Яр

– А как же вы из своего гостевого домика услышали крик Марьяны? Здесь окна пластиковые, звуки хорошо глушат. А до вашего домика расстояние приличное, – вопрос Яра привел мужчину в некоторое замешательство, но ненадолго.

– Так дверь приоткрыта была, – сообщил он. – Точно приоткрыта, а кабинет недалеко от входа, вот и услышал.

– А что, здесь двери не принято закрывать? – удивился я.

– Почему же, обычно закрывают. Да, наверное, в тот вечер кто-то забыл. Вот Полина, та часто забывает. Уж хозяин на нее столько раз ругался, все-таки река рядом, ничем не отгороженная, приплыть может, кто хочешь. А все без толку. Вот я думаю, сегодня ночью забыли закрыть, какой-то грабитель и проник в дом, убил хозяина и сбежал.

– Но для этого ему заранее нужно было знать, что заперто не будет, – резонно предположил Гордеев. Степан только плечами пожал. Больше ничего стоящего от него мы добиться не смогли.

К этому моменту, кроме нас милиции в доме не осталось. Кнутов собрал многочисленные листы, покрытые аккуратным, ровным почерком и исчез. Я встал в холле и огляделся. Величественный, дорогой дом, в котором уживалось столько разных людей, и для некоторых он был настоящей золотой клеткой. Сколько интриг и ссор здесь затевалось, сколько обиды и злости видели эти крикливо-красные стены и ковры. Почему-то мне кажется всего этого негатива было здесь гораздо больше чем любви и нежности. Гордеев остановился рядом:

– Может, зайдем в бар? Посидим, выпьем, обменяемся впечатлениями?

Я с трудом удержал бровь, которая так и рванула вверх. Вечно эти дурацкие брови меня выдают. Обдумал предложение. Честно говоря, было бы неплохо узнать Гордеева получше. Он первоклассный сыщик, и явно первоклассный бабник. Знания в обеих сферах мне было бы неплохо углубить.

– Почему нет, – я постарался, чтобы в голосе звучала достаточная доля равнодушия, подхватил свою куртку и двинул к выходу – Езжай. Я за тобой.

Во дворе в моей душе шевельнулась змея легкой зависти. Яр забрался в салон ослепительно-чистого черного джипа. Не знаю даже, что мне понравилось больше: шикарная марка авто, или способность ее хозяина держать его в такой чистоте в слякотной осенней Москве. Что ж, каждому свое. Утешение было слабым, но я, вообще, не завистлив, так что садясь в свою потрепанную Нексию, цвет которой под слоем грязи довольно сложно было определить, уже размышлял о хладнокровной убийце с «ручкой наголо». Тем более за рулем мне всегда хорошо думалось. Управлять машиной я научился в 15 лет, так что все действия были доведены до полного автоматизма и не отвлекали от размышлений.

Итак. Убит богатенький человек. Успешный, властный, никем, похоже, особо не любимый. Тут намечается две ветви расследования – семья и бизнес. Кто-то не утерпел, стремясь побыстрее получить наследство? Или отпилить долю бизнеса? Хотя стоп, две ли ветви? Мне в голову пришла одна интересная мысль, которая едва не ускользнула, когда черный джип впереди резко тормознул возле пивного ресторанчика. Мне пришлось проехать еще метров двести, прежде чем я нашел свободное местечко среди приткнувшихся на краю шоссе машин. В заведении почти никого не было. Миленькая, но с чересчур толстыми ножками официантка провела нас в уголок. Яр отказался от меню заказал безалкогольное пиво и легкую закуску. Я сделал то же самое.

Как только официантка унеслась на своих неудачных конечностях, я тут уж оказался в эпицентре сверхъестественного внимания Гордеева. Под прицелом его взгляда было несколько неуютно. Складывалось впечатление, что он видел все вплоть до дырки у меня на левом носке. Но ощущение не комфортности оказалось недолгим. Уже через полчаса мы смеялись над тем, как я в университете метался между двумя назначенными свиданиями, не зная на какое пойти, и как в итоге ни одна из девушек не пришла. Даже не понял, как до этого дошло. Просто совсем скоро мне начало казаться, что я знаю Гордеева едва не всю жизнь. Он оказался компанейским парнем с отличным чувством юмора. Я смеялся над его шутками до боли в щеках, хотя сам он максимум улыбался, но очень дружелюбно, тепло. Выпив пива, мы поняли, что недооценили свой аппетит и заказали полноценный обед. К горячему разговор, наконец, свернул на дело. Оказывается, Яр, вероятно, благодаря дружбе с Валерией, уже был неплохо осведомлен о деятельности ее отца. Он владел не слишком крупной, но весьма достойной нефтяной компанией. Поэтому теперь без хозяина остался очень лакомый кусок.

