Осколки

- Все готово.

- Да, конечно, - она села на краешек дивана. Двумя пальцами взяла бокал. - Я люблю тебя Мак!

- Я люблю тебя, Анна.

Они чувствовали себя немного скованно. Но это быстро прошло...

- У нас так мало времени, - сказала Анна. - Ты ощущаешь, как в нас что-то меняется?

- Да, - согласился Мак, - чувствую. Кровь бежит быстрей, и сердце колотится.

- Дышать уже немного трудно, и голова кружится.

- Да.

- Болезнь.

- Реакция.

Они наклонились друг к другу и поцеловались. Она запустила пальцы в его волосы. Он ласково коснулся ее щеки.

- Здесь так много крыс, - прошептала она.

- Пойдем, - тихо сказал он.

- Пойдем? - улыбнулась она, и он не обиделся...

Им было хорошо вместе.

А потом они заснули, крепко обнявшись, и не собираясь больше просыпаться.

Большая серая крыса вспрыгнула в постель. Важно прошлась по складкам одеяла, волоча за собой голый розовый хвост. Остановилась почти у самого изголовья, раздумчиво пошевелила усами и вдруг, почуяв под собой легкое движение, стремительно спрыгнула на пол, бесшумно юркнула в угол и затаилась там в предрассветной тени, невидимая, серая в сером, только росинки глаз влажно отсвечают алым.

Мак высунул голову. Глянул в сторону окна. Прошептал удивленно и немного растерянно:

- Утро...

- Утро? - сонная Анна прижалась к нему. Легонько коснулась губами его шеи.

- Утро, - подтвердил Мак. - Как ты себя чувствуешь?

- Вроде бы нормально.

- Я и не думал, что у нас будет еще целое утро.

- Я тоже. Хороший подарок.

- А что, если... - у Мака вдруг пересохло горло.

- Что?

- Что если Болезнь ушла? Вдруг нам уже ничего не грозит?

- Даже не надейся! Не думай об этом!

- Но...

- Просто у нас есть еще немного времени. Это же здорово, правда?

- Но я ничего не чувствую. Никаких изменений. Я совершенно здоров.

- Ну и что из этого?

- Ты считаешь, что мы по-прежнему...

- Да.

Мак помолчал, потом сказал весело:

- Тогда нам надо с пользой провести это время, - и нырнул под одеяло...

Серая мгла за окном постепенно разбавлялась светом. Начинался новый день.

Прошло двое суток, а Болезнь так и не явилась.

- Почему? - спросила Анна, наконец-то признавая ошибочность своего страшного прогноза.

- А может мы с тобой все равно, что один человек? - спросил Мак. Может поэтому Болезнь нас не трогает? Что-то ведь в нас изменилось, когда мы встретились, помнишь? Я это почувствовал и ты тоже...

Они сидели за столом и завтракали. Большая отъевшаяся крыса с комфортом устроилась в дальнем углу и, словно домашняя собачонка, ждала подачки, нисколько не боясь людей. Мак покосился на нее, отломил кусочек сыра и забросил его в крысиный угол.

- А вдруг это просто временная отсрочка? - спросила Анна.

Мак пожал плечами.

- Нельзя же всю жизнь думать об этом.

- Нельзя... - согласилась Анна. - Давай, уедем отсюда.

- Куда?

- Ко мне.

- А что у тебя?

- Все: лес неподалеку, озеро, чистый воздух, сад, огород, свое хозяйство. И дизельный генератор в сарае.

- Генератор, это конечно большой плюс...

- Нам надо выбираться из города, Мак, - Анна посерьезнела.

- Но... понимаешь... - он смутился. - Мне не удобно даже говорить...

- В чем дело?

- Я же инвалид... Что я там буду делать? Я только лишняя обуза для тебя... Я же не предполагал, что все так повернется.

- Мак! - Анна сердито глянула на него.

- Что?

- Перестань, пожалуйста. И давай думать, что мы возьмем с собой.

Он долго смотрел ей в глаза, видя там свое отражение, потом вздохнул и сказал:

- Ну, хорошо.

- Вот и славно.

Они потянулись друг к другу, прижались. Мак слегка дрожал. Анна обняла его, прошептала на ухо:

- Мы одни во всем мире... Тебе страшно?

- Мы вдвоем, - поправил ее Мак. - Навсегда... Да?

- Нет, - Анна качнула головой.

- Почему? - удивился он.

- Я бы хотела, чтоб нас было больше. Чтобы была настоящая семья.

- Как это? - спросил он и сразу же понял. - А вдруг нам нельзя иметь детей? Вдруг Болезнь только этого и ждет?

- Думаю, есть смысл попробовать. Ты согласен?

Мак задумался на секунду. Кивнул решительно:

- Конечно же. Иначе ради чего мы? Все будет в порядке, я уверен. Мы же будем любить их...

Утром они покинули квартиру.

Лифт распахнул перед ними свой зловонный зев.

- Нет! - сказал Мак. - Мы спустимся сами.

- Почему? - удивилась Анна.

- А если электричество отключат или еще что-то сломается? Я не собираюсь рисковать.

- Десять этажей!

- Ничего, как-нибудь...

Мак заглянул в пасть лифта и увидел там старый мячик, испуганно забившийся в самый грязный угол.

- Давай возьмем его.

- Зачем?

Действительно, зачем?

- Не оставлять же его здесь.

- Как хочешь, - Анна шагнула в лифт, и Мак невольно затаил дыхание. Он представил, как вот сейчас дверцы хищно сомкнуться, и кабина ухнет вниз, понесется, грохоча, стегая стены шахты оборвавшимися стальными хвостами.

Анна подняла мяч, осмотрела его. Сказала:

- Для наших детей и нам на память. Надо только его как следует почистить. Сколько грязи!

- Пойдем, - поторопил ее Мак.

- Пошли, - согласилась она.

Они спустились на девятый этаж, и тут Мак вспомнил:

- Погоди. Надо вернуться.

- Зачем? Забыл что-то?

- Нам надо дописать последнюю главу и поставить точку.

- Что?

- Пойдем, сама все увидишь.

Он пополз вверх по ступеням, цепляясь за прутья перил...

Всего несколько минут прошло, как они оставили квартиру, а там уже пахло нежилым и было холодно, как в мертвецкой.

- Так что ты хотел сделать? - спросила Анна.

- Включи компьютер, - попросил Мак, заползая в остывшее кресло.

> МаК и A

Неужели человечество вымерло лишь потому, что разучилось любить?..

Сейчас перед нами целый мир. Найдутся ли здесь еще люди, способные полюбить друг друга и встретится, несмотря на свой страх?