Страница 43 из 71
Треблинка или паралич разума
Проиграв Освенцим и впридачу Майданек, экстерминисты руками и ногами будут цепляться за Треблинку. Скажем, был ли в Треблинке Фред Лейхтер? Высчитал ли он пропускную мощность крематориев и определил ли их мощность? В Треблинке Лейхтер не мог изучать крематории потому, что их там никогда не было, а газовые камеры обследовать по той причине, что они бесследно исчезли.
Итак, обратимся к Треблинке. Об этом лагере ужасов советский еврей Василий Гросман так пишет в репортаже «Ад Треблинки» [221]:
"Эсэсовский рейхсфюрер Генрих Гиммлер нашел эту печальную пустошь и счел ее подходящей для устройства здесь всемирного лобного места. Со времен доисторического варварства вплоть до наших суровых дней род человеческий никогда не знал ничего подобного. Возможно, что подобного вообще не было во вселенной. Здесь была создана самая большая эсэсовская бойня для людей, которая превзошла Собибор, Майданек, Белзец и Освенцим.
В Треблинке было два разных лагеря: рабочий лагерь №1, где работали узники разной национальности, в основном поляки, и лагерь №2 для евреев...
В течение 13 месяцев шли составы в Треблинку и в каждом составе было 60 вагонов, на которых мелом были нанесены цифры: 150-180-200. Эти цифры означали число людей в вагоне. Железнодорожники и крестьяне тайком считали составы... Если даже наполовину уменьшить названные свидетелями цифры прошедших в Треблинку составов, то и тогда количество людей, доставленных за 13 месяцев, достигнет приблизительно трех миллионов...
Все нижесказанное составлено по рассказам живых свидетелей, со слов людей, работавших с первого дня постройки лагеря до 2 августа 1943 года, когда обреченные на смерть восстали, сожгли лагерь и ушли в леса...
Ежедневно через Треблинку проходило до 20 000 человек и спокойными днями были такие, когда с вокзала прибывало всего 6000-7000 человек...
Рассказывая о последнем страшном составе, все свидетели упоминали дикие поступки человекоподобного существа – эсэсовца Цепфа. Он специализировался на убийстве детей. Обладая огромной силой, этот субъект неожиданно вырывал из толпы ребенка, как дубинкой крутил им в воздухе, бил головой о землю или разрывал его тело пополам...
Треблинка не сразу возникла в виде промышленного комплекса. Она росла постепенно, расширялась; закладывались новые предприятия. Сперва были построены три газовые камеры небольшого размера.
Первые три бетонированные камеры были невелики – 5х5 м, т.е. каждая площадью в 25 кв.м... Новые камеры были размером 7х8 м, т.е. площадью в 56 кв.м., а если к ним прибавить площади трех прежних камер, которые и позже использовались для небольших групп, то общая площадь для убийства достигала в Треблинке 635 кв.м. В камеру заталкивали 400-600 человек. Следовательно, при полной загрузке десять камер за один рабочий цикл уничтожали в среднем 4 000-6 000 человек...
Треблинка действовала 13 месяцев и, если вычесть 90 дней на ремонт, остановку, отсутствие составов, то выйдет десять полных рабочих месяцев. Если в месяц прибывало в среднем 300 000 человек, то за 10 месяцев в Треблинке было уничтожено три миллиона...
Для умерщвления применялись разные способы: выхлопные газы от мотора тяжелого танка, работавшего в Треблинке на электростанции... Второй способ – из камер при помощи особых насосов откачивали воздух... И третий, более редкий, но тоже применявшийся, – убийство паром...
Трупы грузились на платформы и отвозились к большим братским могилам. Тесными рядами их укладывали друг на друга, прижимая поплотнее... В конце зимы 1942-43 гг. в Треблинку прибыл Гиммлер... приказал немедленно вырыть трупы и сжечь все до одного, пепел и золу вывезти из лагеря и развеять по полям и дорогам. Поскольку в земле находились уже миллионы трупов, то это задание казалось необычно сложным и трудоемким...