– Да уж, нужно будет пошерстить его компаньонов, – заметил я. – И в первую очередь хорошенько расспросить этого его помощника – Кезик. Наверняка тот должен быть в курсе подводных течений в фирме.

– Тем более на первых порах бразды правления окажутся как раз в руках этого Кезик, – заметил Яр, отправляя в рот очередную порцию теленка в грибном соусе. В ответ на мой недоуменный взгляд он пояснил. – Валерия рассказала.

Значит, по крайней мере о чем-то они успели поговорить, когда были наедине.

– И, кстати, этого Кезик явно что-то связывает с Марсель Фурье.

– Опять Валерия поведала?

– То как француженка о нем говорила, с чувством…

Мне стало досадно, я ничего особенного не приметил. Хотя с ее соблазнительными маневрами было немудрено отвлечься от дела. Все-таки мне еще учиться и учиться следовательской работе.

– Что скис? – тут же отметил Яр. – Наверняка у тебя в голове тоже есть что-то, что я упустил.

Я в этом изрядно сомневался, но не в моих привычках долго расстраиваться. И я решил тоже подать мысль, которая пришла мне в голову перед входом в ресторанчик:

– А вообще, бизнес-контакты можно, вероятно, исключить, – я сделал эффектную паузу. – Очевидно, убил кто-то из своих. Кто часто бывает в доме.

– И на чем основан такой вывод? Дверь была открыта. Кстати, интересно почему, значит, войти мог любой желающий.

– Собака, – только и сказал я. Яр положил приборы и задумчиво глянул в окно. Уже через несколько секунд он одобрительно улыбнулся:

– Собака лает на чужих? Это не была антипатия лично ко мне?

– Точно, она чуть из шкуры не выпрыгнула, пока наши прибывали. А ночью никто не говорил про лай. Значит того, кто зашел в кабинет, она знала. И это существенно сужает круг подозреваемых.

Примерно на этой многообещающей ноте мы попрощались, Гордееву нужно было бежать на встречу, да и меня уверен, уже начальство днем с огнем ищет. Вдохновленный собственной сообразительностью, я пообещал Яру допуск к официальному расследованию. Мы договорились встретиться на следующий день, посетить скорбную вдову погибшего.

Глава 2

Около 11 утра мы уже были у дома экс-супруги Кость. Просторная прихожая оказалась настолько безупречно чистой, что я инстинктивно полез разуваться. Тем более на улице шел проливной дождь, и даже после небольшого расстояния до двери от машины мои ботинки покрылись толстым слоем грязи. Но хозяйка пресекла мое намерение и провела в гостиную.

Изольда Петровна, вдова убитого, оказалась дамой эксцентричной. Ее настороженный взгляд внимательно изучал нас с Гордеевым. Такой взгляд бывает у дворняжки, которая при появлении во дворе новеньких кобельков оценивает, стоит ли их уважать, или можно сразу подмять под себя. Кажется, решила, что мы не так просты. Дама криво улыбнулась, одним краем непропорционально большого рта, и предложила сесть. А потом еще и чаю.

– Саша, чаю! – гаркнула она куда-то в пустоту большого и безвкусно обставленного дома, чувствовалась преемственность особняку Кость. Явно, с ее уходом там не многое поменялось. Женщина уселась на леопардовый диван, приподняв длинный подол темно-коричневого балахона, в котором ее тощая и невысокая фигурка болталась как ложка в стакане. Судя по дочерям ей было далеко за сорок. Выглядела она лет на 10 моложе, а сзади с ее комплекцией и молодежной короткой стрижкой, пожалуй, вообще сошла бы за подростка. За ее спиной как страж у трона королевы встал молодой человек лет 25. В элегантном дорогом костюме и при ярко-оранжевом галстуке. Его пухлые губки были крепко сжаты, и во взгляде невинных голубых глазок читалось явное презрение к милицейским ищейкам. Он то и дело приглаживал и без того плотно облепившие череп русые волосы, явно чем-то намазанные. Пользуются ли еще бриолином? Или теперь есть что-то более современное для придания пышным кудрям крысиной прилизанности?