Победы, которые не умирают

– Мы все верим в тебя, Клеант, – Этеолк старался быть кратким, поскольку в Спарте его ждали более важные дела, – сделай всё, чтобы победить, и твои желания сбудутся.

Клеант кивнул. Когда-то в детстве он хотел стать чемпионом, чтобы его оставили с покое и не мешали делать, что он хочет. Он и теперь хотел победить, но не из-за того, о чём мечтал в детстве.

– Я не уроню честь Спарты, – заверил он эфора, и тот, довольно кивнув на прощанье, ушёл.

Клеант тут же оглянулся и увидел, что Праксидам стоит неподалёку. Ксенокла уже не было, так что они остались вдвоём на почти пустынной улице.

Клеант подошёл к бывшему борцу, в который раз поражаясь тому, как много силы и здоровья сохранилось в нём, несмотря на возраст. Ему захотелось лет через сорок быть в такой же форме.

– Я приеду на игры, Клеант, – видя нерешительность Клеанта, заверил юношу Праксидам. – Я был уверен, что увижу тебя среди участников, поэтому и приехал.

– Я думал – из-за Ксенокла.

– Я не его тренер, знаешь ли, ведь я не единственный борец на Эгине. У нас отличная школа, хотя она пока только развивается. Много молодых атлетов, – он улыбнулся, глядя, как кривится Клеант.

– Придёт время, и наши молодцы себя покажут. А пока… Ксенокл хороший парень, но в нём больше энтузиазма, чем умения. Ты и сам увидишь.

Клеант хмыкнул. Праксидам продолжил:

– Надеюсь, вы с Ксеноклом подружитесь. Эгина и Спарта – союзники, так что постарайтесь укрепить этот союз. Я бы очень этого хотел.

Праксидам слегка наклонился и коротко обнял Клеанта.

– Увидимся через месяц в Олимпии. Я обязательно приеду и буду болеть за тебя. И не огорчайся, если не выиграешь, потому что тогда будет к чему стремиться дальше. Прощай, Клеант, я рад, что наши пути пересеклись именно в Олимпии. Говорят, что те, кто становятся друзьями в том священном месте, остаются ими навсегда. Найди там друзей, и это тоже будет победа. Ну да ладно, мы ещё поговорим об этом и о многом другом. Тебе с завтрашнего дня будет не до моих советов. Я сам проходил через это и помню, как было трудно. Удачи тебе. Пусть судьба подарит тебе успех.

– Увидимся через месяц, – послушно повторил Клеант и посмотрел прямо в глаза Праксидама: – Я горжусь, что знаком с вами. – У него никогда не было проблем с тем, чтобы выражать свои мысли кратко и метко, как и положено спартанцу, но в присутствии чемпиона с Эгины Клеант терялся. Этот человек был из другого мира, и спартанские законы его не касались. Ни один спартанец не стал бы так относиться к мальчишке из чужого полиса, да что там чужого – своего тоже. Эта раскованность и непринуждённость, готовность делиться своими мыслями, поддержать, помочь – это было необычно для суровой Спарты.

Разговор прервал появившийся откуда-то Леандр, который простился с новым знакомым и быстро исчез. Праксидам неторопливо зашагал следом, и складки его плаща, обёрнутого вокруг тела, колыхались в такт ходьбе. Клеант сглотнул горький комок и смотрел старику вслед, пока пыль и расстояние не скрыли его из вида. Он много не успел рассказать Праксидаму, даже о смерти отца не сообщил, но у них ещё будет время, ведь эгинец обещал, что они увидятся через месяц.

Месяц подготовки подходил к концу, и напряжение среди атлетов в гимнасии Элиды росло с каждым днём. Они были уверены в своих силах, но не могли не замечать, что противники подготовлены не хуже. Всех лихорадило, схватки на площадке ужесточались, словно бойцы пытались заранее выбить соперников из числа участников.

Всего было две группы атлетов – молодые юноши вроде Клеанта и Ксенокла, у которых ещё не росла борода, и куда более многочисленная группа взрослых спортсменов. Клеант особенно любил смотреть, как соревнуются бегуны на стадий, отмечая особенности бега. Больше всех ему нравился Фанас из Пеллены, что находится в Ахайе, на самом севере Пелопоннеса. Он одинаково быстро бегал на стадий и два стадия. Также он был быстр в беге в полном вооружении гоплита: его щит с изображением богини Деметры всегда оказывался впереди, победно сверкая медью.

