Последние

И в а н (усмехаясь). Прожив со мною двадцать семь лет?

С о ф ь я. Теперь всё изменилось, стало непонятно и угрожает. О тебе говорят ужасно... Ты хуже, чем злой.

И в а н (презрительно). Газеты! Чёрт с ними...

С о ф ь я. И люди. Газеты читают люди... (Тоскливо.) Зачем ты приказал бить арестованных?

И в а н (тихо). Неправда! Их били до ареста... они сопротивлялись...

С о ф ь я. И дорогой в тюрьму - били!

И в а н. Они сопротивлялись, пели песни! Они не слушали меня. Ты же знаешь, я горяч, я не терплю противоречия... Ведь это буйные, распущенные люди, враги царя и порядка... Их вешают, ссылают на каторгу. Почему же нельзя... нужно было заставить их молчать.

С о ф ь я. Двое убиты... двое...

И в а н. Что значит двое? Это слабые, истощённые безработицей люди, их можно убивать щелчками в лоб... Солдаты были раздражены... (Замолчал, развёл руками, говорит искренно.) Ну, да, конечно, я отчасти виноват... но - живёшь в постоянном раздражении... Другие делают более жестокие вещи, чем я, однако в них не стреляют.

С о ф ь я. Мы говорим не то, что нужно... нужно о детях говорить в это страшное время... ведь оно губит больше всего детей. Те, двое убитых, тоже были ещё мальчики...

И в а н (пожимая плечами). При чём тут дети?

С о ф ь я. А если они осудят?

И в а н (возмущён). Они? Они мне судьи? Дети, кровь моя? Чёрт знает, что ты говоришь! Как же они смеют упрекнуть отца, который ради них пошёл служить в полицию? Ради них потерял... очень много и наконец едва не лишился жизни...

Л е щ (из столовой). Можно?

И в а н. Пожалуйста...

Л е щ (осматривая обоих). Пришёл Ковалёв.

И в а н (жене). Иди к нему! Я сейчас! Будь э-э... любезнее с ним и вообще - понимаешь?..

(Софья молча уходит. Лещ улыбается.)

И в а н (недружелюбно). Что? Вам весело?

Л е щ. Я тоже понимаю.

И в а н (строго). Да? Послушайте, почтеннейший, я должен вам сказать, что ваши поступки могут скомпрометировать меня и... очень!

Л е щ (поднимая брови.) О? Это любопытно.

И в а н. Скажите, вы сколько дали по делу об устройстве Александра на службу?

Л е щ. Триста.

Иван. Но вы у брата взяли пятьсот!

Л е щ. Факт.

И в а н. И где же двести?

(Л е щ молча хлопает себя по карману на груди.)

И в а н. Но это - неудобно!

Л е щ. Для меня?

И в а н. Вообще... Представьте - брат узнает!

Л е щ. Кто ему скажет?

И в а н. Да вот я, например, могу проговориться...

Л е щ (серьёзно). А вы будьте осторожнее! Забудьте этот случай.

И в а н (смущённо, но с сердцем). Однако вы таким тоном говорите...

Л е щ. Забудьте, как, примерно, забыли доплатить мне три тысячи приданого за дочерью.

И в а н (мягче). На что вам деньги? Ведь есть, достаточно.

Л е щ. Надя находит, что ещё недостаточно.

И в а н. Гм... Да... Кстати, нет ли у вас... двадцати рублей?

Л е щ. Это совсем некстати. И - много.

И в а н (удивлённо). Почему много?

Л е щ. Двадцать рублей - это двадцать процентов.

И в а н (хочет рассердиться). Вы... вы что говорите, милостивый государь?

Л е щ. Я вам дам десять - извольте! Не нужно? Как хотите. Должен сообщить вам новость: дочь рассыльного Федякова предъявляет к вам иск на содержание ребёнка.

И в а н (возмущён). Вот подлая! Да чем же она докажет, что ребёнок мой?

Л е щ. Разумеется. Это - недоказуемо. Но будет ещё скандал.

И в а н. Какое свинство!

Л е щ. А курьер Трусов думает жаловаться на вас...

И в а н. И он, скотина!

Л е щ. Да. У него лопнула барабанная перепонка от удара.

И в а н (подумав). Помните, есть басня - раненый лев, которого лягают ослы? Вот это я - лев!

Л е щ. Возможно.

И в а н (искренно). Да, да! Они там боятся, что я снова буду служить, и вот хотят оскандалить меня - дьявольский план завистников... Это - люди!

Л е щ (протягивая деньги, серьёзно). Горе побеждённым!

И в а н (принимая бумажку). Ещё посмотрим! Вы, дорогой мой, должны помочь мне в этих случаях; вы, я знаю, всё можете! У вас великолепная голова.

(В столовой появляется Надежда, очень нарядная, декольте, с крестом из красных камней на голой шее. Стоит и слушает.)

И в а н. Услуга за услугу - завтра в клубе я познакомлю вас с Муратовым, знаете - купец, либерал?

Л е щ. В чём дело?

И в а н. У него в тюрьме племянник, за какие-то брошюры, знакомства... Нужно дать этому племяннику свидетельство о болезни, чтобы его выпустили... я его знаю, славный парень! А брошюры - случайность.

Л е щ (серьёзно). Если славный малый, надо ему помочь.

И в а н. Дядя его любит и боится за него. Он не пожалеет рублей трёхсот...

Л е щ. Мало! Это - политика.

Н а д е ж д а (входит). Нам пора идти, Павел...

И в а н (крутя усы). Какая дама, а? Семьсот чертей!

Л е щ (уходя). Я на секунду загляну к дяде Якову...

И в а н (вслед ему). Вы посмотрели бы на жену, она жалуется на свои глаза... А ты, Надина, всё хорошеешь!

Н а д е ж д а. Оттого, что нет детей...

И в а н (вздыхая). Да, Надя, они старят, они уродуют нас, родителей. Дети... как много в этом слове... Из пятерых - только ты радуешь моё сердце.

Н а д е ж д а (осторожно ласкаясь). Бедный мой папка! Тебе стало плохо жить. Раньше ты дарил своей Надине разные хорошенькие штучки, а теперь стал бедненький и не можешь порадовать своё сердце подарком любимой дочурке.

И в а н (огорчённо). Да, чёрт возьми, не могу.

Н а д е ж д а. Знаешь что? Ты возьми денег у дяди...

И в а н. Это испробовано!

Н а д е ж д а. И подари мне дюжину чулок, помнишь, ты покупал мне шёлковые чулки.

И в а н. Помню... Эх, Надя...

Л е щ (входит). Я готов. (Ивану, негромко.) А дела дяди Якова швах...

И в а н (тихо). Да ну?

Л е щ. Сердце у него очень плохо, очень!

И в а н (озабоченно). Гм...

Н а д е ж д а. Ты, папа, должен бы поговорить с ним.

И в а н. Поговорить... О чём же? Наследник у него один - я!

Л е щ (многозначительно). Вы уверены? Идём, Надя...

Н а д е ж д а (подставляя отцу щёку для поцелуя). До свиданья!

И в а н (целуя её). Желаю веселиться, милая! Иди с богом... (Оставшись один, он задумчиво подходит к буфету, наливает стакан вина, выпивает и бормочет.) Поговорить? Н-да...

(В гостиную справа входит Пётр, садится в кресло, закрыв глаза и закинув голову. Иван смотрит на часы, открывает дверцу, переводит стрелку. Часы бьют восемь. Пётр открывает глаза, оглядывается. Иван, насвистывая "Боже царя храни", стоит посреди столовой, хмурый и озабоченный. Пётр решительно идёт к отцу.)