Страница 30 из 33
В новом обличии воспринимаю вас Красной Шапочкой с пирожками, а на груди - дыни, я - Серый обреченный волк, оборотень, нет у меня интереса и силы теребить ваше тело сдобное, осталось желание далеко, в горячке, когда благородные натуры сходят с ума и на потеху Вселенной с утра до вечера стучат в барабан - Солнце веселят.
В третьем классе школы я играл в детском спектакле "Красная шапочка", второстепенная роль - я выл за кулисами, нагонял страх на зрителей, чтобы они поняли, что жизнь состоит не только из медовых пряников, но и из вурдалаков - обшарпанных, воющих из ада.
Директор школьного театра Андрей Дмитриевич интерес ко мне за кулисами проявил, восхищался моим творческим воем, посыпАл голову пеплом предков, пророчил мне величайшее будущее оборотня в Большом Театре России.
Танцующих девочек - сиксилиард, а воющих оборотней мальчиков - я один, даже китайские бамбуковые братья со мной не сравнятся, дракон им в хижину.
Андрей Дмитриевич ласково меня по головке гладит, слова шепчет медовые, не понимаю смысл слов, я родился в атмосфере зоопарка, мастодонт - мой идеал.
Уморил меня Андрей Дмитриевич, жарко мне стало, и я нарочно - потому что всегда наоборот поступал - в три шубы завернулся норковые, дорогие.
Жара меня с ума свела - я думал, что поглупел, но с высоты прожитых лет понимаю: на путь Истины меня жара поставила, ума прибавила.
Я выскочил на сцену, продолжаю выть, страшный в трёх шубах, балерину - Анна Федоровна, наша физкультурница Красную шапочку играла, ногу выше головы поднимала на радость трудовику - оглушил воем, иголки Красной Шапочке под ногти втыкаю - во мне проснулся дух предков нацистов.
Анна Федоровна рыдает красными слезами, но с вымученной улыбкой ведьмы подбадривает, шепчет ласково, словно в неё Андрей Дмитриевич вселился:
"Мучай меня, измывайся, готовь своё несовершеннолетнее тело к большой жизни с дефолтами и белыми кларнетистами.
Не верь кларнетисту, у него под носом не чисто!
Умру на сцене - время моё пришло, а ты, готовь себя к безумной жизни сержанта внутренних войск.
Не забудь, убей серого волка, от него чесноком воняет, поэтому он не нужен культуре, культура - не вурдалак".
Анна Федоровна нежно меня целовала, по-матерински, трогала шубку, восхищалась выделкой - разве это выделка, если за три шубы остров в океане не купишь?
Хотел бы остаться с Анной Федоровной, много расскажет, ещё больше - век смотри, не насмотришься - покажет; у неё в волшебной шкатулке чудеса спят.
Но долг безумия звал на подвиг; я индейское лассо на шею Серому Волку - однокласснику Мите Анфимову - накинул, душу, хохочу, смешно мне; а в зале детишки умирают от ужаса, вызывают чертей из зеркала, чтобы черти меня забрали в котёл.
Дальше - туман, болото, русалки с зелеными грудями - исцеление зрения от зеленых грудей русалок.
Я очнулся в Лондоне, возле Биг-Бена, удивлялся разномастной толпе туристов - пустые люди; не трудятся, глазеют, кушают, прелюбодействуют, а Земля стареет, ждёт, когда её облагородят, построят Космические Корабли и из дальнего Космоса привезут заплатки для тела Земли.
С бранью я набросился на гуляк, укорял их, колотил белой тростью по щекам - назидание, пусть не верят белым голубям в аптеке.
Пиявка честнее, чем туристы в Лондоне! - Старец пошёл от Алёны, резко остановился, будто налетел на невидимого снайпера, оглянулся:
- Унизила ты меня, Принцесса, чёрта в нос сунула в зеркале!
Пролетарием меня не назвала, не набросилась со стыдливым румянцем на моё песочное тело! - Никогда не показывай чёрта геологу, девушка!
Слышишь, балерина без трусов - никогда!
Сына Евграфом назови! Помни мой наказ коммунистический - обязательно - Евграфом!
Напольные тяжелые часы с механической кукушкой - мне памятник, а встреча с тобой - душевная боль, книга, надорванное сердце капибары! - Старец скрылся за деревьями, шуршал, раздались: треск, вопль, проклятия, послышался приглушенный адский хохот, словно сто чахоточных учителей отпевали повара из школьной столовой.
