Красная лягушка

Огромный пурпурный фонтан устремил в небо мощную струю, в которой я различал брызги, вылетающие из каждого ореха, с минуту дрожал в высочайшем напряжении, и вдруг, описав кривую линию, обрушил свой сверкающий поток в ладонь Иоаны. Я вскрикнул, испугавшись, что пылающая масса раздавит ее, но моя дочь приняла этот поток лучей не дрогнув и, при странном свете "холодной печи", напоминающем какие-то неописуемые сумерки, я увидел ее лицо, на котором застыла улыбка экстаза. Ее ноздри дрожали, а на полуоткрытых губах застыла вдохновенная улыбка.

- Он говорит с тобой? - шепнул Корня.

И я слишком поздно понял, что он предвидел эту "встречу". Иоана с мгновение помолчала и вдруг заговoрила быстро, задыхаясь, словно торопясь передавать сообщение по мере того, как его принимала: - Боль... ох, боль! Зачем? Сад.. все разрыто, убито...

Я не верил своим ушам, хотя передо мной было лишь подтверждение того факта, что профессор не играл с Иоаной утром, когда просил ее сказать, что сообщил ей одуванчик. Я еще не мог, не хотел верить, но сам поток красных лучей был спектаклем совершенно неправдоподобным, и я понимал, что верю в него только потому, что он сверкает здесь, на моих глазах. Если бы мне об этом рассказали, если бы кто-нибудь другой увидел ореховое дерево, превратившееся в огромный светящийся фонтан, я ни за что бы ему не поверил.

- Что случилось? - спрашивал теперь Корня. - Кто такая была красная лягушка?

Застыв на месте, я следил за огненным дождем. Иоана взволнованно порывалась на стуле и ее слова мучительно застывали на губах.

- Это трудно ... не могу ... не понимаю... Я не могу сказать ...

- Скажи, как понимаешь, - подбодрял ее Корня, проявляя прямо-таки неправдоподобное терпение.

- Все - едино ... трава, камень и человек... У них нет людей. Только деревья, большие деревья... с красными листьями, с мыслями в плодах, их мысли - в плодах, потому что они красные. У зеленых плодов нет мыслей, только у красных ...

- Где это у них?

- Далеко, далеко... где все деревья красные. Им давно хотелось прийти, но они не могут двигаться, не могут ходить. Стоят и думают. Много, много мыслей... И вот пришла лягушка, и мы все испортили... и... ох, какая боль!

- Как она пришла?

- Не знаю, это трудно... Палка из красного огня. Ее ничто не остановит... За нее умерли деревья, много, много деревьев ... чтобы отдать ей свою силу. Они сказали, что умирают, чтобы дойти до нас... А мы все испортили ...

- А лягушка? Что это была за лягушка?

- Это была не лягушка, а палка. Сила палки... Они думают, красные плоды... На земле палка собралась в комочек. Вся сила деревьев была в ней, как в красном кулаке. Кулак мыслей...

- Но зачем? Зачем они ее послали?

- Чтобы знать ... чтобы мы знали ... Красные деревья думают. Чтобы думать вместе ...

- Нет, это было не напрасно! Скажи ему, что это было не напрасно! Мы будем изучать красные деревья и плоды. Мы узнаем! Мы тоже знаем, что все едино, и если нужно, мы сделаем красными несколько деревьев земли ... Чтобы думать вместе. А его мы будем охранять. Пусть он не боится!

- Исследуйте, узнавайте! Он умрет зимой. Листья и плоды у него опадут, и на следующий год снова будут зеленые листья и глупые зеленые плоды. Сила уходит, меняется... У нас не так, как у них.

- Скажи ему так, - снова начал профессор, но Иоана, измученная, свернулась на стуле калачиком.

- Я больше не могу ...

Механическим жестом она повернула к себе ладонь, прижав ее к колену, и мне показалось, что она захлопывает книгу. Светящийся фонтан вдруг исчез. Пурпурная струя еще некоторое время дрожала в небе, уменьшаясь с болезненным трепетом, и только орехи сохраняли свой рубиновый ореол.

Мы с Корней одновременно повернулись к Иоане.

- Я слишком утомил тебя? - спросил он в то время, как я брал ее на руки.

- Я хочу спать, - прошептала Иоана, опуская голову мне на плечо. И прежде, чем я донес ее до кровати, она заснула.

- Не следует чрезмерно утомлять ее, -сказал мне Корня так, словно это я ее утомлял. - Есть у нее перчатки?

-Что?

Я взглянул на него пораженный. Впрочем, все происшедшее было настолько невероятным, что я и сам не понимал, чему я еще удивляюсь. Все же мой ответ прозвучал так, словно он был обращен к сумасшедшему.

- Ведь сейчас лето, - сказал я мягко и осторожно.

- Что ей делать с перчатками?

- В самом деле, - согласился он. - Тогда оберните ей правую руку платком или шарфом, чем угодно... Понимаете, она должна отдохнуть.

На этот раз я его понял.

- Вы думаете, что и во сне одуванчик...?

- Не знаю. Может быть, даже орех, через окно... А сейчас Иоана должна спать.

Я вернулся в комнату, в которой на табуретке светился одуванчик. Вспомнив, что лучи проникают через органическую материю, я обернул руку Иоаны кусочком фольги от плитки шоколада и сверху обвязал бечевкой. Корня все еще не ушел. Мы встретились в сенях.

- Что вы об этом скажете? - ограничился он вопросом, хотя, как я чувствовал, испытывал потребность говорить, чтобы внести порядок в свои собственные мысли. Впрочем, не ожидая моего ответа, он тут же начал: Деревья, которые думают! Мир мыслящих деревьев! Почему бы и нет? В наших растениях заложены крошечные проводники, превращающие свет в электрическую энергию, употребляемую растительными клетками для производства протеинов, необходимых для их развития. Деревья с красными листьями - более развитые. В их структуре содержатся более совершенные лаборатории, типа лабораторий человеческой клетки. Вы знаете, что прилив нервной энергии образуется лишь в результате обмена ионов потасия и соды сквозь мембрану нейронов. Совершенно ясно, что в определенных условиях среди клеток мыслящих деревьев могли развиться и нервные клетки. Может быть, другого типа, чем те, что составляют субстанцию нашей вегетативной нервной системы, но любые клетки, составляющие систему, в состоянии улавливать информацию, приходящую извне, и передавать ее центру, который, на этом основании, может принимать решения. Вы заметили, что только цветы и плоды испускают пурпурный свет?.. Может быть, орех превратился в существо с множеством черепов или в колонию индивидов. Интересно, есть ли в мире мыслящих деревьев времена года? Может ли быть, что сознательная жизнь развивается у них от весны до осени и умирает зимой? Но это исключает хранение воспоминаний... Хотя почему? Дерево ведь остается. Ствол и корни, в которых запечатлеваются знания, совершенствующиеся от поколения к поколению, представляют собой склады коллективной памяти. Но если даже времена года там и существуют, мы не знаем, сколько времени они продолжаются ... Если допустить, что наш орех существо с множеством черепов, представьте себе, как сложны его мыслительные процессы в сравнении с тем, что происходит в нашем черепе. Если же это колония индивидов, какой совершенный строй должен был там возникнуть! Вы скажете, что он не может двигаться?... Но с энергией, которую он умеет сосредоточивать и передавать вовне, он может сделать чудеса! Вы забыли, что мыслящие леса умудрились послать ее на Землю - ведь не будете же вы отрицать, что "красная палка" - это колоссальный сгусток энергии ... Да еще энергии, способной с помощью излучения передавать свои свойства.. Как это глупо, что мы разрыли сад! Но кто мог об этом догадаться? Энергия, вытекшая в землю, перешла в растения, преобразовалась, деградировала, истощилась... Вы думаете о растениях, высаженных в горшки? Ерунда! На сколько, по вашему, хватит их энергии? Нет, дорогой, мы сделали огромную, невероятную глупость... А новую связь можно установить только с помощью Иоаны... которую мы обязаны щадить.. . Ведь эффекты облучения неизвестны. Какой нынче месяц?