техник-геолог, старожил партии.
Работает в ней с момента создания, никуда никогда не
переводился и даже не пытался это сделать – партия и работа
устраивали на все сто, и я не был уверен, что он захочет поехать
в другое место.
Приятель, молча перебиравший бумажки на столе, даже не
поднял голову. Ясно, артель его не устраивает, и этого я должен
был ожидать: когда жена ушла, Леня очень долго обижался на
весь женский пол и не обращал на него никакого внимания. Пока
не встретил Ларисочку, окружившую мужика такой заботой,
вниманием и аурой любви, что тому было просто некуда
деваться. В любви и согласии они живут уже несколько лет, и я
должен понимать, что один, без Ларисочки, Леня никуда не
поедет. Это он и подтвердил, наконец-то оторвав голову от
лежащих на столе бумажек:
«Не, не поеду. Руки болят», - Леня и правда давно
жаловался, - «а там на них вся нагрузка придется. Да и возраст
не тот, чтобы работу нашу, ну творческую, что ли, менять на
тяжелую физическую. Посижу в партии, пока не уволят. А там
видно будет».
Владимира отговорки приятеля не убедили:
«Не вешай лапшу на уши, работать он, видите ли, не может
физически. Не работать, а Ларисочку оставить одну боишься!»
«Ну и боюсь», - согласился Леня, - «тебе не понять, что
чувствуешь, когда жена бросает! А у меня такое было, и
повторяться не хочу. Проживем с Ларисой и без артели!»
«Без артели проживешь», - с ехидством согласился
Владимир, - «а без денег – вряд ли!»
«Все», - прервал я начавшуюся перепалку, - «с Леней
понятно, а ты как?» - обратился к третьему из своих подчиненных
– к Паше.
В моей группе Паша появился вместе с Владимиром, все из
той же закрытой партии, где был простым геологом. Им
оставался и у меня, и такое положение его устраивало. Причем
имел двух малых «короедов», которых нужно кормить и одевать,
и я полагал, что в наше время от хороших денег он не откажется.
Оказалось, ошибался: Паша скорчил кислую физиономию,