Рорк !

- Она моя... не дочь, черт побери, но...

Командир сказал:

- Понятно. Ну, что ж. Вам лучше подняться ко мне. Пока из кустов не выбрался кто-нибудь. Ну, давайте!

Они поднялись.

Под ними и за ними Роркленд тонул в постимпрессионистском тумане. Вновь сидя в скиммере, чувствуя знакомый запах горючего, резины и туалетной воды, видя знакомый мундир командира, Ран испытывал довольно странное состояние, будто все происшедшее с ним было сном. Вновь уши его слышали громкие, хриплые крики Флиндерса и его людей, щелканье рорков, чуждые интонации голоса Тана. Рядом с ним чистый, ухоженный, прекрасно одетый командира. Но с другой стороны - Норна, в том же все платье, в котором и была похищена.

- Я не хотел обидеть вас, - сказал Харб, отвернувшись. - Но боюсь, что вы слишком тесно общались с чем-то... гм... неприятным... и... ну...

Ломар засмеялся.

- Мы оба воняем? - спросил он. - Было бы чудом, если бы мы не воняли. Забавно, однако. На Старой Земле, целый час не употребляя горячей воды, я уже испытывал неудобство. И...

- В медицинском отсеке, - коротко сказал Харб, - найдется распылитель. Ничего не нужно делать. Только обрызгайтесь.

Обрызгаться. Ран соображал.

- ...и я все время даже не подумал об этом. А как здесь... лихорадка?

Только теперь он ощутил острый, насыщенный запах, исходивший отовсюду.

Харб повернулся к нему.

- О, теперь уже лучше. Сами увидите. Но я еще не спрашивал вас. Одно слово. Где вы были? Не говорите, _п_о_ч_е_м_у_. Но... Если будете продолжать. Не нужно ничего говорить. Ну?

Ран перевел дыхание.

- Ну... - начал он. Рядом с ним, сжавшись в комок, сидела Норна. Она боялась даже взглянуть в окно.

- Здравый смысл говорит мне, что вы не могли прийти пешком с Юга. Через весь Роркленд. Невозможно. Но логика говорит мне о том, что у вас не было другого пути... И боюсь, что это правда... хотя и невозможно. Ну?

Заснеженные поля, запах медленно горящего фитиля мушкета, кислый, голодный запах лагеря Флиндерса, угрюмое укрепление на пути к Утесу Флиндерса, замерзший на лету дождь и режущий ножом снег, удивительное, волшебное многоцветие Долины Огней, говорящий рорк, загадочные улыбки людей, живущих среди рорков, как ожившие легенды - вся цепь событий промелькнула перед Раном...

Он даже не осознавал, что уже говорит, не видел, как командир посадил скиммер. И в тишине раздавался только его голос.

Выговорившись, он глубоко вздохнул. Было бы слишком утверждать, что Тан Карло Харб не поверил ему: нет, кое-чему из рассказанного он поверил. Вопрос только: чему именно? Его реакция была примерно такой.

Д_о_л_г_о_е _о_т_с_у_т_с_т_в_и_е _Л_о_м_а_р_а_. Очевидно, не ваша вина.

У_б_и_й_с_т_в_о _О_л_д _Г_а_н_а_. Плохо, но он знал, на что идет.

П_о_х_и_щ_е_н_и_е _Р_а_н_а_ и _Н_о_р_н_ы_. У них грубое представление о гостеприимстве, не так ли?

П_л_а_н_ н_а_п_а_д_е_н_и_я_ н_а_ Г_и_л_ь_д_с_т_а_н_ц_и_ю_. Ха-ха-ха-ха-ха!

Д_о_л_и_н_а_ О_г_н_е_й_. Отличное зрелище, а?

Р_о_р_к_и_ у_м_е_ю_т_ г_о_в_о_р_и_т_ь_. И попугаи умеют - "Попка дурак, попка любит краснокрылку". Хи-хи!

Д_е_т_и_-_п_о_д_к_и_д_ы_ш_и_. Откармливают для убийства.

И так далее, и так далее, пока наконец: - Ну, ну, ну, очень плохо. Целая зима полетела к черту. Беспокоился? Вы не можете себе представить, как я беспокоился о вас. Теперь. Вот что вы должны сделать. Примите горячий душ... не жалейте мыла. Хорошо... гм... выспитесь... - и лукавый взгляд на Норну, - и утром отправляйтесь к медику. Вы общались... так или иначе... и мы должны быть уверены, что в вашем организме нет микробов. А потом приходите обедать. Я распакую новую игру, мне будет приятно испытать ее с относительно разумным человеком. Идите.

