Арктический мост

Поднявшись, он смочил щеки. Странно! Он ощущал ветерок, но лишь повернувшись назад.

Степан твердо знал, что ветер должен был бигь ему в лицо. Значит, только что упав и снова поднявшись, он потерял ориентировку.

Степан встал лицом к ветру и снова пошел.

Ветер все крепчал. Трепетали волосы и полы одежды, приходилось наклоняться вперед.

Наконец ветер стал ураганным. Он затруднял дыхание, вздымал перед Степаном стену воды.

Но твердо сжимая губы, упорно наклонив голову, шел Степан навстречу ревущей, бьющей в лицо темноте.

Степан не замедлял шага, но никак не мог отделаться от впечатления, что ревущая, наполняющая туннель нестерпимым грохотом лавина надвигалась на него сзади...

Ветер усиливался. Андрей и Кандербль видели, что воздух действительно вырывается из одного отверстия туннеля и уходит в другое.

Он закручивался вихрем перед воздушными шлюзами обоих туннелей; он останавливал воду в одном туннеле и гнал в другой. Ураган почти опрокидывал людей, которые крепко держались за ручки дверей. Но они уже поняли, что это был за ветер.

Только Сэм и Коля еще ничего не знали. Подойти к ним было нельзя, а слов они при реве струй и свистящем ветре все равно услышать не могли.

- Ветер! Ветер! Желанный ураган! Спасительный вихрь!

Надежда и уверенность вселялись в сердца людей. Вода на платформе стала прибывать, подниматься скорее, чем прежде, а люди радовались.

При свете аварийных электрических ламп, питавшихся от специальной аккумуляторной батареи, люди видели, как из трубы, вздымая буруны, вырывалась вода. Вода мчалась из туннеля, словно какая-то сила вытесняла ее оттуда.

- Ура! - крикнул Коля, поняв все, и на мгновение выпрямился.

В следующую секунду струя выломала дверь, сбив Сэма. Коля помог подняться своему товарищу. Не говоря ни слова, они бросились к следующей двери, чтобы удержать хотя бы ее. Вода доходила до пояса и продолжала быстро подниматься.

- Что же будет? - спросил Сэм, опасливо глядя на прибывающую воду.

Но слов его никто не мог услышать. Они заглушались теперь не только шумом воды и воем ветра, - новые звуки наполняли подземный вокзал. Это был глухой, все нарастающий рев.

Люди с надеждой прислушивались к нему.

Рев все приближался. Он грубо врывался в уши, гудел, казалось, в самой голове; он рос с каждой секундой, превращаясь в невообразимый грохот, похожий на канпппду.

И вдруг из наполненного пенящейся водой туннеля вырвался луч прожектора, а следом за ним появилась какая-то огромная масса.

Она засверкала влажным полированным металлом и остановилась, словно подошедший к перрону поезд.

- Ракетный вагон! Ура! - крикнул Коля.

- Мисс Седых! - сказал радостно Кандербль.

- Аня... - прошептал Андрей.

Аня стояла перед ним. Сияющая, сильная, она ласково улыбалась ему, протягивая обе руки. Мимо Андрея из .вагона вихрем вырывались люди с брезентами. Они бросались в ревущие струи, на мгновение скрываясь оод водой. Аня давала короткие отрывистые указания: - Пластыри... Клей... к дверям... Врача... Носилки... Нет, не надо носилок...

Яркий свет прожектора ракетного вагона заливал теперь полузатопленный перрон подземного вокзала. Андрей восторженно смотрел на Аню, явившуюся ему в ослепительном свете и оглушающем грохоте.

Вокруг все смеялись, похлопывая по плечу Андрея, Кандербля, Колю, Сэма.

Андрей, ни на кого не обращая внимания, с силой схватил Аню и привлек ее к груди, И она прижалась к нему, вдруг сразу слабая и нежная. Ему показалось, что не было ничего в жизни: ни разрыва, ни разлуки, ни метеора...

Была одна Аня, прежняя Аня, которую он всегда любил.

Кандербль отвернулся. Отойдя к ракетному вагону, он оперся о его блестящую обшивку, Николай Николаевич подошел к американцу и тронул его за плечо. Инженер попытался улыбнуться.

Некоторое время они простояли молча, потом Волков спросил: - А где же Степан Григорьевич Корпев?

