Строгановы

Писан в слободе лета 7083 году сентября в 23 день.

Сложена пакетом с адресом: Якову да Григорью Оникеевым детем Строгановым. (6).

От царя и великого князя Ивана Васильевича всеа Русии Никите Григорьеву Строганову. Били нам челом Семен да Максим Строгановы, а сказали: приходил деи войною Пелымский князь с вогуличи на их слободы, и деревни многие выжгли, и крестьян в полон емлют; и ныне деи Пелымский князь с вогуличи стоит около Чусовского острогу; и нам бы их пожаловати, велети им дати ратных людей с Перми с Великие; а ты деи с ними против вогулич не стоишь и людей на помощь не даешь. И как к тебе ся наша грамота придет, и ты б с Семеновыми и с Максимовыми людьми на вогуличи посылал людей своих, сколько пригоже, и стояли б твои люди с Семеновыми и с Максимовыми людьми за один и себя оберегали сопча. А с Перми земским старостам людей, в помочь собрав, посылати велети ж есмя, смотря по людем, сколько коли вогулич воинских людей придет, и велети им стояти с Семеновыми и с Максимовыми людьми против Пелымского князя сопча за один. А ты б таково ж велел своим людем с пермскими людьми и с Семеновыми и Максимовыми вместе стояти против Пелымского князя, и воевать им не давали, чтоб вам всем от войны уберечись.

Писан на Москве лета 7090 ноября в 6 день.

На обороте: Царь и великий князь всеа Русии.

К грамоте на обороте приложена черная восковая печать (55).

От царя и великого князя Ивана Васильевича всеа Русии в Чусовую Максиму Яковлеву сыну да Миките Григорьеву сыну Строгановым. Писал к нам ис Перми Василей Пелепелицын, что послали вы из острогов своих волжских атаманов и казаков Ермака с товарищи воевати вотяки и вогуличи и Пелымские и Сибирские места сентября в 1 день, а в тот же день собрався Пелымский князь с сибирскими людьми и с вогуличи, приходил войною на наши Пермские места, и к городу к Чердыни к острогу приступил, и наших людей побили, и многие убытки нашим людем починили. И то зделалось вашею изменою: вы вогулич и вотяков и пелынцев от нашего жалованья отвели, и их задирали и войною на них приходили, да тем задором с Сибирским салтаном ссорили нас, а волжских атаманов, к себе призвав, воров, наняли в свои остроги без нашего указу. А те атаманы и казаки преж того ссорили нас с НОгайскою ордою, послов нагайских на Волге на перевозех побивали, и ордобазарцев грабили и побивали, и нашим людем многие грабежа и убытки чинили; и им было вины свои покрыти тем, что было нашу Пермскую землю оберегать, и они зделали с вами вместе по тому ж, как на Волге чинили и воровали: в который день к Перми к Чердыни приходили вогуличи сентября в 1 день, а в тот же день от тебя из острогов Ермак с товарищи пошел воевать вогулич, а Перми ничем не пособили. И то все сталося вашим воровством и изменою. А только бы вы нам служили, и вы б тех казаков в те поры в войну не посылали, а послали их и своих людей из своих острогов нашие земли Пермские оберегать. И мы послали в Пермь Воина Оничкова, а велели тех казаков Ермака с товарищи взяв отвести в Пермь и в усолье в Камское, и туто им стоять велети, разделяся, и из тех мест на Пелынского князя зимою на нартах ходит воевать велели есмя тем всем казаком и пермичам и вятчанам с своими посланниками с Воином Оничковым да с Иваном с Глуховым, чтоб вперед воинские люди, пелынцы и отяки и вогуличи с сибирскими людьми на наши земли войной не пришли и нашие земли не извоевали; а велели есмя тем казаком быти в Перми до весны, и на отяки и на вогуличи ходити с Воином воевать и их в нашу волю приводить по нашему указу. А вы б, обсылася в Чердынь с Васильем с Пелепелицыным и с Воином с Оничковым, посылали от себя воевать вогулич и отяков. А однолично б естя, по сей нашей грамоте, казаков всех, только к вам из войны пришли, послали их в Чердынь тотчас и у себя их не держали. А будет для приходу вам в остроге быти нельзя, и вы б у себя оставили немногих людей, человек до 100, с которым атаманом, а достальных всех выслали в Чердынь однолично тотчас. А не вышлете из острогов своих в Пермь волжских казаков атамана Ермака Тимофеева с товарищи, а учнете их держати у себя и Пермских мест не учнете оберегати, и такою вашею изменою что над Пермскими месты учинитца от вогулич, и от пелынцев, и от Сибирского салтана людей вперед, и нам в том на вас опала своя положить большая, а атаманов и казаков, которые слушали вас и вам служили, в нашу землю выдали, велим перевешати. И вы б тех казаков однолично отпустили от себя в Пермь, и нашим делом над пелынцы и над вогуличи и над отяки промышляли по нашему указу, ссылаяся о том с Васильем с Пелепелицыным и с Воином Оничковым, чтоб дал Бог их извоевать и в нашу волю привести, а Пермской земли и ваших острогов уберечи.

