Страница 12 из 14
Я молчал.
- Смотри, что утром Сонька принесла. - Она вытащила из кармана записку. Я узнал почерк Хорька. Там было написано: Так будет с каждым, кто подойдет к тебе. А если согласишься со мной дружить, то сделаю для тебя все, что хочешь, и сможешь всем приказывать. Будешь королевой пустыря. Даю три дня на размышление. Аркадий".
- Я и не знала, что его Аркадием зовут... Мама видела записку, - сказала она шепотом. - Боюсь, папе скажет. А этого Пахана я не боюсь. Ничего он мне не сделает. Когда я на него вот так смотрю, - она вскинула брови, - он как шелковый становится.
После этого разговора я понял, что должен заступиться за Нелю.
Я пошел на бульвар и просидел у моря целый день, чтобы никого не видеть и не отвечать на вопросы, почему я грустный и о чем думаю. Сел на теплый, согретый солнцем камень и смотрел на парусники. Сделав круг, они проходили совсем близко от меня. Я думал совсем о другом, но было приятно смотреть на них. Как бы я хотел оказаться на одном из них вместе с ней!
Когда стемнело, я вернулся на пустырь. Зашел к Косте. У него был дядя Шура со своим патефоном и пластинками. Краска на полу высохла, и они сидели в комнате.
- Мне письмо пришло из части, - сказал Костя, после того как кончилась ария герцога из оперы "Риголетто", - и посылка. - Он показал на ящик из-под консервов, который лежал в углу. - На машине привезли.
Дядя Шура был слегка выпивший.
- Я тоже сиротой рос, - сказал он, заводя патефон, - но у меня старший брат был. Он меня каждый день в школу водил с собой, чтобы я один не оставался. Мне было четыре года, а ему четырнадцать.
- Я тоже сестер найду, - сказал Костя. - Ребята из части пишут, что наш командир в газету "Правда" письмо послал, чтобы помогли.
- Вот я грузин по национальности, - сказал дядя Шура, а всю жизнь здесь прожил. Послушайте грузинскую песню.
- Я нашел тебе все учебники для пятого класса, - сказал я Косте тихо, когда пластинка заиграла.
- Молодец! - обрадовался Костя.
- Они, оказывается, в ящике лежали, на балконе.
- Слушайте музыку, - сказал дядя Шура. - Разговаривать потом будете.
Мы замолчали
Дядя Шура ушел, прокрутив пластинок десять.
Мы помогли ему донести пластинки. Патефон он тащил сам в напевал себе под нос арию Каварадоси из оперы "Тоска". Уже совсем стемнело. Он шел впереди нас, слегка покачиваясь, и Костя боялся, что он уронит из рук патефон.
Ее окна были закрыты ставнями.
Когда мы возвращались с Костей, я сказал ему:
- Вот видишь эти окна, там живет моя девушка.
- Как ее зовут? - спросил Костя.
- Неля. Она старше меня на полгода.
- Бывает, - сказал Костя.
- А у тебя была когда-нибудь девушка?
- Разве до этого было? Война же...
- А я ее очень люблю, - сказал я. - По ночам вес время о ней думаю.
- С нами служили девушки, - сказал Костя, - но они все взрослые были.
- Ничего, Костя, - успокоил я его, - война уже кончилась, началась мирная жизнь, так что у тебя тоже будет девушка.
- Да не в этом дело. Рано еще об этом думать, - сказал Костя. - Мне сестер надо найти, учебу закончить, а дальше посмотрим...
- Насчет школы не волнуйся, я тебе помогать буду. За год два класса пройдем.
- Спасибо,
- Спать не хочется, - сказал я - Может, погуляем еще?
- Поздно уже...
- Ты же обещал рассказать, как воевал.
- Долго рассказывать, за ночь не успею, - улыбнулся Костя. - Как-нибудь я тебе все расскажу.
- Костя, скажи, если она моя девушка - значит, я должен ее защищать? ,
- Не знаю, - улыбнулся Костя, - я в этих делах не очень понимаю.
- Но ведь он силу применяет.
- Кто?
- Пахан. Она не хочет с ним дружить, а он всех бьет. И пугает ее все время. Она мне сама жаловалась,
- Это тот, с мотоциклом, что ли?
- Да.
- А если он тебе товарищ, то почему же твою девушку обижает? - спросил Костя.
- Он еще не знает, что она моя. Об этом никто не знает. Только ты...