Кандербль нахмурился.

- Почему я его не вижу? - продолжал Николай Николаевич. -В трудную минуту он все же оказался на высоте.

Кандербль вопросительно посмотрел на него.

- Ведь это он сообщил нам о грозящей катастрофе и предложил прислать сюда ракетный вагон. Мы лишь выполнили его план, который, может быть, не пришел бы так скоро в наши головы.

- Мистер Корнейв предложил прислать ракетный вагон? - переспросил Кандербль.

- Да, он просил, чтобы ракетный вагон был послан по левому туннелю. Но где же он?

- Мистер Корнейв ушел в левый туннель, по которому сам прибыл сюда, мрачно произнес Кандербль и отвернулся. - Он пошел к вам навстречу, - глухо добавил он.

Волков посмотрел в лицо подошедшему Ивану Семеновичу Седых. Тот снял мокрую фуражку. Николай Николаевич последовал его примеру.

- Позвольте, - вдруг сказал Волков, - но ведь мы прибыли не по левому туннелю, а нормально - по правому!

Все переглянулись. Седых крякнул и снова надел фуражку.

- Какое счастье, - продолжал Николай Николаевич, - что Степану Корневу не удалось все-таки совершить своей последней ошибки. Теперь он сможет убедиться, что мы умеем и понимать и помогать.

- О'кэй!-сказал Кандербль и направился к Ане и Андрею.

Они держались за руки, возбужденные и веселые.

Кандербль подошел к ним. На лице его застыла горькая улыбка. Он крепко пожал им руки и сказал, обращаясь к Ане: - Леди, подарите теперь мне это кольцо.

Оно будет мне памятью о вас обоих, - и он указал на палец Ани.

Аня взглянула на Андрея и молча сняла кольцо. Кандербль еще раз пожал ей руку и, круто повернувшись, зашагал к переговорной стеклянной будке, откуда снова слышались наетойчивые звонки.

Звонил Вандермайер, которому удалось воccтановить связь. Он сообщил, что весь мир нанряженно ждет известий о судьбе плавающего туннеля, моста дружбы континентов, как называли его теперь повсюду.

Конец шестой части

ЭПИЛОГ

Девушка, мягкая и застенчивая, с нежным овалом лица и тонким профилем, с удивительной волной русых волос, которые она простым и небрежным движением закладывает обычно в тяжелый узел на затылке, возьмет в руки эту книгу, возьмет осторожно, боясь, что листки ее рассыплются в прах... С трудом поверит она глазам, что перед нею книга, написанная столько тысяч лет назад!.. Это - ее находка, волнующая археологическая находка, которая, быть может, добавит хоть каплю в море человеческого знания о незабвенном периоде древности... Можно ли представить большее счастье, чем то, что выпало на долю девушки, носящей древнее имя Эльги, влюбленной в прошлое, живущей мысленно в былых веках, когда люди страдали, говорили на разных языках, порой даже не то, что думали, бились друг с другом, боролись за счастье, за будущее, изображали свои мысли странными неэкономичными знаками, некоторые из которых означали цифры, например год... Здесь стоит 1957 год! Неужели? Давно забытый календарь...

XX век!.. Прославленный век небывалых бурь и потрясений, взрывоподобного развития человеческой культуры, любимый ее век! Несомненно, эта книга не принадлежит к числу классических произведений, ее не хранили в музеях, ее не пересказывали, не изучали... Вероятно, это самая обычная книжка, каких много издавали в ту таинственную пору... О чем же она? История неведомого народа? Картинки из жизни далеких времен... или, может быть, мечта? Ведь люди древности тоже мечтали, они мечтали о том времени, в котором живет сейчас она, или о пути к нему, мечтали точно так же, как мечтает сейчас она о минувшем, разглядывая чудом сохранившуюся обложку и листки из странного непрочного вещества, которое в незапамятные времена выделывали, губя для этого живые деревья... Счастливые раскопки, благодатная игра природы, оставившая без губительного света и доступа кислорода этот естественный грот - остаток грузного строения тех времен, когда люди жили большими скопищами в огромных зданиях, ездили по тесным улицам в смехотворно неуклюжих машинах, передвигающихся еще по земле, или, что еще забавнее, на дрессированных животных...