Медная радуга (ЛП)

- Вы спрашивали мать об этом?

- Нет. Она никогда не упоминала, что где-то была. Значит она только солгала бы мне.

- Какая на ней была шуба?

- Ее норка. И красное домашнее платье.

- Вы ещё что-нибудь раскопали?

Она покачала головой и встала. Но не собиралась уходить. - Они его уничтожат, мистер Форчун. Дидра уничтожит Уолтера, я это знаю. Я знаю, что она как-то погубила Джонатана, а теперь уничтожит Уолтера.

- Она не могла убить вашего дядю, - терпеливо сказал я. - У неё не было оснований, кроме того, у неё алиби. Это невозможно.

- Мне это безразлично. Как-то она это сделала. Как, я не знаю. Факты мне безразличны. Факты неверны.

- Не может быть. Вы знаете Кармина Коста? Некую Мисти Даун? А может быть, Пола Барона?

- Нет.

- Хорошо. Если что-то появится, дайте мне знать, о'кей?

Она кивнула.

- Да, да, конечно.

Я проводил её взглядом, и медленно выдохнул. Моргана Редфорд выглядела твердой и готовой на все. Возможно, это объяснялось лишь тем, что она видела, как исчезают её последние надежды сохранить для себя Уолтера, если тот женится на Дидре Фаллон. Тут она была права. Дидра Фаллон заставит Уолтера плясать под свою дудку, а Уолтер будет безмерно счастлив этим. Но я не считал, что Моргана права во всем остальном.

Нет, выводы, которые она сделала из своих наблюдений, не выдерживали никакой критики, что, безусловно, не означало, что сами наблюдения были неверны. Она видела то, что видела, и теперь я хотел знать, где была Гертруда Редфорд в понедельник вечером.

Тут я снова услышал шаги в коридоре. И они принадлежали не Моргане Редфорд. Нет, они принадлежали мужчине, который двигался по-кошачьи мягко. Я подкрался к двери, запер её и прислушался. Он был в этот момент ещё в другом конце коридора. (Вот преимущество таких старых зданий, как то, в котором я обосновался - они скрипят). Он мог направляться к кому-нибудь другому, в другую контору, но "мог" - недостаточно, чтобы рисковать своим здоровьем.

Я хотел достать из сейфа свою антикварную "пушку", но её там не было оставил дома. Тогда я проверил окно. Те, кто мог быть с ним в сговоре, не подкрадывались. Существует по меньшей мере одно правило, которого следует придерживаться. И я вылез из окна. Если я и ошибался, то ничего не терял, лишь имел шанс показаться не в своем уме. Но вот это ещё никогда не было смертельным.

С карниза окна, снаружи, я вниз не смотрел. Я и так знал, что было внизу - узкая черная шахта с невидимым сейчас бетонным дном. Я знал также, что было надо мной. Если выбираешь такую работу, при которой нужно совать нос в дела других людей, следует знать, как выходить из окна. И второе преимущество старых домов в том, что из наружной стены торчат всевозможные кронштейны, украшения и карнизы.

Уцепившись за железный кронштейн, я поднялся до средины рамы, нащупал ногой глубокую щель и дотянулся до бетонного карниза над моим окном. Там я положил подбородок на другой выступающий кронштейн и схватился за край крыши надо мной. Часть лепнины давала мне достаточную опору, и теперь я смог опереться на кронштейн коленями. Ухватившись изо всех сил за ограждение, подтянулся и перевалился через занесенный снегом парапет на крышу. Подо мной трещала дверь моей конторы. Он мог сразу заметить открытое окно. Я пустился к соседней крыше. Первые три спуска я пропустил, потому что эти выходы находились слишком близко от моего здания, а была возможность, что мой визитер пришел не один. Я как раз достиг четвертой крыши, когда услышал позади его топот. Изо всех сил я помчался по лестнице вниз и не слышал за собой погони, пока не добрался до первого этажа. Там прислушался. Он, кажется, был ещё наверху. Тогда я вышел на Восьмую авеню.

Я собирался затеряться в толпе. Но никакой толпы не было. Ветер усилился, снег шел уже не так густо, и ветер нес его по улице, которая была пустынна, как тундра. Я метнулся вправо, спустился на несколько ступеней вниз в узкий подвальный проход под домами и вбежал во двор позади здания, где размещалась моя контора. Огляделся в поисках оружия, но все, что нашел-это кучу кирпичей. Я подобрал один, прижался к темной стене справа от ступеней, ведущих в подземный проход, и стал ждать.

Прошла минута. Три минуты. Медленнее, чем самый медленный отсчет времени перед запуском ракеты. Пять минут. Все тихо. Он не пошел за мной. Десять минут. Я бросил кирпич, перелез через несколько заборов и выбежал через другой подвальный ход на Двадцать седьмую улицу. Там подозвал проезжавшее мимо такси. . 20.

Через некоторое время таксист обернулся ко мне.

- Куда, приятель? Или тебе только погреться?

Хороший вопрос-куда? К Мисти Даун? К Карле Девин? Уже стало известно, что я интересовался обеими дамами.

- На вокзал Грейт Централ, - сказал я.

Шофер круто развернулся, а я отодвинулся в угол, чтобы поразмыслить. Лео Цар? Версия номер один. Лео искал Карлу Девин, я тоже. Я знал, что он её ищет, и он знал, что я ищу, тоже. Неприятный вариант, но другие были ещё хуже. Если меня преследовал не Лео Цар, то я не представлял, кто бы это мог быть. А незнание - самая большая опасность. Это мог быть любой: Коста, один из Редфордов или наемный бандит, может быть, тот неизвестный третий, который тоже везде спрашивал о Карле Девин, или один из приятелей Карлы Девин, скажем, Бен Марно.

Во всяком случае, это было связано с делом Редфорда. Не было других причин убивать меня или калечить. Я не строил никаких иллюзий относительно намерений моего преследователя. Он вломился, выбил дверь и долго меня преследовал.

У вокзала я рассчитался с шофером и принялся за работу. У меня не было фото, но Гертруду Редфорд легко было описать; если она брала такси, её кто-нибудь вспомнит. Моей самой большой надеждой были таксисты, которые изо дня в день обслуживали Грейт Централ. Но понадобилось почти два часа, чтобы опросить массу водителей. И все время мне мерещился в каждом углу мой преследователь.

Работать со страхом невозможно. В моей работе нужно постоянно исходить из того, что ты хитрее противника, что ты всегда на два шага впереди, иначе нужно эту работу бросать.

Осторожно, но без нервотрепки. Да, это легко сказать.