Из Германии приехал пятидесятилетний эсэсовец, специалист и мастер своего дела. Сколько разносторонних мастеров выдвинул гитлеровский режим – специалистов по убийству малых детей, мастеров по газации и постройке газовых камер и по научно организованному разрушению больших городов всего за один день! Нашелся и специалист по эксгумации и сжиганию миллионов человеческих трупов. Под его руководством приступили к постройке печей...
Работали день и ночь. Люди, участвовавшие в сжигании трупов, рассказывают, что печи напоминали огромные вулканы, ужасный жар от которых опалял лица работавших, а пламя вырывалось на восьми – десятиметровую высоту. Плотные черные столбы жирного дыма вздымались к небу и висели в воздухе тяжелым непродвижным пологом. Ночью жители окрестных деревень видели пламя на расстоянии 30-40 км...
Страшные печи Треблинки работали беспрерывно день и ночь, но, несмотря на это, не могли справиться с миллионами трупов. К тому же все время на газа доставлялись новые партии, загружая печи...
В конце июля зной стал удушающим. Когда вскрыли могилы, из них, как из гигантского котла, вырвался пар. Мерзкая вонь и жара от печей убивали изнуренных людей, которые, вытаскивая трупы, валились замертво или падали на колосники...
Долг писателя – рассказать о страшной правде, а гражданский долг читателя – знать о ней Всякий, кто отвернется от этой правды, закроет на нее глаза или пройдет мимо, оскорбляет память убитых. Неведающий всей правды никогда не поймет, против какого врага, против какого чудовища вела борьбу не на жизнь, а на смерть наша великая святая Красная армия...
Набухшая и жирная почва колебалась под ногами, как будто она была пропитана льняным маслом; земля Треблинки колыхалась как бездонная морская пучина. Эта окруженная колючкой пустошь поглотила больше людских жизней, чем все моря и океаны на земном шаре с первых дней существования человечества".
Таким был провокационный репортаж тов. Гросмана, составленный по «рассказам живых свидетелей».
Фигура немецкого мастера, самая мрачная в этом репортаже, подробнее описана в другом эпическом произведении – 'Треблинке" Жана-Франсуа Стейнера. Французский еврей Стейнер сам в Треблинке не был; его роман основан на рассказах уцелевших узников. Симона де Бовуар в своем прочувствованном предисловии к этой монументальной книге заверяет, будто в ней каждая деталь задокументирована [222]:
"Это был худощавый блондин с приятным лицом, он держался скромно, когда однажды, солнечным днем, подошел со свои чемоданчиком к воротам царства смерти. Его звали Герберт Флосс и он был специалистом по сжиганию трупов...
На следующий день был сложен первый костер и Флосс открыл тайну, как делал костер. Он объяснил, что не все трупы горят равномерно. Есть хорошие и плохие трупы, огнестойкие и легковоспламеняющиеся. Искусство состояло в использовании хороших трупов для сжигания плохих. Судя по его опыту, – очевидно, весьма богатому – старые трупы горели лучше свежих, толстые лучше тощих, женщины лучше мужчин; дети горели лучше мужчин, но хуже женщин. Из этого следовало что лучшими были старые трупы толстых женщин. Флосс откладывал их в сторону наряду с мужчинами и детьми.
Когда было вырыто и рассортировано около тысячи трупов, занялись их укладкой, причем хороший горючий материал клали вниз, а плохой – наверх. Флосс отказался от предложенной ему канистры с бензином и приказал принести дрова. Спектакль должен быть безупречным. Дрова положили под колосниками маленькими кучками, как в лагерном костре. Наступил нужный момент. Флоссу торжественно вручили коробку спичек, он нагнулся, поджег первую кучку, потом вторую и, когда дрова наконец запылали, проследовал своей оригинальной походкой к офицерам, ждавшим в некотором отдалении.
Пламя разгоралось и вот уже добралось до трупов, сперва как бы боязливо, но затем охватило их сразу... Вдруг костер запылал ярким пламенем. Пламя рванулось ввысь, поднялись облака чада, раздался сильный треск, лица мертвецов исказились, мясо стало лопаться. Адское зрелище. Даже эсэсовцы на минуту окаменели и молча взирали на чудо. Флосс сиял. Разжигание костра было лучшим моментом в его жизни...