Страница 26 из 30
— Эти бумаги… акт об отказе от претензий… проверка законности прав на владение землей… Господи. Да вы знаете, что этот участок стоит полтора миллиона?
— В самую точку, — холодно сказал Стрейкер. — Он стоит четыре миллиона. Скоро будет стоить больше — когда построят торговый центр.
— Чего вы хотите? — спросил Ларри охрипшим голосом.
— Я уже сказал вам, чего хочу. Мы с моим партнером планируем открыть в городе свое дело. А жить планируем в доме Марстена.
— Какое дело? «Убийство Инкорпорейтед»?
Стрейкер холодно улыбнулся.
— Боюсь, самую обычную торговлю мебелью. В том числе весьма специфическим антиквариатом для коллекционеров. Мой партнер в этой области… ну, скажем, эксперт.
— Ч-черт, — грубо сказал Ларри. — Дом Марстена можете получить за восемь с половиной тысяч, магазин — за шестнадцать. Ваш партнер должен был это знать. И оба вы должны знать, что этот город не сможет поддержать торговлю вычурной мебелью и антиквариатом.
— Мой партнер крайне осведомлен относительно всего, что вызывает его заинтересованность, — парировал Стрейкер. — Он знает, что ваш городок расположен на шоссе, которым пользуются туристы и дачники. Вот те люди, с которыми мы собираемся вести основную массу дел. Однако ваше согласие не требуется. Находите вы, что документы в порядке?
Ларри шлепнул голубую папку на стол.
— Кажется, так. Но я не собираюсь торговаться с вами — плевать, что по вашим словам вы хотите.
— Нет, конечно, нет. — Голос Стрейкера граничил с благовоспитанным презрением. — У вас, по-моему, в Бостоне есть юрист. Некий Фрэнсис Уолш.
— Откуда вы знаете? — рявкнул Ларри.
— Неважно. Отвезите документы к нему. Он подтвердит их законную силу. Земля, на которой должен быть построен торговый центр, становится вашей при выполнении трех условий.
— А, — с видимым облегчением сказал Ларри. — Условия. — Он откинулся на спинку стула и выбрал из керамической сигарницы на своем столе «Уильям Пенн». — Ну, теперь мы подбираемся к сути, валяйте. — Он чиркнул спичкой о кожаный башмак и прикурил.
— Номер первый. Вы продаете мне дом Марстена и учреждение для ведения дел за один доллар. В случае дома ваш клиент — земельная корпорация из Бангора. Учреждение сейчас принадлежит портлендскому банку. Я уверен, что обе стороны изъявят согласие на самые низкие приемлемые цены, если вы компенсируете разницу. Минус, конечно, ваши комиссионные.
— Откуда у вас такая информация?
— Вас это не касается, мистер Крокетт. Условие второе. Вы ни словом не обмолвитесь о сегодняшней сделке. Ни словом. Если такой вопрос когда-либо всплывет, вам известно только то, что я рассказал: мы — партнеры, начинающие дело, которое нацелено на туристов и дачников. Это очень важно.
— Не имею привычки болтать.
— Тем не менее я хочу подчеркнуть серьезность этого условия. Может прийти время, мистер Крокетт, когда вам захочется поделиться с кем-нибудь, какую замечательную сделку вы сегодня заключили. Если вы сделаете это, я узнаю. Я вас уничтожу. Понятно?
— Вы говорите, как в дешевых фильмах про шпионов, — сказал Ларри. Судя по тону, он держал себя в руках, но внутри ощущалась противная дрожь страха. Слова «я вас уничтожу» прозвучали так же невыразительно, как и «добрый день». Что придавало заявлению неприятный оттенок правдивости. И как, черт побери, этот шутник узнал про Фрэнка Уолша? Про Фрэнка Уолша не знала даже жена Ларри.
— Вы понимаете меня, мистер Крокетт?
— Да, — сказал Ларри. — Я привык не рисковать понапрасну.
Стрейкер снова одарил его улыбкой.
— Конечно. Вот почему я имею дело с вами.
— Третье условие?
— Дому понадобится определенный ремонт.
— Ну, можно выразиться и так, — сухо сказал Ларри.
— Мой партнер планирует справиться с этой задачей самостоятельно. Но вы станете его доверенным лицом. Время от времени будут возникать просьбы. Время от времени мне нужны будут услуги нанятых вами работников, чтобы доставить определенные вещи либо в дом, либо в магазин. О подобных услугах вы будете помалкивать. Понятно?
— Ага, понятно. Но вы сами нездешние, да?
— Это имеет значение? — Стрейкер поднял брови.
— А как же. Это же не Бостон и не Нью-Йорк. Тут дело окажется не только в том, держу я рот на замке или нет. Пойдут разговоры. Да что там, вон, на Рэйлроуд-стрит есть одна старая калоша, Мэйбл Уэртс ее звать, так она день-деньской торчит с биноклем…
— Горожане меня не заботят. Горожане не заботят моего партнера. В небольших городках всегда идут пересуды. То же самое, что висящие на телефоне сороки. Скоро нас тут примут.
Ларри пожал плечами.
— Дело ваше.
— Совершенно верно, — согласился Стрейкер. — Вы будете оплачивать все услуги, сохраняя накладные и счета. Возмещение получите. Согласны?
Ларри, как и сказал Стрейкеру, обычно не рисковал понапрасну, а ведь он был одним из лучших игроков в покер округа Камберленд. И хотя всю дорогу Крокетт поддерживал внешнее хладнокровие, внутри у него все горело. Этот сумасшедший предлагал такую сделку, какая наклевывается только раз в жизни — если вообще наклевывается. Может быть, босс этого парня — один из чокнутых миллионеров-затворников, которые…
— Мистер Крокетт? Я жду.
— Два условия есть и у меня, — сказал Ларри.
— Да? — выказал Стрейкер вежливый интерес.
Ларри постучал по голубой папке.
— Во-первых, бумаги надо проверить.
— Разумеется.
— Во-вторых, если вы там занимаетесь чем-то противозаконным, я об этом знать не желаю. А именно…
Но его перебили. Стрейкер запрокинул голову и один-единственный раз холодно неэмоционально хохотнул.
— Я сказал что-то смешное? — спросил Ларри без тени улыбки.
— О… э-э… нет, конечно, мистер Крокетт. Вы должны извинить мой порыв. У меня есть собственные причины счесть ваше замечание забавным. Что вы хотели добавить?
— Насчет ремонта. Не собираюсь добывать вам ничего такого, чтоб подставлять свою шею. Если вы надумали гнать там самогонку, или ЛСД, или взрывчатку для каких-нибудь хиппи-радикалов, следите за этим сами.
— Принято, — сказал Стрейкер. Улыбка исчезла с его лица. — Мы договорились?