Интервью

- Например, события девятьсот пятого года... Минуточку, я запишу показания счетчика.

- Так, значит, рассказы деда о "Кровавом воскресенье" повлияли на формирование вашей идеологии?

- Наверное, повлияли.

- Ваш дед был социал-демократом?

- Какое там! Он хорошо зарабатывал у Эриксона и не занимался политикой, во всяком случае, первое врем".

- А потом?

- Так вышло, что ему нелегальные книги жизнь спасли.

- То есть вы хотите сказать, раскрыли глаза на мир?

- Не совсем. Он за барышней ухаживал, а та была связана с марксистами. Когда началась забастовка, дед увидел ее на улице в толпе. Подошел, стал приглашать в шапито. А она ему дала какие-то синие брошюры. Дед их в кепку запрятал, чтобы карман не оттопыривался, - некрасиво. Ну, и пошел вместе со всеми. На царя смотреть. А тут казаки возле Троицкого моста. Стрельба началась, паника. Дед говорил: лучше бы я сидел в шапито. Ротмистр, жандармский ножнами его хотел ударить. Дед ему, естественно, в зубы. В это время улан наехал сзади - и палашом... Если бы не эти книжки, то все... А уж потом дед и на баррикадах дрался и в партию вступил...

- В дальнейшем, если хватит времени, я хотел бы подробнее узнать обо всем этом... Про отца вы сказали, что он инженер.

- Так оно и есть.

- Хороший, знающий инженер?

- Ничего.

- Он тоже работает на этом заводе?

- Да, начальником ПДО в одном из цехов.

- Что означает ПДО?

- Планово-диспетчерский отдел.

- А где работает ваша мать?

- Она умерла...

- Вы живете с отцом?

- Да, то есть раньше жили вместе.

- А теперь?

- Месяц назад я переехал.

- Квартиру получили?

- Нет, комнату снимаю.

- Ваш отец завел новую семью? Простите, я, может быть, вторгаюсь в интимные сферы? Если вам неприятно, можете не отвечать.

- Я же сказал, что на любой вопрос, если могу, отвечу... Да, отец женился снова.

- Переезд в какой-то мере обусловлен его женитьбой?

- Нет, ведь женился-то он восемь лет назад.

- Значит, все эти годы вы поддерживали с ним отношения?

- Естественно, почему бы и нет?

- Кроме вас, у отца есть дети?

- Сын, в первый класс ходит.

- С ним у вас как?

- Нормально.

- Но в социальном плане вы ближе к деду?

- Я же вам сказал, он давно умер.

- Это неважно... Ладно, оставим. Вот вы с иронией говорили о том, что отец выбился в люди.

- Он и в самом деле уважаемый человек.

- Но между вами есть разногласия? Простите за нескромность...

- Нет, особых разногласий нет. Не припомню... Он за Фрезера болел, а я за Клея.

- Я ведь серьезно спрашиваю.

- Да и я не шучу.

- Вам неприятно, что отец покинул рабочую среду?

- Это его дело. К тому же он и сейчас среди рабочих. Жизнь заводского инженера...

- Простите за назойливость, но я чувствую, что между вами есть трения...

- Сейчас что-нибудь придумаем, с ходу. Отец культурней меня. В оперу ходит добровольно. Курит трубку, а я, как видите, "Авророй" балуюсь... Ну, что еще...

- Я не это имел в виду. Ваш дед был простым рабочим. Отец стал инженером. Вы рабочий, то есть пошли в деда. Образовалась прерывистая линия. Разве вам не обидно, что отец зажимается административной работой, подписывает наряды, составляет графики?

- Кто-то должен и этим заниматься. Хороший плановик, опытный диспетчер - большие люди на заводе. Это мозг предприятия, центр по сути дела.

- Так. Линия катастрофически выпрямляется. Значит, вы хотите сказать, что грань между инженером и рабочим...

- Я не знаю, что это за грань и надо ли ее стирать, если вы это имеете в виду. Заработки примерно одинаковые. Образование у многих цеховых инженеров среднетехническое, как и у многих наших рабочих. Только лучшие инженеры создают что-то новое, среди рабочих такая же картина. Дайте нашему знаменитому токарю Жене Богданову голую идею, и он воплотит ее в металле. Так что разница между людьми не в положении, a в том, как относишься к делу...

- Простите, еле успеваю записывать. Можно вопрос не на тему? Ваш отец тоже такой здоровенный?

- Да, когда он лет десять назад узнал, что я курю, то страшно разорался, стукнул кулаком по столу, и кулак провалился в ящик письменного стола.

- Свою мать вы хорошо помните?

- Ну, конечно. Я уж десятилетку окончил, когда она умерла. У нее еще с блокады все это началось со здоровьем. А по характеру она была сильней отца. Тот ведь и драл меня - после войны сами знаете, что за пацаны были,а я все равно мать одну и боялся или очень уважал, не знаю, как тут выразиться. Между прочим, если бы не она, отец бы вряд ли институт свой закончил. Или вот еще. Он когда с фронта вернулся, начал выпивать. Раз пришел домой под этим делом, другой, третий... Мать взяла меня за руку - и на вокзал. Уехала в Кемерово, к брату. Через два дня отец за нами следом явился и в прихожей на колени - бах. С тех пор он при ней рюмки не выпил. Тоже, видно, боялся или уважал. А году в пятьдесят седьмом мы обмен затеяли. Пришли к нам двое квартиру смотреть. То не так, это не так, потом заявляют: "Солнца мало". Отец выслушал это, обнял мать и говорит: "Вот наше солнце". Поэтом становился в ее присутствии.

- Помедленней, не успеваю записывать.

- Да я уж кончил. Похоронили ее на Георгиевском, зимой. Гроб везли на телеге. Помню черную яму в снегу. Заглянул, а там внизу корни перерубленные, белые... Приехали домой. Отец сел посреди комнаты на стул. В углу ее туфли, лодочки, помятые. В шкафу белье... Первые дни только ночевать домой являлся. А через год женился снова...

- Вы его осуждаете?

- Нет, я даже рад был. Очень за него боялся.

- И не испытывали обиды?

- Это неважно. В пятьдесят лет мужчина не должен быть один. И не может. А мой особенно. Уж я-то его знаю.

- Второй брак был удачным?

- В общем и целом, как говорится.

- Мне кажется, если мужчина средних лет женится на молоденькой, то в старости его ожидают, мягко выражаясь, разочарования.

- Кто сказал, что на молоденькой? Они с Натальей познакомились в войну под Волховом.

- Фронтовая подруга?

- Это любопытная история. Может быть, вы ее даже используете. Дело было так. Отец ротой командовал. Он перед самой войной краткосрочные курсы закончил, вышел оттуда младшим лейтенантом. Ну вот. Затишье на передовой. Дня три. Тоскливо, отец говорил. Начальство что-то там планирует, а ты ждешь. Как-то ночью от скуки стал он звонить по телефону. Откликнулась связистка с промежуточной. Поговорили. Он о себе рассказал, она - о себе. В общем, чуть ли не до утра беседовали. Под конец он спрашивает: "Как хоть ваша фамилия?" Она отвечает: "Горелова Наталья". Бывают же такие совпадения. Тут их прервали. И вот через двадцать лет он оказывается в одном небольшом городке, там есть релейный завод, который входит в наше объединение. Его знакомят с диспетчером Гореловой. Ну, разговорились. Та говорит, я в этой отрасли двадцать лет, полевой связисткой начинала. Отец спрашивает: "Под Волховом не были?" "Была". Ну и пошло!.. В результате ей даже фамилию менять не пришлось. Забавная история. Годится для романа?