Ни приказа о вызове войск, ни инструкций, ни вопросов, ни планов никакого интереса.

- Я должен был знать это, - сказал Ломар Норне.

Однако ему предстояло еще так много сделать и о многом подумать. Горячий душ. Впервые Норна мылась под душем - раньше она знала лишь ведро с водой и тряпку - и рвение Рана в собственном очищении не помешало ему научить ее, как это делается. Прием душа продолжался несколько часов с восхитительными перерывами и такими играми, которые, если и интересовали командира, то лишь негативно.

Не был организован комитет возмущенных матрон по поводу присутствия Норны. Некоторые игнорировали ее, другие нашли это новшество забавным, но большинство было так удивлено, что не выработало никакой политики. Умытая, вычищенная, одетая в торопливо собранные вещи, которые ей в некоторых местах были велики, а в некоторых малы, Норна представляла собой приятное зрелище. Если чья-нибудь жена или чья-нибудь дочь решили, что она достаточна безопасна для знакомства, ее наивная реакция на то, что другим казалось привычным, удивляла и очаровывала их. Она же, в свою очередь, была восхищена тем, что впервые в жизни у нее друзей ее пола, часть мира, о котором она знала лишь по рассказам отца, а позже - Ломара.

Таким образом, с Норной проблем не возникало. Не возникло их и с медиком, маленьким человечком, немного увлекавшимся ботаникой и несколько больше - выпивкой.

- С вами все в порядке, - сказал медик. - Слегка исхудали. Питайтесь получше. Как насчет выпивки?

- Я уже забыл, что это такое. Да, конечно. С удовольствием.

Из медицинского шкафа были торопливо извлечены бутылка и стаканы, и маленький медик счастливо приготовил две порции.

- Смерть роркам! - сказал он.

- Ваше здоровье, - после некоторого замешательства ответил Ломар. Через некоторое время он спросил. - Что вы знаете о токской лихорадке?

Медик мигнул.

- Не очень много. Я не лечу токов, вы знаете. Для этого был бы нужен большой и хорошо оснащенный госпиталь. О, конечно, время от времени я осматриваю любимого слугу кого-нибудь из гильдсменов. Еще порцию? Я выпью с вами, поддержу компанию. Большинство токов пугаются меня до смерти, ха-ха, не могу понять, почему...

Итак, токская лихорадка? Это нечто вроде горячки, возникающей вновь и вновь. Больного сильно трясет. Некоторые умирают, другие - нет.

Какая-то догадка начала формироваться в мозгу Ломара.

- У вас есть записи о вспышках эпидемии лихорадки? - спросил он.

Слегка удивленный, медик покусал нижнюю губу.

- Нет записей, - сказал он. - Нет... Вот так. Ну. Что я хотел сказать... вы интересуетесь ботаникой? Ох. Простите. Я надеялся, что кто-нибудь, кроме меня, заинтересуется ботаникой. Ах, да, записи. Но я веду дневник, молодой человек, ха-ха, четырнадцать лет.. Не думал... Рад услужить гильдсмену. Вы интересуетесь ботаникой? О, я уже спрашивал об этом... Выпьем?

Ран вернулся к своей работе. Он обнаружил, что за время отсутствия планы его полностью рухнули. Дела шли хуже, чем обычно. Старый Кэп по-прежнему следил за прохождением краснокрылки через сушильные навесы и склады, как он это делал всегда. Кладовщик принимал то, что приносили токи, ворча по поводу побитых морозом растений и выдавая обычные расписки. Токи покупали одежду, сырье для самогона, лезвия мотыг и тому подобное и отправлялись обратно, в свои жалкие лачуги.

А продукция продолжала сокращаться.

Он просматривал записи, часто посещал склады, разговаривал с токами, приносящими связки краснокрылки; он вспоминал Роркленд, пламенеющий от зарослей краснокрылки. Он часами сидел за письменным столом, чертя схемы... и уничтожая их.

- Выпьем? - говорил Релдон.

- Выпьем? - говорил Арлан.

- Выпьем? - говорил Харб.

- Выпьем? - говорил Кэп.

И Ран отвечал:

- Ну... да... спасибо... выпьем...

А ночью была Норна, как маленькая девочка, увлеченно рассказывающая дневные новости - все для нее было великим событием. Вначале это было забавно, затем наскучило и наконец стало раздражать. И тогда Норна переставала говорить, позволяя ему делать с собой все, лежала под ним... потом они засыпали.

Однажды седой Том Тамб, медик Станции, пришел к нему с возгласом: