Страница 3 из 8
— Ага, значит, снимаем эпизоды воздушных боев?
— Какие, к чертям собачьим, воздушные бои?
— Ничего не понимаю…
— А ты нацепи очки да погляди. Думай головой! С чего бы эти прохвосты стали замазывать номер и выводить новое название, а? С какой радости? Мы не снимаем кино про авианосцы, не занимаемся сборкой истребителей «пэ-тридцать восемь», не выпускаем… Проклятье! Нет, ты глянь!
В полуденном калифорнийском небе, прямо над крышей павильона, маячила какая-то тень. Секретарша приложила ладонь козырьком.
— Ой, кажется, я с ума схожу, — вырвалось у нее.
— Не ты одна. Что теперь скажешь? Она снова прищурилась.
— Воздушный шар? Аэростат заграждения?
— Вот именно! Наконец-то дошло!
Закрыв рот, секретарша внимательно рассмотрела серое воздушное чудовище и опустилась на стул.
— По какому адресу отсылать письмо? — спросила она.
Джерри Вулд обернулся к ней со зверским выражением лица.
— Да пропади оно пропадом, это письмо — тут весь мир летит в тартарары! Ты что, не понимаешь, чем тут пахнет? Не понимаешь, что все это значит? Спрашиваю тебя: с чего бы «МГМ»[3] стала прятаться за аэростатом? А вот, кстати, и второй прилетел! Парочкой ходят!
— Действительно, с чего бы это? Военных объектов здесь нет, бомбить с воздуха нечего. — Отпечатав еще несколько писем, она вдруг замерла и рассмеялась. — Что-то я сегодня туго соображаю! Мы сами и есть военный объект!
Она опять встала из-за стола и подошла к окну: трафарет был закреплен на стене первого павильона, и рабочие уже начали распылять краску из баллонов.
— Так и есть, — негромко сказала она. — Концерн «Хьюз». Авиатехника. Когда, интересно, новый владелец собирается сюда переезжать?
— Кто? Самодур Говард? Чудила Гоуи? Долбаный миллиардер Хьюз?
— Ну, можно и так сказать.
— Никуда он не собирается переезжать — прилип задницей к своему креслу и затихарился в трех милях отсюда. Сама посуди. Пораскинь мозгами. «МГМ» стоит в двух милях от тихоокеанского побережья, в двух кварталах от того места, где Лорел и Гарди[4] в двадцать восьмом лавировали среди трамваев на своей колымаге. А в трех милях к северу от нас, но тоже в двух милях от океанского побережья, СТОИТ…
Он умолк, предоставив ей догадаться.
— Авиационный завод Хьюза?
Закрыв глаза, он прижался горячим лбом к прохладному оконному стеклу.
— Умница, скушай конфетку.
— Ох, умру сейчас, — выдохнула она с облегчением.
— Не ты одна.
— Тот, кто перекрашивает здание и замазывает номер павильона, просто решил подстраховаться на случай воздушного налета или атаки подводных лодок со стороны Калвер-Сити:[5] пусть, мол, япошки думают, будто Кларк Гейбл[6] и Спенсер Трейси[7] прыгают перед камерой в трех милях к северу, там, где на самом деле стоит авиационный завод Хьюза, а в это время у нас, на «МГМ», круглые сутки в поте лица собирают истребители!
Джерри Вулд, открыв глаза, стал разглядывать неопровержимые доказательства этой версии.
— Надо сказать, павильон действительно похож на ангар. Или ангар похож на павильон. Развешивай вывески на свой вкус — и добро пожаловать, японский друг. Банзай!
— Потрясающе! — воскликнула секретарша.
— Ты уволена, — сказал он.
— Что?
— Печатай письмо, я продиктую.
— Опять письмо?
— Мистеру Сиду Голдфарбу.
— Да ведь он сидит выше этажом.
— Ты не рассуждай, а печатай. Голдфарбу, Сиднею. Уважаемый Сид. Нет, зачеркни. Просто «Сид». У меня нет слов. Что, черт возьми, происходит? В восемь утра прихожу к себе в кабинет, который до сих пор находился в стенах студии «МГМ». Около двенадцати спускаюсь в столовую — а там Хьюз тискает официанток. Кто додумался пустить его к нам?
— Вот именно, хотелось бы знать, — поддакнула секретарша.
— Ты уволена, — бросил Джерри Вулд.
— Диктуй дальше, — сказала секретарша.
— Уважаемый Сид. На чем я остановился? Ага, вот. Сид, почему нас не поставили в известность, когда планировался этот камуфляж? Помните старый розыгрыш? Нас всех отправили в дозор, объяснив, что по бульвару Калвер вот-вот поплывут айсберги, велели приходить с семьями, с братьями-сестрами — с родными и двоюродными. Сегодня этот гнусный айсберг уже здесь. На нем теннисные туфли и авиаторская кожанка; под усами прячется похотливая усмешка. Сидней, я отдал студии двенадцать лет и отказываюсь понимать… э-э-э… черт, закончи там как-нибудь. «С уважением». Нет, «с уважением» не надо. «С возмущением». Именно так: «с возмущением». Давай сюда, я подпишу.
Выхватив письмо из машинки, он занес авторучку.
— Отнеси наверх и швырни ему через порог.
— За такое письмо убить могут.
— Лучше быть убитым, чем уволенным.
Она не двигалась с места.
