Страница 5 из 23
- Странное дело, стоит человеку сесть в "ЗИЛ" - сразу столько спеси появляется... Ну вот, твоя машина в порядке. Чего ж ты ее так слабо знаешь?
- Да я первый год.
- Первый год шофером?
- Так точно. Ну, спасибо, ты меня выручил, кореш. Я тебя не задержал?
- Нет, я с огорода возвращался. И потом, люблю возиться с мотором.
- А твой драндулет хорошо бегает?
- Нормально.
- Ну, до свидания.
Шофер полез в машину.
Огородник направился к мотоциклу. Надел фуражку. Шофер высунулся:
- Слушай, кореш, я тебя где-то видел.
- Возможно.
- А ты где работаешь?
- В комитете. Комсорг стройки.
* * *
Начальство было красивое, усталое и злое. Оно отчитывало какого-то командировочного. Командировочный сжался и, запинаясь, пробовал защищаться. Но директор школы, что сидел в кабинете вместе с командировочным, спорил довольно упрямо. Шалин так и не понял, кто прав. Наконец директор и командировочный покинули кабинет. Начальство повернулось к Шалину, улыбнулось мирной тонкой улыбкой. Шалин хотел выяснить, в чем тут дело, но вместо этого неожиданно для себя взглянул на часы и участливо спросил:
- Уже семь часов, а все дела. И до каких пор вы работаете?
Шалин задал тот вопрос, который наиболее был приятен начальству. Спросил и поморщился: "Кажется, я становлюсь подхалимом".
- Часов до десяти вечера. Приходится. Да, как москвичи?
- Нормально.
- Бываете?
- И сейчас собираюсь. Они все-таки избалованы.
- Да, с ними много носятся. Но что делать? Ладно. Успеха!
Шалин на минуту зашел в комитет. Его ждала Нина, девушка, которая выполняла всю канцелярскую работу комитета.
- Владимир Павлович, домой?
Шалину было двадцать три года, и он обаятельно улыбался, но все звали его по имени и отчеству. Если кто-нибудь случайно обращался к нему просто по имени, он спокойно поправлял: "Владимир Павлович".
- Нет, мне надо обойти общежитие москвичей.
Нина взглянула на часы и участливо спросила:
- Семь часов, а все дела. И до каких пор вы работаете?
Шалин усмехнулся и развел руками.
- Часов до десяти. Приходится.
...Обойдя два корпуса, Шалин остановился у 107-го. Это был последний "московский корпус". Здесь жило всего десять человек. Остальные комнаты были свободны и ожидали новых строителей. Эти десять приехали совсем недавно, и Шалин их совсем не знал. Он взглянул на часы и махнул рукой. "Надо пойти познакомиться с добровольцами".
В первой комнате Шалину не пришлось знакомиться. Там, раскинувшись на кровати, спал доброволец. Он забрался на одеяло с ботинками и, очевидно довольный, тихо посвистывал носом. На столе было не убрано, ползали мухи. Будить его Шалин не захотел и постучался в другую комнату. Здесь двое, сидя на кровати, играли в шахматы. Третий, склонившись над тумбочкой, так что Шалин видел только его спину, что-то писал.
"Настоящий культурный отдых. Я сразу почувствовал, что в последней партии хорошие ребята", - подумал Шалин и поздоровался.
Шахматисты подняли головы и вежливо ответили. Третий быстро обернулся и, издав какой-то нечленораздельный звук, принял прежнее положение.
- Давайте познакомимся. Секретарь комитета комсомола Шалин Владимир Павлович.
- Наконец-то комсомол к нам пришел, - сказал игрок, похожий на корейца. - Что ж, познакомимся, Толя Агай!
- Николай Удальцев! - быстро произнес другой, с виду простой паренек с открытым лицом.
Сидящий за тумбочкой встал, повернулся и подошел к Шалину. Волосы у него словно кто-то нарочно взбил, а сам он смотрел зло, настороженно. Шалин отметил, что парень был без рубашки. Из-под пиджака выглядывала голубая футболка.
- Вовка Андрианов, - кивнув головой, парень вкрадчиво добавил: Семьдесят два килограмма.
"Ну и физиономия", - подумал Шалин и осмотрелся.
В комнате было чисто. К двери кнопками прикреплено расписание дежурств. Сама комната напоминала картинную галерею. Со стен, как обои, свисали репродукции: "Николина гора", "Боярыня Морозова", "Девятый вал", "Василий Теркин на отдыхе", плакат "Сельский врач - первый друг" и "Святая Инеса" Риберы.
- Наконец-то мы вас увидели, - сказал Андрианов, продолжая зло мерить Шалина глазами.
Шалину не понравился этот взгляд. Неприязнь усиливалась еще потому, что Андрианов был выше и смотрел так, словно подчеркивал свое превосходство в росте.
- А почему "наконец"? - стараясь быть спокойным, спросил Шалин. Почему секретарь должен к каждому приходить, а не вы к секретарю? Где ваша инициатива? Вас куда устроили?
- Завтра идем на лесозавод.
- Ну вот, поздравляю с началом трудовой деятельности на Алтае. Только учтите, вы самостоятельные люди, вы сами должны себе устраивать отдых.
- Отдых? Да. Вот если бы чайники. Электро. Розетки есть... Очень просто. А то в бачке горячая вода не всегда бывает.
Это сказал Удальцев.
Шалин с любопытством посмотрел на него.
- Пылесос не хотите? Телевизор?
Удальцев смутился.
- Нельзя так, ребята. Вас поселили сразу в хорошие корпуса, теплые. Электричество, как правильно отметил товарищ Коля Удальцев, есть. Мы начинали с палаток. Начнете работать, купите чайник, радиолу, пылесос.
- Обойдемся и щеткой, а радиола в соседней комната. Из Москвы привезли.
- Кстати о соседней комнате. Свинюшник они устроили. Там спит один герой. Я не хотел его будить. А стоило бы. Из комитета к ним должны приходить убирать?
- А свежие газеты? Комитет нам не может помочь? - перебил его Андрианов.
- С газетами плохо. Нет фондов. А что у вас в красном уголке?
- "Здоровье" за прошлые годы. Старое "Новое время". Довоенный "Огонек". Газеты за прошлый месяц. Вот, одна из них. Читаю. Стихи.
Собирается юность в дорогу.
По-советски легка на подъем!..
Шалин насторожился. Он понимал, что стихи были сделаны на скорую руку. Но они напечатаны...
Андрианов, взвывая, продолжал:
- "Мы на подвиг готовы всегда".
- Это верно. Мы готовы на подвиг. Мы с радостью сюда приехали, солидно заметил Удальцев, пытаясь, очевидно, загладить свой промах с "чайниками".
- "Пусть шалаш будет первым жилищем..."
Тут Вовка остановился. Бросил газету.
- Пишет черт знает что. Пусть сам поедет.
- Кто?
- Да этот поэт.
Шалин сказал, что Вовкины замечания о поэте неумны.
Поэт, наверно, в свое время достаточно поездил.
Поэт выражает настроения масс.
Шалин долго вразумлял Андрианова, Вовка ухмылялся. Шалин понял, что не вразумил. "Ну и черт с ним! Знаем таких. Всем недовольны. Скверный тип. И смотрит мрачно. Этот скоро сбежит или еще хуже".
Прощаясь, Шалин спросил, где остальные.
- В кино! - ответили ему хором.
"Нет, в сто седьмом молодцы ребята. Скоро совсем акклиматизируются, подумал Шалин. - Но такие, как Андрианов?"