Писан на Москве лета 7091 ноября в 16 день.

На обороте: Царь и великий князь всеа Русии. Диак Андрей Щелкалов.

К грамоте на обороте приложена черная восковая печать (55).

От царя и великого князя Ивана Васильевича всеа Русии Семену Оникиеву сыну, да Максиму Яковлеву сыну, да Миките Григорьеву сыну Строгановым. По нашему указу велено было у вас взяти с острогов ваших князю Семену Дмитрмевичу Болховскому на нашу службу в Сибирской в зимней поход 50 человек на конех; и ныне нас слух дошел, что в Сибирь зимним путем на конех пройтить немочно; и мы князю Семену ныне ис Перми зимним путем в Сибирь до весны до полые воды ходить есмя не велели, а на весне велели есмя князю Семену, идучи в Сибирь, взять у вас под нашу рать и под запас 15 стругов со всем судовым запасом, которые б струги подняли по 20 человек с запасом, а людей ратных и подвод и проводников и кормов имать есмя у вас не велели; и обиды есмя, идучи в Сибирь, вашим людем и крестьяном никакие чинить не велели. И как к вам ся наша грамота придет, и вы б тотчас велели к весне ко княж Семенову приезду Болховского изготовить под нашу рать и под запас 15 стругов добрых со всем судовым запасом, которые б подняли по 20 человек с запасом. Да как на весне с нашею ратью и с запасом князь Семен Болховский или головы Иван Киреев да Иван Глухов в Сибирь пойдут, и вы б тотчас те ссуды со всем судовым запасом дали под нашу рать и под запас князю Семену Болховскому или головам Ивану Кирееву да Ивану Глухову, чтоб за теми стругами в ваших острогех ни часу не мешкати. А не дадите судов под наши ратные люди вскоре со всем судовым запасом тотчас, а нашему делу учинитца поруха, и вам от нас быти в великой опале.

Писан на Москве лета 7092 генваря в 7 день.

К грамоте на обороте приложена черная восковая печать (55).

От царя и великого князя Федора Ивановича всеа Руси на Орел и в Чусовую Максиму да Миките с братьею Строгановым. По нашему указу велели есмя взяти с вашего с соленого промыслу с Орла и с Чусовой в Пермь Великую, для сибирских татар приходу, 100 человек ратных людей с рушницами, и с луки, с кремли и с рогатинами и со всяким ратным боем; и для тех ратных людей послан к вам Михайло Шокуров, а велено ему тех ратных людей, взяв у вас, отвести в Пермь Великую и отдать воеводе Микифору Траханиотову. И как к вам ся наша грамота придет, и вы б с своего с соленого промыслу с Орла и Чусовой раиных людей 50 человек с пищальми и с рогатинами и со всяким ратным боем дали Михайлу тотчас, добрых молодцов и просужих, которые б стрелять были горазды и ратное дело знали. А наем бы есте им дали по месяцом, как сколько проживут и проедут; а запасу им велети имати на всю осень и на всю зиму и до весны; а суды им дадут на Лозве, в чем ехать в Сибирь с воеводою с Микифором с Траханиотовым. А того бы есте не учинили, что вам не отпустить вскоре тотчас, не замешкав. А другую 50 человек с ваших городов готовили б есте с пищальми конных к первозимью в войну на Пелымского; а о том к вам указ сей пришлем, кому с ними итти. А ныне бы есте однолично 50 человек пеших с пищальми в судех в легких отпустити в Пермь и на Лозву с Михайлом. А не отпустите тех 50 человек вскоре тотчас и замешкаете, и вам быти от нас в великой опале и в продаже.