Страница 10 из 22
Впрочем, психоанализ и так благополучно уйдет в историю, поскольку кардинальным образом изменился стиль жизни современного человека, его мышление, мир, который его окружает. Технологизация, «сексуальная революция», психоделический бум, переориентировка современного человека в «ценностях», сближение культуры с массовой культурой, новое отношение к Богу, сближение мировоззрений Востока и Запада, безумный темп жизни выбили почву из-под идеологии психоанализа. Он дорог, долог и сравнительно малоэффективен, по крайней мере первые годы… А «кто из русских не любит быстрой езды»? В России «долго запрягают», но это вовсе не означает, что любят этим заниматься, тем более если приходится за это платить. В этом смысле все благоприятствует успешному житью-бытью в России разнообразных «психологических монстров».
Вспомните тот резонанс, который произвела психология Карнеги в умах наших соотечественников… «Карнегизация всей страны» – это основной психологический лозунг рубежа 80-90-х годов. У всех на памяти примеры хаббардовской дианетики-саентологии, сект Муна и Белого братства. Механизмы такого воздействия просты и изощренны одновременно, но все они поражают свою жертву подспудно. Поэтому человек, оказавшийся под влиянием соответствующих организаций, уверен в том, что «ничего страшного не случилось», а даже наоборот. В то время как все его близкие и родственники наперебой утверждают, что его как будто «подменили» и что «он теперь не тот, прежний – беззаботный и живой, а какая-то бездушная машина» и т. п.
«Дьявол играет на человеческих пороках», а таковыми считаются деньги, власть, гордыня. Хаббард сделал ставку на деньги и власть. А с «Богом» или нет?.. Это, право, не имеет никакого значения, разве что с «Ним» приятнее. Другие предпочитают пробуждать гордыню, говоря об «избранности» участников секты, об их «посвященности». А ведь предлагается действительно почти что лучшее – любовь к себе, поддержка и одобрение в любом начинании. Помилуйте, кто ж от такого откажется?! Да и цену требуют небольшую – полностью довериться и от чего-то, не самого главного, отказаться. Сейчас мы часто поражаемся тому, как можно было так беззаветно верить идеалам коммунизма, когда вся реальность со всей своей неприкрытой очевидностью свидетельствовала об обратном. Существуют достаточно простые механизмы идеологического (в самом широком смысле этого слова) воздействия, и, к сожалению, они не только известны, они еще и используются.
За счет своей относительной дешевизны весьма популярна ныне групповая психотерапия. Вопрос о групповой работе вообще нуждается в конкретизации. Нет сомнений в правоте того утверждения, что группа сама по себе терапевтична, это действительно так, но ее эффект ситуативен. Только единицы совершают в ней личностное развитие, причем и то лишь только в том случае, если эта работа грамотно организована специалистом высокой квалификации. Но ведь под групповой психотерапией понимают и терапию – такую, как личностно-ориентированная (реконструктивная) психотерапия и группы эмоциональной поддержки (это разнообразные системы от «групп встреч» до организаций анонимных алкоголиков, а также группы социологического толка, психологические тренинги и т. п.).
Таким образом, мы должны говорить в русле групповой психотерапии или о собственно групповой терапии и преследовать соответственно психотерапевтические цели, или о системе психологической поддержки (такие встречи должны происходить регулярно, как в группах встреч Карла Роджерса, и с определенной периодичностью, как в церкви). Но психологическая поддержка и психотерапия – это все-таки разные вещи. Те минусы, которые Карл Роджерс приписывает методу групповой психотерапии (в его понимании), порождены тем, что к методу психологической поддержки в группе предъявляются требования терапии. Если же определиться в терминах, то подавляющее большинство этих «минусов» можно будет просто снять. И метод поддержки, и метод терапии в группе – важны и эффективны. Но «свойство терапевтичности», которым обладает группа сама по себе, не есть психотерапия. Тут разница как у подорожника с антибиотиком. Практика показывает, что психотерапевтический эффект у групп поддержки нестойкий. Человек выходит после четырехдневной групповой работы окрыленным и сильным, но состояние мимолетно, такой эффект мы просто не имеем права назвать терапевтичным.
Группы поддержки, видимо, должны существовать как коммуны, как некие общины. Возможно, в будущем это и станет оптимальным способом социального существования для человека вообще, но сейчас не стоит обольщаться. Из группы человек вернется домой, в семью, на работу, в ситуации, где проблемы живут подчас даже в более выгодных условиях, нежели люди. Человек, получается, должен или научиться жить с этими проблемами, или встать значительно выше их, так чтобы они потеряли актуальность. Но последнее возможно лишь в случае личностного роста участника группы, но в данных обстоятельствах это скорее артефакт, нежели закономерность. Что касается групповой психотерапии как терапии – это весьма сомнительное мероприятие. Группа в сочетании с интенсивной индивидуальной психотерапией может быть эффективной, но подобную организацию работы встретишь нечасто.
Если бы у читателя была возможность побеседовать с пациентами после курсов различных психотерапевтический школ и направлений, то он бы услышал примерно следующее: «Я поняла…», «Я приняла решение…», в лучшем случае «Я почувствовала…» Что это? Образовался еще один новый конструкт в обширной, практически неограниченной системе нашего столь многогранного и противоречивого мировоззрения.
И вот на этом фоне разыгрывается драма под названием «психотерапия». И право, о терапии в случае личностных кризисов говорить было бы неправильно, говорить о другом и вовсе нельзя, поскольку до сих пор не ясен предмет этого говорения. Так что именно эту задачу – сформулировать предмет, цели и задачи помощи человеку, помощи ему не в избавлении от симптома, а в преодолении кризисов развития личности – и ставит перед собой данная работа.
Существует множество учебников по психологии – и ни одного по психотерапии. По всей видимости, это не случайно. Литература по психотерапии может быть условно поделена на две большие группы. Первая – это работы, посвященные частным видам психотерапии, где излагаются представления ее автора (часто самого основателя самостоятельной теории) о психической сфере и психотерапевтическом процессе, а также система техник практического свойства. Вторая группа изданий – это работы, более походящие на справочник, который, насколько это возможно, беспристрастно (не всегда, правда, авторам это удается) освещает широкий спектр психотерапевтических направлений. Подобные книги и пособия есть, но собственно учебника нет как нет.
Кроме того, существует несметное количество теорий личности в психотерапии и ни одной сколь-либо завершенной теории личности в психологии. Психотерапевты «именами собственными», по большей части, называют наблюдаемые ими состояния и процессы («перенос», «проекция», «подавление», «инсайт», «катарсис», «разрядка», «ассоциации» и проч.). Психологи пользуются в основном «нарицательными именами» («мотивация», «воля», «эмоции», «мышление», «сознание», «деятельность», «отношения», «мировоззрение» и проч.). Но в жизни нет просто «эмоции», нет просто «деятельности», нет просто «типа». И психологи до сих пор не определились даже с числом этих самых «эмоций», они спорят о том, сколько и каких «деятельностей» существует, сколько и каких «типов» можно считать «оригинальными».
Почему так происходит? Психология работает с содержательными аспектами психической сферы, не с процессами как таковыми. Хоть она и называет память, мышление, другие психические феномены «процессами», но не может дать ни одного критерия, который бы позволил отличить их (в ее трактовке) от состояний. Она работает в определенном смысле с отфиксированным, законсервированным процессом, с тем, что можно измерить, охарактеризовать, увязать в закрытой теоретической системе на уровне однокачественных причинно-следственных связей.