Страница 44 из 65
Планируя на учении метод использования подводных лодок в составе групп, мы тщательно изучили уже существовавшие методы, извлекли из них все полезное и отвергли ненужное. Особое внимание обращалось на исключение опасного маневрирования.
На время учения мой командир соединения отправлялся в море, где должен был проверить новый тактический прием группового использования подводных лодок. Так что на берегу, на командном пункте, мне предстояло принять командование на себя, а главное - обеспечить управление и оперативное обеспечение всех подводных лодок.
Получив от контр-адмирала Хияйнена последние указания, я вновь сел в машину, которая по грунтовой дороге, петлявшей меж крутых сопок, вскоре доставила меня к командному пункту.
Пройдя длинным и гулким коридором в пост, где мне предстояло провести все учение, я тотчас окунулся в привычную деловую штабную жизнь.
К этому моменту, за сравнительно короткий промежуток времени (как я упоминал, прошло чуть более полугода со дня моего назначения начальником штаба), я уже успел в определенной мере вникнуть в суть штабной деятельности. Помогло, в частности, и то обстоятельство, что, находясь в должности командира части подводных лодок, я опирался в своей работе на штаб и, следовательно, был знаком со спецификой его деятельности. Но все же, чтобы полностью прочувствовать всю сложность и ответственность работы штабного офицера, надо было послужить непосредственно в штабе.
Штабная работа весьма сложна. Штаб - это мозг, организатор, творец и исполнитель. Для его успешной деятельности, на мой взгляд, очень ценны уроки Великой Отечественной войны - опыт работы командования, его штабов.
Замечу кстати, что генерал армии С. М. Штеменко в воспоминаниях "Генеральный штаб в годы войны" на опыте собственной работы дал на сей счет немало полезных советов, касающихся того, каким должен быть офицер штаба, от работы которого зависит порой успех или поражение в бою.
Немало глубоких мыслей о том же высказал в своей книге "Вместе с флотом" и адмирал А. Г. Головко. Мне не раз довелось встречаться с Арсением Григорьевичем, получать от него практические рекомендации, в том числе и но работе моего штаба. Нас, моряков, всегда подкупали его простота в обращении с подчиненными, проницательность и компетентность в делах.
В годы войны Арсений Григорьевич, командуя Северным флотом, несмотря на колоссальную загруженность, находил время и для непосредственного общения со штабными работниками, с личным составом кораблей и частей.
Учитывая опыт войны и развитие сил флота, я все отчетливее понимал, что штабной работник обязан в любой момент четко определить те главные звенья в цепи организации, управления и контроля, которые решают успех дела. Он должен строить работу на научной основе и шагать в ногу со временем, ибо его деятельность непосредственно сказывается на действиях кораблей и частей, их боеспособности и боеготовности.
Эти требования, в общем-то, очевидны и, казалось бы, не нуждаются в особых разъяснениях. Но при проведении их в жизнь нередко приходилось и приходится сталкиваться с непониманием, с противодействием их внедрению в практику: слишком велика бывает порой инерция устаревших традиций.
Взять хотя бы чувство нового, умение человека не отставать от требований времени. Помнится, в первые послевоенные годы на вооружение подводных лодок стали поступать торпедные автоматы стрельбы (ТАС). Благодаря им значительно возрастала эффективность торпедных атак. Однако некоторые командиры, пускаясь на всякого рода уловки, выходили в атаки по старинке, пользовались довольно примитивными расчетными таблицами, ибо привыкли к ним во время войны. Никто из них не отрицал преимуществ новой техники, но рассуждали они так: техника техникой, а с таблицами надежней. И выходили в атаки, по-прежнему уповая на таблицы, а умнейшие приборы бездействовали. Вина за отступление от требований дня лежала и на командирах, не желавших изучать новую технику, не понимающих ее, и на штабных специалистах, смотревших на подобную практику сквозь пальцы. Именно они первыми должны были быть проводниками нового, передового, неустанно внедрять его в жизнь.