Вообще, среди атлетов были представители самых разных мест: Коринфа, Кротона, Дельф, Афин, Фив, островов Самос и Родос и многих других. Каждый любил порассказать вечерами о своей родине, о происходящих там событиях. Говорили, что Милон – многократный победитель игр, – тоже приедет, чтобы снова принять участие в борьбе за венок победителя. Вроде собирался приехать и Тимасифей – победитель прошлых игр в панкратии.

Клеант слегка наклонился, выравнивая дыхание после бега. Выпрямившись, он откинул назад отросшие волосы. Прошло то время, когда их приходилось сбривать наголо, но и ухаживать за ними он до сих пор не научился. Ему было не до красоты, хотя даже спартанцы при всей своей неприхотливости не одобряли неряшливости.

Это были последние испытания перед окончательным решением судей. Клеант только что победил всех соперников в беге на стадий. Впереди были состязания в борьбе, но он был уверен, что не будет выглядеть слабаком на фоне остальных. Клеант пригладил волосы и пошёл передохнуть перед следующим агоном.

К вечеру всё было кончено. Получилось, как планировал Клеант. Судьи дали ему разрешение участвовать в Олимпийских играх! Он был так истощён, что даже не сразу сообразил, что случилось, но потом радость переполнила его, и торжествующая улыбка появилась на перепачканном песком лице. Казалось, победа в Олимпии уже у него в руках.

После соревнований Клеант долго отскребал песок и жир с тела, водя бронзовым стригилем8 по коже, а потом умывался прохладной водой, уставший, но почти умиротворённый. Остальные занимались тем же, забыв на время о тяжёлых тренировках. Несмотря на усталость, ночью все долго не могли заснуть, мечтая ознаменовать этот год олимпийским венком. Затем последовал пеший переход в триста стадий до Олимпии, мимо поселений Летрины и Пиргос, где каждые четыре года проходили новые участники. Полные надежд и сил, по пути они приносили жертвы богам, которые могли помочь претворить эти надежды в жизнь.

Олимпия не изменилась за четыре года, что Клеант тут не был. Так же зеленел Кронос, пестрели бесконечные палатки, покрывавшие долину Алфея, шумели собравшиеся на игры торговцы и зрители. Атлеты разместились в постройке возле гимнасия. Клеант не стал тратить время и в тот же день приступил к тренировкам. Впрочем, он был не один – все хотели быть на пике возможностей. На этот раз зрители заворожённо смотрели уже на Клеанта. Выяснилось, что в Олимпийских играх и впрямь будут участвовать Милон и Тимасифей – чемпионы прошлых игр – и то, что Клеант будет соревноваться на одном стадионе с ними, придавало сил и помогало собраться, чтобы не ударить в грязь лицом.

Как оказалось, Гектор тоже приехал. После тренировки он подошёл к Клеанту, поздравил его с участием в играх и пожелал победы, но не было в нём прежней весёлости, жизнерадостности, удовольствия от новых впечатлений. Клеант уже слышал от Праксидама о гибели матери Гектора, но не знал, как выразить другу то, чего никогда не испытывал сам.

– Мой отец тоже умер, и у меня никого не осталось, – неловко выдавил Клеант. – А отчего она умерла?

– Её убили, – эту фразу Гектор произносил часто, но она по-прежнему вызывала боль, от которой сжималось горло и билось сердце. Гектор сглотнул и продолжил: – Не знаю, кто, но обязательно найду того ублюдка. – Он помолчал: – Давай не будем об этом. И мне правда жаль твоего отца. Если бы я своего потерял…

– А где Прокл? – Клеант решил сменить тему, не желая показывать истинного отношения к своему отцу.

– Ушёл куда-то. Ты слышал про убийство Гиппарха?

– Да, немного, – рассказ Праксидама тут же всплыл в памяти.

– Он был убит пару лет назад, в тот же день, когда и моя мама, и после этого мы уехали из Афин. Живём теперь в небольшом посёлке. Похоже, скоро что-то начнётся. Там у нас есть такой Клисфен – так он собирает своих сторонников, и отец тоже решил присоединиться к нему.

8

Стригиль – скребок, небольшой металлический инструмент с изогнутым лезвием и согнутой почти вдвое ручкой, служивший для очищения тела спортсмена от грязи после соревнований или тренировок.