Страница 39 из 54
"Комбат, батяня..."
- Наш комбат майор Булавинцев Сергей Николаевич - это золотой человек, рожден быть воином. Он нам всегда дух поддерживал. И командир роты старший лейтенант Новичков, тоже Сергей Николаевич, настоящий воин. Всегда бой продумывали четко, чтобы нашими жизнями не рисковать... Мы знали, что если даже попадем в окружение, комбат нас никогда не бросит, такого быть не может! Даже если один человек останется - не бросят...
- Наш комбат бой планировал так, что пока одна рота воюет, другая отсыпается. Ночь поспали, умылись, и в бой. Есть у нас такой прапорщик Ращупкин, прирожденный тыловик. Все старался достать побольше, сало мешками привозил, горячие обеды. Печенье - коробками, сигареты из гуманитарной помощи, конфеты...
"Убили негра..."
- Чеченцев убитых видели много. Ребята говорили, что был среди них и один русский. Видели убитых негров, арабов, афганцев. Шесть суток подряд они орали "Аллах акбар!" "Духи" сидели в соседней пятиэтажке, слышно было, как разговаривают между собой. Наш гранатометчик им кричит: "Махмуд, ты стрелять не умеешь! Приезжай на наше стрельбище, мы тебя научим!" Ставили бутылки на подоконник, чтобы засечь снайперов. Убитые у них в основном здоровые мужики. Подростки или дети погибшие нам не попадались. Своих убитых они стараются забирать, а наемников просто бросают...
- Я видел клочки тела, по остаткам одежды определили, что это была женщина. Кругом щепки от снайперской винтовки. В нее попал выстрел из гранатомета. Она по рации нас дразнила. Говорила, что ее зовут Ольга. - "Я вас убивать не буду, но берегите свои яйца..."
- У них боеприпасов в подвалах было - на три войны хватит...У чеченцев все снаряжение и обмундирование - натовское, все новенькое.
- Боевой дух у них был сильный, но мы его сломали. А сначала кричали нам, чтобы мы им сдавались... Как же, дожидайтесь...
- На третий день боев, когда роты пошли брать здания, чеченцы вывесили белые флаги. А вдруг обман или ловушка? Я как раз привез боеприпасы. Наши начали по ним стрелять для пробы - они в ответ, значит не собирались сдаваться. Комбат приказал пленных не брать...
"Первоклашки рисуют убитых русских..."
- В подвалах мирных жителей мы вообще никого не видели... Раньше встречали, все женщины говорили, что им надоела война. А фотографии увидим в домах - из мужчин одни боевики в семьях. В одной школе видел детские рисунки. Первоклашки рисуют про войну, как чеченцы русских убивают...
"Не успеваешь испугаться..."
- У нас в роте за все время боев за Грозный вообще ни одного убитого не было. Раненых было много, меня вот осколком в ягодицу зацепило, Диму - в руку. А укомплектована рота была почти по штату - девяносто шесть человек, из них человек двадцать контрактников. Есть такие, кто вторую войну воюет, и даже четвертую...
- Раненых на "бэхе" ( БМП - В.К) доставлял в санроту, оттуда их через десять минут вертолетом отправляли в Моздок. Тяжелораненых почти не было. Потери в основном от снайперов, гранатометчиков. У нас снайперы хорошо действовали, их специально обучали во Владикавказе.
- Самые тяжелые минуты? Ни разу не думал, что мне сейчас страшно. Когда ранили, хотелось вернуться к ребятам. А так - азарт. Когда пристреляешься, то чувства страха нет...
- Когда едешь на "бэхе", то думаешь лишь о том, что сейчас надо скорость переключить, за поворотом добавить газу, чтобы быстрей проехать опасную зону. А когда приехал - уже и бояться нечего. Не успеваешь испугаться...
"Где эта улица..."
- В Грозном на улицах не дома, а груды кирпичей, как в Сталинграде. Помню только улицу Черноглазова, потому что я по ней ездил постоянно на "бэхе, боеприпасы возил. По мосту через Сунжу проезжал...
- Ни разу не пришло в голову узнать, как называется улица, на которой мы воюем. Да и какие там вывески... Сгорело все, что может гореть.
- Выстрелы и залпы были слышны все время. "Духи" не стреляли, только когда молятся, полчаса в день, не больше...
