Басни

И просит горю пособить.

Журавль свой нос по шею

Засунул к Волку в пасть и с трудностью большею

Кость вытащил и стал за труд просить.

Волк и Журавль

"Ты шутишь! - зверь вскричал коварный.

Тебе за труд? Ах ты, неблагодарный!

А это ничего, что свой ты долгий нос

И с глупой головой из горла цел унес!

Поди ж, приятель, убирайся,

Да берегись: вперед ты мне не попадайся".

И. Крылов.

Заимствовано у Эзопа и Федра. На русский язык, кроме Крылова, басню переводили Тредьяковский, Измайлов, Сумароков, Хвостов.

52. Лев, сраженный Человеком

(Le Lion abattu par l'Homme)

Художником был на картине

Громадный Лев изображен

Одним охотником в пустыне

Отважно насмерть поражен.

И зрители, толпясь гурьбою,

Хвалились тем, толкуя меж собою.

Но проходивши Лев с них сбил немного спесь.

"Да, - молвил он, - победу здесь

Вы торжествуете, хотя и без причины;

Но в силу больших прав, чем вы,

Торжествовали бы свои победы львы

Когда б писать умели львы картины.

О. Чюмина.

Сюжет заимствован из басен Эзопа. На русский язык басня переведена Сумароковым ("Побежденный на картине Лев").

Лисица и Виноград

53. Лисица и Виноград

(Le Renard et les Raisins)

Голодная кума Лиса залезла в сад;

В нем винограду кисти рделись.

У кумушки глаза и зубы разгорелись,

А кисти сочные как яхонты горят;

Лишь то беда, висят они высоко:

Отколь и как она к ним ни зайдет,

Хоть видит око,

Да зуб неймет.

Пробившись попусту час целой,

Пошла и говорит с досадою: "Ну, что ж!

На взгляд-то он хорош,

Да зелен - ягодки нет зрелой:

Тотчас оскомину набьешь".

И. Крылов.

Заимствована у Эзопа и Федра. На русской язык басню переводили, кроме Крылова, Тредьяковский и Сумароков.

54. Лебедь и Повар

(Le Cigne et le Cuisinier)

На птичнике, среди пернатых разных,

Пород весьма разнообразных

Случилось Лебедю и Гусю вместе жить.

Второй, наружностью невзрачен,

Для вкуса барскою усладой предназначен;

А первый должен был утехой глаз служить.

Лебедь и Повар

Один - себя зачислил в штат домашних,

Другой - при парке состоял.

Местами же прогулок их всегдашних

Был ров, к которому спускался замка вал.

Бок о бок, рассекая волны,

Там плавали они желаний тщетных полны,

Ныряли в глубину. Но раз, напившись пьян,

Господский Повар впал в обман

И, Лебедя принявши за Гусенка,

Хотел покончить с ним. Увидев сталь ножа,

Наш Лебедь, в ужасе, дрожа,

Излил тоску свою так сладостно и звонко,

Что Повар молвил тут: "Я не настолько глуп:

Подобного певца я не отправлю в суп;

Не перережу собственной рукою

Я горло у того, кто с силою такою

И с мастерством таким

Умеет пользоваться им".

Когда случается бедам

Следить за нами по пятам,

Всегда не лишнее уметь

Послаще петь.

О. Чюмина.

Заимствовано из Эзопа и Фаерна (прим. к басне 24).

55. Волки и Овцы

(Les Loups et les Brebis)

Лет тысячу велись открыто войны

Меж племенем Волков и племенем Овец;

Но мир был заключен меж ними наконец.

По-видимому, быть могли спокойны

Тут обе стороны. В прошедшем же грехи

Не раз бывали: Волк, явив свою натуру,

Овцу зарежет; пастухи

С него на плащ себе за это снимут шкуру:

Всю жизнь живи, как на ножах!

Одни - на пастбищах, другие - в грабежах

Все стеснены, немыслима свобода

И наслажденье благами. Итак,

При перемирии обмен такого рода

Был совершен: во избежанье драк,

Овечки отдали в заложники собак,

А Волчий род Волчат своих оставил.

Так, с соблюдением необходимых правил,

Подписан был властями договор.

Но время шло, и с некоторых пор

Волками ставшие все господа Волчата

В отсутствие господ их, пастухов,

В овчарне лакомясь, наделали грехов:

Оттуда лучшие, отборные Ягнята,

Безжалостно умерщвлены,

Волками были в лес затем унесены.

Грабители своих предупредили вскоре,

И те, в ночи войдя к собачьей своре,

Которая спала, доверья к ним полна,

Забыв о мирном договоре,

Зарезали собак во время сна:

Не избежала смерти ни одна.

Из этого наш вывод ясен:

Пусть мир есть лучшее из благ,

Но он бесплоден и опасен,

Когда без совести и чести враг.

О. Чюмина.

Из басен Эзопа. На русский язык басня переведена Сумароковым.

56. Лев состарившийся

(Le Lion devenu vieux)

Могучий Лев, гроза лесов,

Постигнут старостью, лишился силы:

Нет крепости в когтях, нет острых тех зубов,

Чем наводил он ужас на врагов,

И самого едва таскают ноги хилы.

А что всего больней,

Не только он теперь не страшен для зверей,

Но всяк, за старые обиды Льва, в отмщенье,

Наперерыв ему наносит оскорбленье:

То гордый конь его копытом крепким бьет,

То зубом волк рванет,

То острым рогом вол боднет.

Лев бедный в горе толь великом,

Сжав сердце, терпит все и ждет кончины злой,

Лишь изъявляя ропот свой

Глухим и томным рыком.

Как видит, что осел туда ж, натужа грудь,

Сбирается его лягнуть

И смотрит место лишь, где б было побольнее.

"О боги! - возопил, стеная, Лев тогда.

Чтоб не дожить до этого стыда,

Пошлите лучше мне один конец скорее!

Как смерть моя ни зла:

Все легче, чем терпеть обиды от осла".

И. Крылов.

Из Федра. На русской язык, кроме Крылова, басню переводили Тредьяковский ("Лев Престарелый"), Сумароков и Измайлов ("Дряхлый Лев"), В нисколько измененном виде то же содержание вложено Крыловым в его басню "Лисица и Осел".

Лев состарившийся

57. Филомела и Прокна

(Philomele et Progne)

Однажды Прокна-ласточка летала

От города далеко, в лес, в поля,

И услыхала

Песнь Филомелы-соловья.

Тут Прокна вскликнула: "Сестра! Что с вами сталось?

Как поживаете? Сто лет не видно вас.

С тех пор, как в Фракии расстались,

Не помню, жили ль вы средь нас!

Что вы имеете в примете?

Не здесь же жить среди полей!"

"Ах! - отвечала Филомела ей.

Приятней для меня нет места в целом свете".

"Как? Здесь? Прекраснейшее пенье

Дарить животным и зверям,

Да неотесам мужикам?!

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.