Мы подошли к дому.
- Совсем запутанная история, - улыбнулся Костя. Он замолчал, потому что в его окне горел свет.
Мы заглянули в окно. На столе лежала большая белая коробка, рядом консервные банки и несколько буханок хлеба. На канапе сидели два солдата.
- Ребята приехали, - Костя торопливо пожал мне руку, - завтра поговорим.
- До свидания, Костя, - произнес я, наверное, очень грустным голосом, потому что он сказал:
- Да не вешай носа! В конце концов разберетесь в обстановке. Все же свои.
- До свидания, - сказал я. - Иди, Костя, ждут тебя. Он пошел к воротам. Я тоже зашагал через пустырь.
- Элик, - он вдруг окликнул меня. Я оглянулся. Он стоял в воротах. - Элик, - сказал он, - ерунда все это. Выбрось из головы.
Я подошел к нему.
- Как же выбросить? - спросил я. - Я же люблю ее. Он не знал, что сказать мне.
- Кто же должен ее защитить? - продолжал я. - Он же проходу ей не дает. А мне перед ней стыдно.
- Да, - сказал Костя. Мы разошлись...
21 августа
Сегодня я проснулся очень поздно. Как будто чувствовал, что нужно накопить сил побольше. Наших я нашел на пляже.
Пахана среди них не было. Мотоцикла тоже. Хорек с Рафиком лежали рядом.
- Ты почему не пришел вчера, когда тебя звали? - спросил Хорек и почему-то усмехнулся.
- Я у бабушки был. А что случилось?
- Пахану не нравится твое поведение. Нарушаешь дисциплину. Жратву не приносишь. Сегодня опять не принес?
- Забыл... - Я, действительно, забыл про еду. - Завтра принесу сразу за три дня: и за вчера, и за сегодня, и за завтра.
- Принести надо, - согласился Хорек. - Но все равно будем решать твой вопрос.
--Решайте, - сказал я. - А где Пахан? Мне с ним поговорить надо.
- Он скоро придет, - Хорек усмехнулся, - но очень занят будет.
- А чего ты улыбаешься все время? - спросил я.
- Настроение у меня Хорошее, - Хорек опять усмехнулся я пошел купаться.
Рафик пошел за ним.
Юрка тоже был в воде. Я сел на песок и почувствовал, что у меня дрожат ноги. Я прямо видел, как они трясутся. Юрка заметил меня и вылез из воды.
- Понравились стихи? - спросил он после того, как мы поздоровались.
- Какие стихи?
- Я вчера стихи на столе у вас оставил. Зашел после работы, в тебя не было дома. Отец не сказал тебе?
- Я очень поздно пришел. Не видел его.
- Хорошие стихи, - сказал Юрка, - то, что нужно. Ей обязательно понравятся.
- А где ты их взял? Юрка замялся.
- Сам написал, - признался он. - Я давно их пишу.
- Про любовь?
- И про любовь тоже есть, но мало.
- А про что?
- Про людей, про природу, труд. Ну, такие, как ты хотел. Хочешь, я тебе прочту?
- Сейчас не надо, - попросил я его. - А потом обязательно прочтешь... Я хочу с Паханом поговорить про Нелю. - Юрка вытаращил на меня глаза. - Чтобы он не приставал к ней. Она сама испросила меня об этом. Пусть, говорит, оставит меня в покое.
Юрка удивился еще больше.
- А она знает уже про тебя?
- Да, она все знает. Я ей сказал. . - .
- Ты молодец! - обрадовался Юрка. - Я же говорил - надо брать на абордаж... А как это получилось? Ты прямо так и сказал ей про все?
- Она по почерку узнала. Письмо же у нее было.
- А-а... - Юрка даже подскочил от восторга. - Здорово получилось!
- Слушай, только ты пока не говори никому, - попросил я его. - Пока я с Паханом не поговорю.
- А ты обязательно хочешь с ним поговорить? - спросил Юрка. - Может, не надо? Он же... Сам понимаешь...
- Обязательно, - сказал я твердо. - Иначе я себя уважать не буду.
К. нам подошел Рафик.
- А ты знаешь, где вчера была твоя Нелька? - спросил он у меня.
- Не твое это дело, - сказал я. - И отойди отсюда, я не хочу с тобой разговаривать.
- Она к Пахану на свидание ходила, - сказал Рафик.