- Я удивился за все время боев только один раз, когда увидел: внутренние войска идут в бой строем, и возвращаются из него - тоже строем. Но туда шли сто пятьдесят человек, а обратно - пятьдесят.
"Контрактникам отрезали головы..."
Разведчики Павел и Михаил из Костромской области, Константин из Белгорода и Андрей из Московской области. Хорошо запомнил их лица, как они слушали песню "Крошка моя...", когда приезжал к ним в разведбат с группой артистов. И вот - встреча. Ребята рассказали, что было потом, после концерта...
- Ходили брать Волчьи ворота, это вход в Аргунское ущелье. Наша группа была из 28 человек. И на засаду нарвались. Семь человек тогда потеряли убитыми, тринадцать ранеными, а всего в тот день в батальоне было десять убитых и двадцать девять раненых. Нам сказали, что поселок зачищен, а там оказалась засада, нас ждали...
- Пятерых наших убитых потом обменяли на чеченцев. Контрактникам они головы отрезали, а срочникам - уши. Я сам это видел... Замполит наш, старший лейтенант Шлыков был тогда ранен. (Помню этого смелого парня из Курска, военная косточка, он провожал нас из разведбата в Моздок - В.К).
"Будет надо - вернемся..."
Чувствуется, что парни за полгода войны и походов устали. Им нет и 20 лет, а глаза - как у много повидавших 50-летних мужиков.
- Ну, а если жизнь так сложится, что через несколько лет в Чечне опять война?
- Домой хочется... Поработать бы, стрелять надоело. Но если будет надо - вернемся, - твердо ответили разведчики.
16. Есть такая профессия: Родину заЧищать
Сто дней работали в Чечне шестьсот сотрудников нижегородской милиции. Гудермесский РОВД, полностью сформированный из нижегородцев, стал для ГУВД области таким же райотделом, как Сормовский или Канавинский. Наши земляки вернулись на днях из Чечни, заслужив благодарности как местного населения, так и командования группировки и руководства МВД России. О том, в каких условиях приходится работать в Чечне нижегородской милиции, о своих впечатлениях от поездки в Грозный мы представляем репортажи нашего специального корреспондента.
Фугасы для колонны бензовозов
Водители на дорогах Чечни в местах, удобных для засад боевиков всегда особенно внимательно поглядывают по сторонам и проверяют, под рукой ли автомат.
- В этом лесочке "чехи" восемь "Уралов" сожгли, восемнадцать человек погибли, - рассказал, показывая на рощу впереди, старший нашей машины капитан Александр Зорин.
Показалась колонна автомашин, как раз напротив этого лесочка. Только промчался первый встречный бензовоз, как впереди, в пятидесяти метрах от нашей машины - взрыв! Водитель резко ударил по торзмозам, но через секунду нажал на "газ". Оглянулся - сзади на левой обочине дымится воронка. Мимо нас проносятся встречные бензовозы. Вроде бы тихо.
- На дороге в километре от блокпоста у Джалки - взрыв на обочине, доложил по рации в дежурную часть Гудермесского РОВД капитан Зорин, Вышлите сюда оперативную группу, пусть проверит обочины дороги.
Едем дальше, на Аргун. Если бы диверсант не поторопился, то вместо этого репортажа в газете, может быть, появился бы некролог.
А вечером мы узнали, что прибывшая на место взрыва оперативная группа под командованием начальника криминальной милиции Гудермесского РОВД подполковника Виктора Хисматулина обнаружила в этом лесочке на обочине дороги восемь неразорвавшихся фугасов, от каждого из них в глубь леса уходило примерно по триста метров проводов. Пустая пластиковая бутылка на дереве служила диверсанту ориентиром: он должен был включить взрывное устройство, когда первая машина поравняется с бутылкой. Фугасы явно предназначились для колонны бензовозов, с которой мы случайно встретились именно в этом лесочке и именно в эту минуту. Не сработали они, наверное, чисто случайно.
Оперативная группа еще рах прочесала селение Джалка и на свалке за одним из домов на глубине более метра нашли армейский деревянный ящик, в котором было пять килограммов тротила, изрядный кусок пластида, несколько мин, гранаты, россыпью патроны, большая катушка провода и растяжки, словом полный набор диверсанта.