Зверь из бездны

Опрос свидетельницы Марианны Дан, балерины театра «У двух пирамид» – то же самое. Очень привлекательная, хотя и холодноватая женщина, держится скованно, индекс Домлера практически на нуле.

Анализ показаний с применением метода инверсии. Выводы.

Да, никаких претензий к полицейским работникам Феникса быть не может. Все сделано без проколов.

Ивар Ноом, телетик окружной станции. Полная, скрупулезнейшая стратификация по всем осям – и нигде ни одной зацепки. Вернее, зацепки есть, но все они доведены до финиш-анализа, квалифицированы и разнесены по итоговой объемной сетке. Наложение отсутствует…

Гости Ивара Ноома, собравшиеся в тот злополучный вечер у него дома. Опять до мелочей выверенная стратификация, финиш-анализ и итоговая сетка. Шесть наложений, каждое квалифицировано по прямому и обратному векторам с виртуальным подтверждением и последующей поэтапной проверкой… И опять ничего.

Широкозахватное (до максимума!) траление с подключением систем регенерации…

Я потирал колени и смотрел на экран. Я понимал своих коллег с Феникса. Их ни в чем нельзя было упрекнуть, они сделали все возможное. Я на их месте не сделал бы большего. И Кондор тоже. Теоретически это ужасное событие просто не могло произойти.

Практически оно произошло.

Вот как все это выглядело в изложении единственных свидетелей – Любомира Сиракова и Марианны Дан.

Вечером они сидели на веранде дома Сиракова в пригороде Авалона – столицы Феникса, беседовали, попивали легкое вино. Внезапно Сираков заметил в прилегающем к дому саду два «багровых огня», медленно скользивших между яблонями в направлении соседнего дома, в котором проживал телетик Ивар Ноом. У Ноома были гости – несколько ранее они выгрузились из дилижанса у калитки и, судя по их высказываниям, долетавшим до веранды Сиракова, были намерены гулять всю ночь, «до захода как Тристана, так и Изольды» – двух лун Феникса. Затем они зашли в дом Ноома, и что там творилось – ни Сираков, ни Дан не видели и не слышали, потому что в доме были зеркальные окна и двойная стенка звуковой защиты.

Огни приблизились вплотную к дому Ноома, на мгновение ярко вспыхнули – и пропали, словно прожгли стену и проникли в дом. Свидетели продолжали находиться на веранде – и вдруг почувствовали беспричинный страх, «волны ужаса», по определению Сиракова, которые катились от соседнего дома. А потом оттуда донеслись душераздирающие вопли, визги и прочие звуки, хотя там была двойная (!) звуконепроницаемая стенка. Потом все резко стихло, и Сираков позвонил в ближайший полицейский участок (Марианна Дан просто упала от страха в обморок).

Прибывшие полицейские обнаружили погром, а то, что осталось от людей, отдаленно напоминало выкрученное белье… Не белье даже – лохмотья. И нигде не было обнаружено никаких признаков присутствия той силы, которая сотворила весь этот ужас.

Я сидел в кресле напротив биокомпа, я был сосредоточен и встревожен. Дело Ивара Ноома вылезало за рамки обычных преступлений. У меня вдруг мелькнула мысль, что все случившееся может вовсе и не являться преступлением в нашем понимании. Свидетель Любомир Сираков сказал тогда, в тот вечер, Марианне Дан, тоже заметившей огни, что это, возможно, шаровые молнии. Итак, мы имеем дело с неизвестным природным явлением? Но разве бывают такие вот неизвестные природные явления?

– Валентин, посмотри у господина Суассара, – обратился я к биокомпу. – Не было ли запроса о природных явлениях?

Я не сомневался, что такой запрос был – Кондор ведь не школьник.

– Есть запрос, – подтвердил Валентин. – Ответ отрицательный.

Я опять с силой потер колени. Что ж, поработаем группой. Через десять минут.

– Пройдись по всем нашим накопителям, – сказал я Валентину. – Просмотри архивы, проанализируй все, что поступает по нуль-трассам. Данный инфопласт считай базовым.

– Принято.

