Китай-город

Напротив Георгия на взгорке сохранился на Варварке, 15, обезображенный храм Рождества Иоанна Предтечи. Его по приделу называли - "Климента папы Римского у Варварских ворот". И это небольшой посадский храм, каких бесчисленное множество было в Москве. У него сломали главу, колокольню, ворота и ограду, стесали украшения фасада. И превратили в утилитарную постройку, где помещались последовательно детский сад, контора, жилой дом, склад. Собираются церковь возродить, как те, что стоят на другой стороне улицы. Она заканчивается домами, пережившими "социалистические преобразования". Последний изданный в СССР путеводитель по Москве высказался на их счет так: "Два здания, завершающие улицу, никак не причислишь к художественным памятникам". Но и о них есть что сказать. Дом на Варварке, 14, попал в историю. 25 марта 1918 года после переезда правительства из Петрограда в Москву Ленин дал команду Центральной реквизиционной комиссии: "Предлагаю принять особенно энергичные меры для ускорения очистки помещений на Варварке, дом страхового общества "Якорь". А на моей памяти выздоровевший Ельцин, начавший избирательную компанию, заехал сюда в открывшееся "Русское бистро". Там президента России накормили пирожками, кулек с которыми он увез после оплаты в кассе. (А я, пока Ельцина угощали, коротал время у кофеварки с человеком в штатском, оказавшимся главным охранником, которому предстояло стать вскоре автором скандальных мемуаров.) Память о том событии никак не эксплуатируется заведением, запустившим к себе обменный пункт. Что явствует, отечественная затея не стала конкурентом придумке канадцев, набросивших мелкоячеистую сеть на земной шар, включая Россию.

ИЛЬИНКА

УЛИЦА ПРОРОКА ИЛЬИ

Обрусевшим именем еврейского пророка Илии, "взятым на небо" в 806 году до рождения Христа, зовется Ильинка. Эта великолепная улица Китай-города ведет от Красной площади к Ильинским воротам. Ни один чтимый иудеями и христианами пророк не обладал таким могуществом, как Илья, повелевавший небом, "разверзавшим или затворявшим свои хляби". В переводе с иврита "Илия" означает "Бог - мой Всевышний". Неистовый обличитель отважно вступал в схватку с царями и жрецами, поклонявшимися идолам. Имя пророка-громовержца у русского народа стало символом силы и справедливости, его носил самый могучий былинный богатырь Илья Муромец.

...Не было другого места на земле, где на небольшом пространстве одной улицы концентрировалось бы столько политической власти, как на Ильинке. В этом проезде и рядом с ним до недавних лет располагался аппарат громадной партии, правившей Советским Союзом. Аппарат ЦК КПСС занимал здания общей площадью 120 000 квадратных метров. И управлял не только супер-державой, но и государствами-сателлитами в Европе, Азии, Африке, Америке...

Но вернемся к истокам. Название к улице перешло от Ильинского монастыря, основанного в начале ХVI века. Просуществовал он недолго и был упразднен на виду надвигавшихся на него со всех сторон торговых рядов. В духовной грамоте - завещании Иван III помянул, имея в виду Китай-город: "А ставятца гости с товаром иноземцы и из Московской земли и из их уделов на гостиных дворах". Внук великого князя Иван Грозный не только срубил новый Гостиный двор, но и заставил всех московских купцов жить рядом с ним. После очередного пожара Борис Годунов построил Гостиный двор в камне. Его дополняли торговые ряды, которые, по свидетельству очевидцев, были "весьма преудивлены и преукрашены". Их фасады радовали глаз цветными изразцами и каменной резью. На главных вратах государь Михаил Романов "повелел свое царского величества имя написати златыми письмены и вверху постави свое царское знамя - орел позлащен". Так Ильинка украсилась "Государева гостиного двора рядами", выходившими главным фасадом на Красную площадь.

В каждом ряду, а их было великое множество, торговали чем-то одним, поэтому каждый ряд назывался именем товара: "Шапочным", "Седельным", "Котельным", "Лопатным", "Масляным", "Овощным" и так далее. Торговля служила двигателем жизни, которую описал и зарисовал художник и историк Аполлинарий Васнецов:

"В Китай-городе - кружала и харчевни, погреба в Гостином дворе с фряжскими винами, продаваемыми на вынос в глиняных и медных кувшинах и кружках. Тут же брадобреи и стригуны для желающих, прямо на открытом воздухе занимающиеся своим ремеслом... Здесь же зазывали прохожих в кружала и притоны словоохотливые веселые женщины с бирюзовыми колечками во рту. Слышен был плач детей-подкидышей, вынесенных сюда в корзинах... Пройдет толпа скоморохов с сопелями, гудками и домрами... Склоняются головы и спины перед проносимой чтимой чудотворной иконой. Разольется захватывающая разгульная песня пропившихся до последней нитки бражников... Гремят цепи выводимых сюда для сбора подаяния колодников...

Крик юродивого, песня калик перехожих... Смерть, любовь, рождение, стоны и смех, драма и комедия - все завязалось неразрывным непонятным узлом и живет вместе как проявление своеобразного уклада жизни средневекового народного города".

Ильинка первой начали играть роль парадной улицы. Ее "отрегулировали" и замостили проезжую часть брусьями. На ней между современными Рыбным и Никольским переулками красовался обширный каменный Посольский двор, где останавливались приезжавшие в Москву иностранцы.. Напротив палат Посольского двора в Панских дворах жили поляки, дипломаты и купцы. О них хранит память название Старопанского переулка.

Пораженные масштабами необъятной Московии, роскошью царей, бытом и нравами московитов, иностранцы оставили нам массу описаний, которые позволяют многое понять в современной жизни. От побывавшего во времена Василия Темного венецианца узнаем, что уже тогда в Кремле боролись с пьянством: "Нельзя обойти молчанием одного предусмотрительного действия великого князя: видя, что люди там из-за пьянства бросают работу и многое другое, что было бы им самим полезно, он издал запрещение изготовлять брагу и мед и употреблять цветы хмеля в чем бы то ни было. Таким образом, он обратил их к хорошей жизни". Спустя четверть века при Иване III другой венецианец "хорошей жизни" не увидел. Отметив, что "русские очень красивы, как мужчины, так и женщины", он констатировал: "Они величайшие пьяницы и весьма этим похваляются, презирая непьющих".