Страница 13 из 26
• «О прогностике» (путь распознавания болезни; соотношение между отдельными симптомами заболевания и прогнозом о его дальнейшем течении);
• «Об эпидемических заболеваниях» (в нескольких книгах, не в современном смысле слова «эпидемия» как инфекционное заболевание, а просто широко распространенные среди народа (демоса); например, лихорадки, чахотка, простуда, параличи и т. д.);
• «О диете при острых болезнях»;
• «О переломах костей»; «О вывихах», «О ранах головы», «О вправлении суставов» (все хирургического профиля);
• «Афоризмы» (относительно самых разных казусов в работе врача).
Начало «Афоризмов» гласит: «Жизнь коротка, искусство [овладеть своей профессией] долго (вечно); удобный опыт скоропреходящ, опыт обманчив, суждение трудно. Поэтому не только сам врач должен употреблять в дело всё, что необходимо, но и больной, и все окружающие, и все внешние обстоятельства должны способствовать врачу в его деятельности».
Практическая сторона гиппократовой медицины явно превалирует над теоретической. Это соотношение не просто отражает возможности античного знания, но прежде всего представляет принципиальную установку данной школы. Медицина тут прежде всего искусство, обусловленное личными способностями и опытом конкретного врача. Тот должен трезво осознавать пределы своей борьбы с природой болезни и стараться не выходить за эти границы.
Заповеди медицинской морали
«Клянусь Аполлоном врачом, Асклепием, Гигиеей и Панакеей, и всеми богами и богинями, беря их в свидетели, исполнять честно, соответственном моим силам и моему разумению, следующую присягу и письменное обязательство.
Почитать научившего меня врачебному искусству наравне с моими родителями, делиться с ним своими достатками и в случае надобности помогать в его нуждах.
Я направлю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения любого вреда и несправедливости. Я не дам никому просимого у меня смертоносного средства и не покажу пути для подобного замысла. В какой бы дом я ни вошёл, я войду туда для пользы больного, будучи далёк от всего злонамеренного и пагубного.
Что бы при лечении, а также и без лечения я ни увидел или ни услышал касательно жизни людей из того, чего не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том, считая подобные вещи тайной.
Мне, нерушимо выполняющему эту клятву, да будет дано счастье в жизни и во врачебном искусстве и слава у людей на вечные времена. Преступающему же и дающему ложную клятву да будет обратное этому».
Хотя этот или похожий текст связывается теперь с именем Гиппократа, вряд ли именно он был её автором. Похожие обещания должны были давать представители врачебного сословия не только предшествуюших гиппократикам поколений у греков, но и у соседних с ними народов. В школе Гиппократа, как видно, эту присягу отредактировали, систематизировали. В дальнейшем обещание врача честно исполнять свои обязанности неизменно и повсеместно связывают с именем Гиппократа потому, что он обобщил лучшие достижения античной медицины – фундамента медицины современной.
Отсюда следуют основные этические заповеди, заложенные в гиппократов кодекс:
• прежде всего стараться не вредить организму пациента (primum non nocere);
• не становиться стяжателем, который ставит свои доходы от лечения выше интересов пациентов, начинать общение с пациентом с размеров платы за лечение «вредно для больного», предостерегал Гиппократ, иногда подобает лечить даром, в особенности чужестранцев и бедняков;
• проявлять сдержанность, подавая окружающим пример взвешенного отношения к людям и событиям; «работать спокойно и умело, скрывая от больных многие сомнения; приказывая с весёлым и ясным взором то, что следует делать, и отвращая больного от его неуместных пожеланий с настойчивостью и строгостью»;
• прислушиваться к своей совести, принимая решения относительно больных;
• соблюдать чувство собственного достоинства, которое повышает авторитет врача среди окружающих;
• быть постоянно готовым оказать свои профессиональные услуги тем, кто в них нуждается;
• выглядеть опрятно – «держать себя чисто, иметь хорошую одежду и натираться благоухающими мазями, ибо все это чаще всего приятно для больных»; ведь «те, кто сами не имеют хорошего вида в своем теле, у толпы считаются не могущими иметь правильную заботу о других»;
• осмысливать свой и своих коллег опыт лечения, чтобы использовать прецеденты прошлой медицинской практики для ее усовершенствования в настоящем и будущем.
Терапевтическая практика в школе Гиппократа
В целом метод Гиппократа состоял в том, чтобы ставить диагноз и затем лечить больного, исходя из возможного учёта всех условий его жизни, внимательного наблюдения над течением болезни. При этом мистические соображения вроде козней демонов, дурного сглаза и т. п. отметались как суеверия. Формально воля богов гиппократиками не отрицалась, но на процесс диагностики и врачевания таковая не влияла. Они старались принимать в расчет климатические условия, в целом природную среду обитания тех или иных пациентов (упомянутый трактат «О воздухе, водах и почвах» – зародыш экологического направления в современной медицине). К числу оздоровительных либо вредоносных факторов в школе Гиппократа относили времена года, температуру воздуха, свойства воды и почвы в данной местности, а также возраст человека, рацион его питания, в целом образ жизни, наследственную склонность к определённым страданиям.
Но главное в этом историческом варианте медицины, так сказать ее практическая философия, состояла в том, чтобы помочь организму, его естественным силам победить вредоносные причины заболевания. Представители гиппократовой школы предпочитали госпитализировать внушающих мало-мальское опасение пациентов – таковые должны были лежать во врачебном помещении, принимать лекарства и процедуры под постоянным наблюдением врача и его помощников. Перед нами в полном смысле слова клиническая медицина, по сути дела впервые возникшая в истории культуры.
Размышления о природной сущности болезни здесь находятся на втором плане. Если такие теоретические представления могут подсказать врачу тактику его действия в каком-то определенном случае, что хорошо; но главное – в осмыслении каждого отдельного случая заболевания. В таком подходе в работе врача есть момент исторически оправданной истины, а есть момент стратегического заблуждения. Если вдуматься, то первого больше, чем второго. Гиппократу и его последователям, причём во многих и многих поколениях, было ясно, что понять внутреннюю сущность болезнетворного процесса им объективно не было дано. Для этого потребовались эпохальные открытия в биологии, физиологии, химии, биохимии, микробиологии и очень многих других отраслях вполне научного естествознания. Такие возможности наступили в лучшем случае в позапрошлом, прошлом веках, а по многим медицинским проблемам пока ещё не наступили и в начале текущего XXI столетия. Но во все минувшие времена врачам приходилось лечить пациентов, причем во всё возрастающем количестве и разнообразии нозологий. Разрыв между медицинской практикой и медико-биологической наукой вполне логично обусловил практицизм врачебной философии Гиппократа. А кроме такого прагматического историзма, необходимо отметить, что и в прошлом, и в настоящем, и в сколь угодно отдаленном будущем никакая самая совершенная наука не объяснит, какое именно сочетание множества самых разных причин приведет одного пациента к исцелению, другого к фатальному исходу. Ведь наука по определению своих задач отвечает за общее, принципиальное, закономерное. А практика, та же клиническая медицина, обречена постоянно сталкиваться с частным, уникальным, непредсказуемым. Гениально осознавая, предвидя всё это, Гиппократ советует своим коллегам на многие поколения вперед: не увлекайтесь теоретизированием, копите личный опыт у постелей больных. Впрочем, это занятие вовсе не возбраняет врачу размышлять над общими причинами и следствиями болезней, но только потом, после того, как мы сделали всё, чтобы помочь нашему сегодняшнему пациенту. По здравому размышлению эта формула поведения врача во все времена.