Страница 10 из 33
— Кто утащил меня без спроса, тот останется без носа!
Хулиган подскочил от испуга, бросил похищенное корыто и, визжа как поросёнок, опрометью бросился наутёк, увлекая всю банду за собой. Наша верная Мурка справедливо решила, что безобразники наказаны недостаточно, она в секунду разогналась и поддела рогами последнего зазевавшегося озорника пониже спины. Пацан подлетел, смачно шмякнулся оземь, испуганно вскочил и без оглядки дал стрекача.
Мы облегчённо вздохнули, похвалили находчивого Марика и продолжили свой путь. Я шёл и думал, какой же сообразительный у меня друг. Не растерялся, придумал, что сказать, несмотря на боль, да ещё в рифму. Не ожидал от него такой смелости и находчивости.
Деревня осталась позади, грунтовая дорога закончилась, по полю же тащить повозку оказалось намного легче — дно железного корыта мягко скользило по траве, оставляя за собой примятую полосу.
Дом знахарки возник перед нами словно ниоткуда. Он находился сразу за небольшим холмом, поэтому со стороны деревни вовсе не был виден. Эта почерневшая от времени, покрытая мхом у основания, избушка слегка покосилась и выглядела нежилой. Два крошечных окошка, словно чьи-то подслеповатые глаза, неприветливо зияли чернотой. Мы застыли на месте и, будто заворожённые, рассматривали это странное жилище. Не подходя к строению слишком близко, Мурка улеглась на траву и всем своим видом дала понять, что ближе не сделает ни шага.
— Входите скорей, не мучьте парня, — вдруг ворчливо проскрипел изнутри грубоватый, неприятный слуху голос.
Дверной проём был настолько низким, что даже нам, детям, пришлось входить основательно пригнувшись. Глаза долго привыкали к темноте, жуткая действительность открывалась постепенно, и только благодаря этому мы не выбежали сразу, дрожа от страха и крича от ужаса. Трудно объяснить, что больше нас напугало — костлявая, скелетоподобная фигура бабки или тёмный, почти коричневый цвет кожи? А может её спина, состоявшая из одного большого горба? Или нос, который был настолько длинным, что доставал до нижней губы? Кроме того, помещение было настолько крошечным, что нам пришлось стоять вплотную к этой бабке-ёжке, от которой вдобавок сильно пахло грибами и какими-то специями.
Сгорбленная старуха прикоснулась своей сухой, морщинистой, покрытой тёмными пятнами рукой к ладони испуганного Марка, затем будто сама себе кивнула головой и зашуршала холщовыми мешочками, вытаскивая разные травки и корешки.
Никита, словно соляной столб, замер, вжавшись в стену, стараясь занимать как можно меньше места. Я стоял рядом и внимательно изучал внутреннее убранство комнаты. Ещё ни разу в жизни не видел ничего похожего. Одна стена была вся увешана пучками каких-то незнакомых мне трав, нижние полки заставлены горшочками и баночками. Около входа стояла маленькая, размером с тумбочку, печурка с трубой, тянущейся вдоль низкого закоптевшего потолка. А в самом потолке зиял небольшой квадратный проём, видимо, вход на чердак, однако к нему не вела лестница, и даже не висела верёвка. Уж не летает ли туда наша врачевательница?
Под окном находилась единственная лавка, узкая и длинная. Неужели ведунья на ней спит? Ничего похожего на место для сна в избушке больше не было.
Пол в хате отсутствовал. Совсем. Просто утоптанная земля, никаких досок или плитки, ничегошеньки. А что, тоже свои плюсы — подметать и мыть не надо, сиди себе на полу, лепи куличики, копай ямку, сажай цветочки.
Нельзя сказать, что в доме было грязно, но каждая вещь в этом колдовском месте была тёмной и старой, как сама бабка. И в то же время это пространство очаровывало и притягивало, хотелось здесь задержаться подольше. Когда ещё представится случай побывать в сказке?
Пока знахарка колдовала над больной ногой Марка, нажимая на разные точки и смазывая область колена серой пахучей мазью, тот не сводил глаз с её лица. Старуха перехватила настырный взгляд, внезапно двумя руками взяла пациента за лицо, наклонилась к нему и что-то сказала шёпотом. У пострадавшего на лице вдруг появилось такое изумление, что нам тут же захотелось его расспросить об услышанном. Честное слово, еле сдержались.
