Львиный Зев

Палантид тоже рассмеялся.

- Скажешь жене, что я храню его для своих наследников, что у Зейнаб схватки прошли так легко именно из-за этого перстня, ну и так далее... наплетешь что-нибудь.

- Это правда? - с сомнением спросил рыцарь, вертя в руках кольцо.

- Конечно, нет, - хмыкнул Арвен. - Но женщины придают большое значение подобным вещам.

- Спасибо.

Палантид тепло попрощался, король закрыл за ним дверь и остался наедине со своими мыслями. Два неприятных разговора за один день, и оба касались Зейнаб! Это показалось Арвену слишком. Он справился с первым сильным желанием сейчас же найти наложницу и задать ей хорошую трепку. О скандале немедленно станет известно при дворе, это только лишний раз подчеркнет в глазах окружающих реальный вес фаррадки. Арвен должен был поставить Зейнаб на место таким образом, чтобы всем стало ясно: наложница не оказывает на него никакого влияния.

Еще хуже дело обстояло с Орнеем - этой бывшей арелатской провинцией, где теперь государь Лотеаны не имел никакой власти. Арвен не знал, почему положение в Орнее так тесно переплелось с его семейными делами, но понимал сейчас только одно: если он не приструнит Зейнаб, подданные перестанут считать его мужчиной; а если позволит Орнею перейти в состав Мелузины королем.

Эти две неотвязные мысли мучили норлунга всю ночь. Только под утро он забылся тяжелым коротким сном, в котором главную роль играла Зейнаб, неведомым образом взгромоздившаяся на орнейский престол. Кошмар был витиеват и нелогичен, но именно во сне короля иногда посещали светлые идеи.

Когда Львиный Зев открыл глаза, он уже знал, как ему поступить. "Наоборот, - в полудреме прошептал Арвен. - Вот именно, наоборот". Он снова смежил веки и повернулся на другой бок.

Глава 5.

На утро Арвен созвал Королевский Совет. Солнце било в высокие окна орехового зала. Пришедшие царедворцы приглушенно гудели, недоумевая, что побудило государя призвать их в столь ранний час.

Норлунг не заставил себя долго ждать. Он вошел в зал в сопровождении Магнуса и, с грохотом отодвинув кресло во главе длинного стола, опустился на него прямой и непривычно напряженный. По знаку его руки присутствующие сели и в полном молчании уставились на короля.

- Я собрал вас сегодня, - начал Арвен, - чтобы сообщить о важном решении.

Тишина в зале сделалась еще глубже. Было слышно, как далеко на улице мать бранит мальчишку, измазавшего рубаху.

- Заботясь о покое и процветании моих подданных, а также о безопасности арелатской короны, - продолжал Арвен, - я решил наконец избрать достойную госпожу Лотеаны и обеспечить престолонаследие.

По залу прошел тихий ропот. Члены Совета не раз добивались от короля именно этих слов. Но теперь, когда они прозвучали, никто не почувствовал облегчения. Присутствующие в ужасе переглядывались, повторяя пепельными губами только одно имя.

Эта реакция убедила Арвена в правильности его шага. Он видел, как Палантид подавленно опустил голову. "Они все убеждены, что я сейчас назову Зейнаб, - с досадой подумал король. - И де Фуа тоже! Небось решил, что я вчера устроил ей бурную сцену, потом мы бурно мирились, провели бурную ночь, и, чтобы загладить нанесенные ей оскорбления, я наконец пообещал сделать ее королевой! Нет, дело зашло слишком далеко".

- Я решил просить руки принцессы Орнейской, - громко произнес он, - с тем, чтобы не допустить перехода прав на арелатский престол к дожу Мелузины и удержать Орней в составе страны.

Повисло гробовое молчание. Потом по рядам пробежал радостный шепот. Палантид ошарашенно смотрел на короля.

- Но она... она не даст согласия, - вырвалось у него.

- Увидим, - Арвен милостиво кивнул капитану. - А сейчас я прошу канцлера, - он повернулся к Магнусу, - незамедлительно начать подготовку посольства в Орней.

Скелл торжественно поклонился. Он уже с самого утра все знал, старый лис, но никому не проронил ни слова.

- Приступим к разбору обычных дел. На сегодня есть что-нибудь? спросил король.

Члены Совета скучно зашелестели бумагами.

Результат утренней выходки Арвена не заставил себя долго ждать. За час до обеда Зейнаб фурией ворвалась в его кабинет.

- Это правда?! - бросила она, сверля короля ненавидящим взглядом.

Норлунг жестом выслал молодого секретаря, с любопытством уставившегося на гневную фаррадку.

- Что такое, дорогая? - теперь пришло его время смеяться.

- Ты не понимаешь? - Зейнаб вызывающе звякнула золотыми браслетами. Пожалуй, они были несколько тяжеловаты для ее тонких рук. Маленькая и хрупкая, она походила на птенца хищной птицы. - Ты женишься на этой... на этой орнейской дряни?!

- Потише, потише, дорогая! - рассмеялся Арвен. - Принцесса Орнейская слывет не только красивой женщиной, но и доброй правительницей, - ему нравилось дразнить наложницу. - А почему тебя это беспокоит?

Равнодушный тон Арвена вывел Зейнаб из себя.

- Мой брак - голая политика, - флегматично продолжал король, со скрытым торжеством в сердце наблюдая, как из нежно-розовых щеки фаррадки становятся багровыми. - Должен же я дать Арелату королеву. К нам-то с тобой какое это имеет отношение?

Зейнаб не выдержала, короткая деревянная пощечина прорезала воздух.

- Ты думаешь, я буду равнодушно смотреть, как ты венчаешь короной другую? Я - мать твоего единственного сына!

Король даже не поморщился.

- Успокойся, дорогая, - с ледяной мягкостью произнес он. - Я не думал, что ты так близко примешь это к сердцу. Рано или поздно мне пришлось бы найти для страны достойную хозяйку. Жаль, что ею не можешь быть ты.

Зейнаб не ожидала такого удара, она тихо вскрикнула и, как раненая птица, распростерлась перед королем на столе.

- Но почему, почему, господин мой? Чем я хуже? - простонала фаррадка, заламывая руки. - Разве не я родила тебе наследника?

На мгновение Арвену стало жаль ее. За годы, проведенные вместе, он привык считать Зейнаб почти женой. Но, вспомнив перекошенное лицо Палантида, когда тот говорил о Веселой Башне, король взял себя в руки.

- Успокойся, любовь моя, - тихо сказал Львиный Зев. - Разве я недостаточно вознаградил тебя? Ты - госпожа Лебединого сада. На твои права никто не посягает.