Интервью

- Пропустите,- сказал он вахтеру,- но впредь, молодой человек, старайтесь придерживаться единого стандарта во внешности. И запомните на будущее: каждый сознательный гражданин после шестнадцати лет несет ответственность за свой внешний облик. Не говоря уж о внутреннем,- веско добавил он и вдруг подмигнул, уходя...

Навстречу шли парни в ковбойках и джинсах, нейлоновых сорочках и галстуках, белых халатах и спортивных куртках, девушки в коротких юбках, ярких кофточках, с модными прическами. Между прочим, и бороды попадались.

- Как пройти в четвертый цех? - спросил журналист одну из девушек, рыженькую и не по сезону веснушчатую.

- А мы как раз туда идем.

- Мне нужен Горелов.

- Горелов всем нужен,- без улыбки произнесла она, и корреспондент тотчас же записал эту фразу...

- ...Здравствуйте. Вы Горелов?

- Ну, я.

- Хочу задать вам несколько вопросов.

- Что ж делать, задавайте.

- Вы чем-то недовольны? Я не вовремя пришел?

- Слишком много корреспондентов. После одной статьи меня целый год Икаром дразнили. Перед ребятами неловко. Вы бы к Трофимычу обратились или к Райко.

- Но редактор направил меня именно к вам.

- Я понимаю.

- Тогда приступим. Как вас зовут? Ах, да, Павел. Вы можете отвечать на мои вопросы, не прерывая дела? Все это займет минут двадцать.

- Попробую.

- Я думаю, нас не слышат. Тут довольно шумно.

- А почему нас не должны слышать?

- Что вы насторожились? Просто так удобнее.

- Ладно. Поехали.

- Как называется ваша профессия?

- Настройщик телефонной аппаратуры.

- Требует ли она высокой квалификации?

- В общем, да.

- Какой у вас разряд?

- Шестой.

- Это высокий разряд?

- Да, самый высокий у нас.

- Но начинали-то вы с азов?

- Естественно.

- В чем заключается ваша работа?

- Я слежу за тем, чтобы блоки действовали в нужном параметре.

- Как это понимать? Извините, я в технике не силен. Получил строго гуманитарное образование.

- Наш завод выпускает координатные АТС...

- Что значит координатные? Хотя ладно, бог с ним...

- Давно работаете в газете? Или мне не полагается задавать вопросы?

- Три дня, если вас это интересует. Я понимаю, что рано или поздно придется осваивать все эти тонкости.

- И я так думаю. Хорошо, можно проще. АТС состоит из многочисленных сложных приборов. Я настраиваю их таким образом, чтобы электрические параметры соответствовали норме. Вы опять ничего не поняли?

- Меня главным образом интересует психологический аспект вашей работы.

- В дом приходит настройщик роялей. Его задача состоит в том, чтобы все ноты звучали, как им положено. Он подкручивает всякие там гайки до тех пор, пока музыкальные параметры не будут соответствовать норме.

- Ясно. Как я улавливаю, ваша профессия близка к понятию "служащий"? Нет. Мы рабочие. Это рабочая профессия.

- В чем же вы видите разницу?

- Трудно сказать. Мы не служим, а работаем.

- Довольно туманно. Вы не любите служащих?

- Ничего подобного. Просто я рабочий.

- В чем же все-таки разница? На вас халат, перед вами приборы. Чисто. Похоже на лабораторию.

- Ничего общего. Мне трудно объяснить. Мы работаем руками. Делаем вещи...

- Создаете материальные ценности?

- Во-во.

- Вы любите свою работу? Только говорите правду.

- Между прочим, я говорю правду, даже когда меня об этом специально не просят.

- Извините. Что же вас в ней привлекает?

- Я люблю приборы, люблю точность. Когда начинал, то было все равно. А сейчас имеется некоторый опыт. Мне кажется, если умеешь что-то делать, то начинаешь это дело любить.

- И не надоедает?

- Как может надоесть хорошая работа? Надоедает конвейер, надоедает халтура.

- Стоп. Вы против конвейера? А знаете, что сказал на суде Генри Форд по этому поводу? Когда автомобильный король Генри Форд внедрил конвейер, американский суд привлек его было к ответственности за антигуманизм. И вот Генри Форд заявил на суде, что ему искренне жаль человека, которому для работы необходима атмосфера удобства и симпатии. Что вы в принципе думаете по этому поводу?

- Я не умею думать "в принципе". Я не министр и не начальник главка. Давайте говорить о конкретных вещах. Конвейер - это реальность. На нашем заводе есть цеха, где без него не обойтись. Но это работа не по мне, хотя и высоко оплачивается. Туда идут в основном люди без квалификации. Если у человека голова на плечах, он через год осваивает хорошую специальность и, как правило, уходит с конвейера. Такая же картина у подсобников. Ведь у нас еще много участков, где используется ручной труд.

- В том числе и тяжелый физический!

- Да, к сожалению. Нас и в "Правде" за это ругали.

- А говорят, физический труд полезен, развивает мышцы и так далее.

- Чепуха. Если и развивает, то однобоко. На это есть спорт. Когда-нибудь с черной работой будет покончено. А с Генри Фордом мы по-разному смотрим на вещи. Он хочет сказать, как я понял, что работа в тяжелых условиях закаляет человека. Это бред. Конечно, никому не нужен труд, как говорится, "не бей лежачего". Хорошему футболисту неинтересно бить по пустым воротам. Если коллекционера завалить марками с ног до головы, он перестанет их собирать. Хорошему, квалифицированному мастеровому нужна серьезная работа, требующая усилий, напряжения, такая, где он может себя проявить, но не изнурительная...

- Извините, "мастеровой" - это распространенное выражение?

- Не очень. Но мне оно нравится.

- Мастер лучше.

- Мастер - это должность.

- Не только. Например: "Мастер своего дела".

- Звучит нескромно.

- Впрочем, мы отвлеклись. Поехали дальше. Осталось еще минут десять...

- Нет, погодите. Вот, скажем, я осваиваю новый прибор, ломаю голову, сижу тут допоздна, и, наконец, работа сделана. Такое напряжение дает эффект, приносит пользу и у-до-вле-тво-ре-ни-е. Ну, а если человек с утра до ночи драит шабером железную болванку, когда это можно сделать на шлифовальном станке? После этого одно желание - напиться.

- Ясно. Простите, что это за штука?

- Магазин сопротивлений.

- Значит, вы склонились над магазином сопротивлений?

- Вроде бы склонился.