- Дурно я поступила со старичком, обозлила его, хохотала, будто он - дохлая обезьяна! - Алёна поправляла платьице, кокетничала, любовалась собой в зеркальце, выискивала веснушки золотые. - Дедушка затейливое имя для моего будущего сына придумал, слава старцу!
Любопытно - откуда дети берутся, из зоба аиста?
Не рожу ли я от старца, после того, как он со мной разговаривал сладко, дурманяще, даже ноги свело, на паралимпиаду пора!
Ушёл - и совесть моя овеяна хрустальными ветрами, вымыта белыми росами!
Забуду маньяка... Нет его!
- Не забудь новизну золотухи!
Маньяки кругом, Истины нет, одни - маньяки!
Хулибрас! - чёрное на чёрном вылетело из кустов - огромное, хрипящее, воинственное, подавляющее, поэтому - драгоценное и манящее для девушки.
Принцессы - любопытны, подобны борзым щенкам!
Чёрная туча окутала Алёну множеством запахов - резких, диких, без примеси медикаментов, потусторонний Мир прорвался в Московский лесок имени Карачаровского путепровода.
Девушка задрожала, сладко улыбалась, растворялась в чужой силе, отдавалась победителю, пусть даже он - облако из мух!
- Старец, вы ожили, вернулись за мной удесятеренный, воодушевленный со снисходительной улыбкой вытатуированной Джоконды?
Грузите трупы животных на допотопные колымаги - людям доброй воли отвезём подарки к Новому Году.
Живое животное в подарок - оригинально, а трупик животного - высший смысл шутки, возможно, в ней кроется настоящее остроумие, от которого зубы выпадут, как после удара кувалдой.
Не видела зубопад, вероятно, что после кувалды и голова отлетит вместе с зубами, но не наше дело наблюдать за причудами природы, когда челюсти порхают черными голубями Апокалипсиса.
Если щеночек мёртвый оживёт, в канарейку превратится - его золотом благодетели осыплют, приравняют к беременному мужчине.
Я слышала, что беременному мужчине обещан приз в миллион долларов США; в Америке каждый мужчина мечтает забеременеть от мужчины, а в Амстердаме мужчины предохраняются, их даже водка не разбирает по частям.
Не подумайте, что я распутная, потому что о беременности рассуждаю с пониманием, ни один маститый акушер со мной не сравнится, даже, если превратится в пень-колоду.
Я - морально чистая девственница, а знания - от большого ума, потому что положено Принцессе прыгать через скакалку и изучать древнеримское право - грош ему цена в Московских дворика.
Дворники древнеримское право не изучают, балерин тискают и полагают, что в тисканье балерин больше прав имеют, чем в Древнем Риме.
Пенсионеры тоже не интересуются древнеримскими знаниями, об оргиях читают, а о законах - ноль в головах, не нужны государственным пенсионерам законы.
Вы пенсионер, по рубищу видно и по седой бороде...
Ах, обмишурилась я, сердце моё заледенело - нет у вас бороды, будто вас за одну минуту в армию призвали и обрили.
Старец, кто вырвал вам бороду в кустах?
Дон Кихот Ламанчиский?
Робин Гуд Шервудский?
Емельян Пугачёв Белгородский?
И лик ваш просветлел, помолодели вы - в молоко кипящее прыгнули сказочное, из чана в чан перебрались и помолодели - слыханное ли дело - за минуту в трех чанах прополоскались, как на свиноферме.
Или удлинитель времени у вас под саваном, время скрутили в трубочку...
Нитраты арбузные мне в пищевод! ОХ! мамочки!
Саван ваш пропал, сдуло его, а на вас костюмчик упал с Неба!
И лицо, и костюм ваши мне удивительны, видела я их, не дрожала, не задремала, а наяву: вы - рисунок с древней гравюры.
Вы - всадник Апокалипсиса: конь у вас угольный, Донецкий, и лик африканский - белый, но в темноте чёрный.
Конец Света наступил, вы за мной примчались, за Принцессой, потому что я - единственная и неповторимая, избранная, спасу Мир от инопланетно-фашистких захватчиков.
Не сердитесь на меня за умные речи, всадник Апокалипсиса, коня своего не понукайте, не браните, угостите морковкой литовской с нитратами.