И вот очередная проверка. Конечно, рано было ожидать зримых результатов за полгода работы. Но я был уверен, что от недостатков, отмеченных предыдущей инспекцией, избавиться нам удалось.
Общими силами мы в контакте с партийной организацией предпринимали все, чтобы деятельность штаба была пронизана деловитостью, творчеством, новаторством и отвечала тем коренным изменениям оружия, техники и принципов управления ею, которые были вызваны революцией в военном деле. Насколько мы справились с этим, и должно было показать общефлотское учение...
В директиве начальника штаба Тихоокеанского флота вице-адмирала П. А. Мельникова наша задача была сформулирована по-военному коротко и конкретно. Принимая во внимание солидные размеры театра, погоду, состав наших сия и средства обеспечения, она была нелегкой. Но разве мы вправе были ждать скидок на трудности?!
С первых же часов учения на нашем командном пункте закипела работа. Центр боевого управления был сосредоточен в комнате, куда стекались данные об обстановке, сведения о своих силах и о силах "противника". Здесь я проводил, по существу, дни и ночи со своими заместителями - капитанами 3 ранга В. Дзюбой и М. Гернером, а также с другими флагманскими специалистами.
В первые дни учения мы не отрывались от карты обстановки: анализировали и оценивали возможные курсы отряда кораблей "противника", корректировали направление завес подводных лодок с целью перекрытия секторов возможного движения кораблей противоборствующей стороны, наносили данные разведки.
На этом этапе учения разведка имела большое значение. В ходе второй мировой войны во многих странах особое внимание стали уделять радиоразведке и спецслужбе разведки флота по раскрытию шифров воевавших между собой государств. Из многочисленных мемуаров, написанных зарубежными авторами после войны, весьма интересно в этом плане, на мой взгляд, книга П. Бизли "Разведка особого назначения". В ней рассказывается, сколь большое значение имела спецразведка англичан, а затем и флота США, которые, пользуясь сетью радиоперехвата и данными центра дешифрования, обеспечили успешность действий сил противолодочных кораблей в борьбе с немецкими подводными лодками, особенно в период 1942-1943 годов.
О том, как важна радиоразведка, свидетельствует такой пример. Радиограмма, переданная с немецкого линкора "Бисмарк", когда он, казалось, уже ускользнул от встречи с развернутым для его перехвата в Атлантике английским флотом, стала причиной обнаружения этого линкора сначала самолетом с авианосца, а затем кораблями эскадры. "Бисмарк", по сути дела, оказался потопленным из-за единственной переданной с его борта радиограммы.
В послевоенное время радио и радиотехническая разведка приобрели еще большее значение. Учитывая это, я, подписывая распоряжения командирам групп подводных лодок, стремился ограничить и количество телеграмм, и их размеры.
К содержанию распоряжений предъявлялись очень большие требования не только по смыслу, но и по форме. На сей счет еще до начала учения все работники штаба, в том числе и автор этих строк, прошли основательную проверку.
Лично меня контролировал контр-адмирал Юрий Петрович Ковель, прибывший из Москвы в составе группы Холостякова. Кто знаком с Ковелем, тот, конечно, знает, что этот человек отличался не только педантичностью и скрупулезностью, но и обладал высокой штабной культурой. Его корректность и компетентность, как мне думается, давали ему особое моральное право заниматься такой проверкой, ибо право контроля весьма ответственно и не каждому оно по плечу.
За годы флотской службы я участвовал в различного рода инспекциях и проверках. А потому имею определенные взгляды на методику их проведения. Я, например, убежден, что деятельность представителя штаба во время любой проверки не должна сводиться к констатации отрицательных и положительных сторон в жизни и боевой учебе проверяемых кораблей и частей. Любая проверка это прежде всего школа. Школа обучения и воспитания личного состава, школа боевой выучки. Вот почему каждому проверяющему необходимо учиться искусству контроля. Учиться настойчиво и постоянно подготовке и организации проверки, а также методике ее проведения, главным образом на учениях в море.