Тем временем ведунья закончила свои манипуляции и сунула в корыто похожую на трость палку. Потом отвернулась к стене, и я краем глаза неожиданно увидел как она моет руки…. огнём! Знахарка тщательно тёрла каждый палец, намывала ладони, но вместо положенной в таких случаях струи воды она использовала горевший под руками огонь толстой чёрной свечи.
Очистив таким странным образом руки, старуха повернулась к нам, исподлобья недобро сверкнула в мою сторону глазами, словно упрекая за излишнее любопытство и, не говоря ни слова, показала рукой на выход. Я выходил последним и, переступая порог, оглянулся, чтобы запечатлеть в памяти это необычное жилище. Но что это? Мне показалось или на самом деле я увидел, как тощие ноги знахарки мелькнули и скрылись в чердачном проёме? В любом случае, в комнате бабки уже не было.
За всё это время мы, словно заворожённые, не произнесли ни звука, не пришлось даже объяснять бабке кто мы такие, зачем пришли, хотя по дороге из дома я прокручивал в уме речь, думая как буду объяснять ведунье нашу проблему. Онеменение спало только когда мы отошли от домика знахарки на некоторое расстояние, и первым нарушил молчание Марк:
— Ребята, остановитесь, мне кажется, нога прошла, помогите вылезти из корыта, я попробую идти сам.
— Ты уверен? Не волнуйся, по траве не сложно тащить тебя, — Нику не верилось, что больная нога за пол час могла превратиться в здоровую.
— Точно вам говорю, никакой боли больше не чувствую, словно и не падал, — ещё уверенней заявил Марик, и я вслед за Никиткой недоверчиво посмотрел на всё ещё сидевшего в корыте друга.
— Давай-ка держись за нас, не наступай резко, — Никита не без основания беспокоился за свежевыздоровевшего товарища. — Нужно себя беречь.
Мы осторожно подняли Маркушу и помогли встать ему самостоятельно. Наш дорогой друг, слегка прихрамывая, сделал несколько шагов, немного подумал и достал из корыта тросточку, подаренную старухой. Вдруг походка его обрела уверенность и твёрдость, бывший больной расплылся в улыбке и вприпрыжку обежал вокруг нас.
— Можно посмотреть на твою тросточку? — попросил Ник.
— Конечно, теперь можешь её забрать насовсем, нога как новая, — Марик протянул трость и тут же ойкнул, наступив на правую ногу. — Нет, пожалуй, посмотри и верни. Эта палка, похоже, действует как обезболивающее.
Мы отошли на довольно большое расстояние и вдруг обнаружили пропажу козы. Когда шли к целительнице, Мурка ни разу не отстала, а теперь от неё ни слуха, ни духа.
— Подождите меня здесь, быстро сбегаю к избушке, может, Мурка ещё спит, поищу нашу зверушку.
— Ух ты, волшебница тебя заколдовала и теперь с нами будешь стихами разговаривать? — развеселился Никитка.
— Не, случайно получилось, сама рифма вдруг родилась, — снова случайно у меня вырвался стишок.
— Ну вот, опять, — захохотал Марк.
«Вот пристали со своими глупостями» — я махнул на смеющихся ребят рукой и побежал искать Мурку.
Наша рогатая подруга (конечно подруга, после того, как коза нас защитила от хулиганов, в этом можете даже не сомневаться) спала на том самом месте, куда улеглась по приходу. Но разбудить мне её не удалось. Что я только не делал — и тянул за рога, и щекотал живот, и чесал за ухом, и дёргал за хвост, в конце концов просто взял за задние ноги и волоком потащил по земле.
Когда ребята нас увидели, очень испугались за не подававшую признаков жизни козу.
— Не волнуйтесь, полюбуйтесь: Мурка спит, а не убита, подтащите мне корыто, — тьфу ты, прилипли эти рифмы дурацкие.
Парни схватились за животы и застонали от смеха.
— Ну ты артист! — Потешался Марк, — готовый поэт!
— Во даёт! Прекрати свои стихотворные шуточки, я больше не могу, — заливался Марк, — ещё один стишок и лопну от смеха. Ха-ха-ха-ха-ха!
— Хватит, парни, издеваться, нам пора козой заняться! — Я рассердился на их насмешки, но в то же время рифмы неконтролируемо вылетали из меня как спелые горошинки из стручка.