— Ну, в чем дело?
— Жду, пока ты остынешь. Скорее всего, через полчаса тебе захочется порвать это письмо на мелкие клочки.
— Я не остыну и не захочу порвать письмо. Ступай.
Но секретарша сидела в той же позе и в упор смотрела на Джерри Вулда, пока к нему не вернулся обычный цвет лица, а в углах рта не разгладились, жесткие складки. После этого она спокойно сложила письмо и разорвала его раз, другой, третий, четвертый. Обрывки полетели в корзину для бумаг.
— Сколько раз за сегодняшний день я тебя уволил?
— Всего ничего — трижды.
— Еще один раз — и можешь подыскивать себе место. Соедини-ка меня с заводом Хьюза.
— Я все думаю: когда же до тебя…
— Ты не думай, а звони.
Она полистала телефонный справочник, подчеркнула нужный номер и подняла глаза:
— Кто конкретно тебе нужен?
— Господин миллиардер в теннисных туфлях и авиаторской кожанке.
— Неужели ты полагаешь, что он сам отвечает на звонки?
— А ты расстарайся.
Секретарша расстаралась: пока он стоял у окна и грыз ноготь, наблюдая за ходом работ, она вела какие-то переговоры.
— Убиться можно, — недоуменно сказала она через пару минут, прикрыв трубку ладонью. — Он у аппарата! Собственной персоной!
— Нашла время шутить! — огрызнулся Джерри Вулд.
Пожав плечами, она подвинула к нему телефон. Он схватил трубку.
— Алло, кто говорит? Как вы сказали? О, добрый день, Говард, то есть мистер Хьюз. Конечно. Вас беспокоит студия «МГМ». Кто я такой? Вулд. Джерри Вулд. Что-что? Вы и так расслышали? Вы смотрели «Возвращение на Бродвей»? И «Годы славы». Ах да, ведь вы стояли во главе студий «РКО», верно? Конечно, конечно. Видите ли, мистер Хьюз, у нас возникла небольшая проблема. Постараюсь изложить коротко и ясно.
Он умолк и подмигнул секретарше. Та подмигнула ему в ответ. Голос на другом конце провода звучал ровно и вежливо.
— Неужели? — переспросил Джерри Вулд. — У вас тоже происходят перемены? Тогда вы догадываетесь о причине моего звонка, сэр. На стене первого павильона нашей студии появилась надпись «Хьюз», а теперь рабочие заканчивают слово «авиатехника». Вас это радует? Да, смотрится великолепно. Я хотел спросить, Говард… мистер Хьюз: не могли бы вы сделать мне маленькое одолжение?
— Говорите какое, невозмутимо произнес далекий голос.
— Мне вот что пришло в голову: на страже наших границ теперь не стоит Пол Ревир,[8] и если сюда по воздуху или по морю нагрянут японцы, они увидят эти огромные буквы, что появились прямо у меня под окном, и забросают нашу студию бомбами, приняв ее за военный завод — собственность концерна «Хьюз». Блестящий ход, сэр, просто блестящий. Что-что? Всем ли на студии пришлась по нраву эта затея? Не могу сказать, чтобы сотрудники пустились в пляс от радости, но все оценили ваш потрясающий замысел. Итак, позвольте изложить суть вопроса. У меня сейчас дел — невпроворот. Шесть картин в производстве, две — уже в монтажной, еще три вот-вот будут запущены. Мне позарез нужны нормальные условия для работы, вы согласны? Вот именно. Да. Совершенно верно. Понимаю, понимаю, в одном из ваших ангаров есть тихий уголок, где можно… Вы буквально читаете мои мысли. Как вы сказали? Да-да, сразу после обеда моя секретарша отнесет туда несколько папок. У вас есть пишущая машинка? Значит, свою можно не брать. Ей-богу, Го… мистер Хьюз, вы просто чудо. Тогда услуга за услугу: не желаете ли переехать в мой кабинет? Шучу, шучу. О'кей. Спасибо. Благодарю вас. Хорошо. Она уже идет к вам.
3
«МГМ» — киностудия «Метро-Голдвин-Майер», расцвет которой пришелся на 1930–1940 гг.
4
Лорел, Стэн, и Гарди, Оливер (Олли) — псевдонимы популярнейших американских актеров-комиков Артура-Стенли Джефферсона (1890–1965) и Норвелла Гарди (1892–1957). (См. также «Не узнали?»).
5
Калвер-Сити — город, примыкающий к Голливуду.
6
Кларк Гейбл (1901–1960) — знаменитый американский актер, эталон мужественности и романтизма. Наиболее известные роли — Ретт Батлер в «Унесенных ветром» и лейтенант Флетчер Кристиан в «Мятеже на „Баунти“».
7
Спенсер Трейси (1900–1967) — знаменитый американский актер, поначалу играл преимущественно гангстеров — до главной роли в первом американском фильме Фрица Ланга «Ярость» (1936). Дважды лауреат «Оскара» за роли в фильмах «Отважные капитаны» (1937) и «Город мальчиков» (1938).
8
…на страже наших границ теперь не стоит Пол Ревир… — Пол Ревир (1735–1818) — легендарный герой американской войны за независимость, увидел выдвижение английских войск и вовремя об этом предупредил американцев, проскакав из Чарлстауна в Лексингтон. Ему посвящено стихотворение Г. Лонгфелло «Скачка Пола Ревира».