Каждый из обитаемых миров должен был ставить нас в известность обо всех противозаконных деяниях, обо всех преступлениях и заявлениях, поступавших в управления полиции данной планеты – так было предусмотрено соответствующими договоренностями еще при создании Ассоциации. Это не значило, что мы занимались расследованием всей массы преступлений – но инфопласты со сведениями хранились в наших архивах. Без такого центра сбора информации, которую могло запросить любое полицейское управление, трудновато было бы работать и нам, и нашим коллегам на каждой из планет. И не раз уже всех нас выручали наши архивы…

Единственное, что не мог себе позволить ни один полицейский, «пол» (так мы называли себя), – это заглядывать в накопители приват-пользователей, не имея допуска. Впрочем, заглянуть туда без допуска было сложно: во-первых, информацию еще нужно было декодировать (что совсем непросто), а во-вторых, сам комп сразу определял как утечку, так и ее направление, и пользователь мог тут же подавать в суд на взломщика.

Биокомп трансформировал экран в красный квадрат допуск-запроса, а я встал и прислонился лбом к окну. Спокойно и беззаботно горели городские огни, но мне казалось, что тень тревоги расправила черные крылья над отдыхающим Кремсом…

3. Соколиная. Начало штурма

Мои парни собрались ровно в двадцать два. Я не пригласил только Джи Доллинта – ему предстояло заниматься группой Махача-Блендари, и мне не хотелось забивать ему голову посторонней информацией. Еще двое были «на выезде».

Вопросов они не задавали. Они молча расселись на подоконнике, в креслах и на моем столе, а Сергей, как всегда, оседлал экспресс-проектор.

Все они, кроме Драгана Пестича и Станислава Лешко, пришли в Унипол позже меня, после печально известного события на нуль-трассе Соколиная – Фазан. Не на самой нуль-трассе, конечно, а на входе. Там, вместе с фанатиком Куни Макалоло, погибли от взрыва пять сотрудников Унипола, включая руководителя группы Кунца. И ведь даже не на задание направлялись они, не по служебной необходимости – их пригласили принять участие в грандиозном полишоу вместе с представителями полицейских управлений всех округов Фазана. Полишоу должно было, по замыслу организаторов, обнадежить граждан, продемонстрировать наглеющим преступным группировкам всю мощь полицейского корпуса планеты и готовность Унипола в любой момент поддержать местную полицию.

Я уже довольно долго работал тогда в нашей пятой группе, «пятерке», и, пожалуй, имел не меньше оснований возглавить ее, чем Драган или Стан. Конечно, стаж их работы в Униполе был больше моего, но не стаж, в данном случае, является у нас основным критерием. Мудрый Кондор не вмешивался в наши взаимоотношения, предоставив нам возможность самим выбрать руководителя. Двое других работников «пятерки» отстранились от этих дел, готовясь перейти в набиравшуюся тогда группу инспекторов-контролеров Унипола. Их, в общем-то, можно было понять: работали они уже давно, были семейными людьми, и, устав от бесконечных операций вне пределов Соколиной, захотели более спокойной жизни.

Умом я их понимал…

И получилось так, что, обсудив наши перспективы, мы – Драган, Стан и я – договорились решить вопрос о руководителе группы с помощью самого обыкновенного жребия. Чтобы без всяких обид. Мы сошлись на том, что жребий, то бишь случайность, ни в коей мере не является случайностью, а просто освобождает путь уже наметившейся подспудно тенденции.

Вот так я стал руководителем нашей пятой группы. Не знаю, конечно, что думали об этом Драган и Стан, но ни разу, ни при каких обстоятельствах (а сколько их было!) они не выразили недовольства по поводу именно такого исхода нашей жеребьевки…

Потом пополнили нашу «пятерку» новые люди – способные парни, прошедшие, примерно, такой же путь, какой прошел я. Все мы, я думаю, не зря ели свой хлеб. Конечно, Унипол находился, так сказать, на содержании – работу управлений Совета Ассоциации субсидировали все тридцать семь миров, – но своими успешными операциями мы с лихвой покрывали эти субсидии. Чего стоил захват только одной группировки Мерлинга, с завидным размахом орудовавшей сразу в трех мирах: на Гаруде, Серебристом Лебеде и Беркуте… А операция на Крыле Ворона и Иволге… А поимка легендарного садиста Барнетта… Ликвидация «змеиных гнезд» на Пеликане и Аисте… Вычисление местопребывания неуловимого Муртаза Цхитобавы, «нового Иисуса», провозгласившего себя преобразователем Галактики…