Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 55 из 55



Но чего не сделаешь, чтобы угодить обезумевшей от горя женщине, гостье... Наконец пошли домой. Панна Агата шатается от горя. Едва не падает мне на руки.

"За доктором, - думаю, - послать, что ли?" Входим мы во двор. Вдруг Рыжий смотрит на Тузика, Тузик - на него. Подняли носы, нюхают. "Тузик! крикнул Рыжий. - Чуешь нашу печенку?"

"Погоди!" - рявкнул Тузик и втянул в себя воздух. И вдруг, как камень из пращи, полетел к воротам. Рыжик - за ним. Секунды не прошло визг, писк, скулеж где-то за домом, на улице.

- Сандичка, Сандичка мой! - крикнула панна Агата. Вот она уже за воротами. Крися, тетка Катерина и я-за ней! В нескольких десятках шагов от ворот, там, где начиналось поле, - видим, клубится пыль... До неба! Ничего не видно - только туман, в котором мелькает то голова, то хвост, то лапа. И визг стоит неслыханный.

Подбегаем ближе. Это Тузик и Рыжий обрабатывают Сандика! А из-за чего сражение? Из-за печенки! Сандик, видимо, отыскал ее, выкопал и утащил из сада в поле. И там устроил пир горой.

Он огрызался вовсе неплохо. Сражался упорно. Я этого даже не ожидал от такого недотепы. Но панна Агата приняла это событие так близко к сердцу, что немедленно начала укладывать вещи.

- Ни секунды не останусь в доме, где держат таких несносных собак! Мой Санди научился есть такую тухлятину у ваших дворняг. Они его испортили! - упрекала она нас, курсируя между чемоданами и корзинкой, в которой лежало ее захворавшее сокровище.

И невозможно было ее убедить в том, что наши собаки не могли "испортить" ее Сандички, ибо "сокровище" совершенно не водилось ни с Тузиком, ни с Рыжим.

Вечером, во время ужина, Крися не спускала Микадо с колен. И чудилось мне, что, поглаживая его по голове, она незаметно потягивала носиком. Тетка Катерина ходила хмурая. После ужина Крися подходит ко мне и говорит:

- Дядечка, а как же Микадо?

- Что значит "как же", дорогая? Собака принадлежит панне Агате. Я, правда, вижу, что она его меньше любит, чем Сандика, но, очевидно, все-таки увезет его в Варшаву.

- Дядя, а может... - начала Крися и запнулась.

- Что?

- Дядечка, а может быть, вы попросите панну Агату... Пусть бы она нам его оставила!



- Детка моя, - говорю, - нехорошо поручать другому то, что мы можем сделать сами. Поговори сама с панной Агатой. Крися пошла.

Не прошло и минуты, как она вернулась. В слезах. И побежала на кухню. О чем уж они там говорили с теткой Катериной - не знаю. Известно мне лишь то, что двери во всем доме хлопали, кастрюли гремели, завтрак на следующий день опоздал на целых полчаса, а молоко так пригорело, что его в рот взять было невозможно!

Прибыла бричка, в которой мы должны были отправить на вокзал панну Агату. Начали выносить вещи. А наши собаки и Микадо все еще были где-то в городе. Они появились в самую последнюю минуту. Панна Агата схватила Микадо и засунула его в корзину.

"Видал?" - шепнул сокрушенно Тузик. Рыжий не издал в ответ ни звука. Зато панна Агата вскрикнула и выронила корзинку с Микадо на землю. Рыжий укусил ее за ногу. И тут же отскочил. Кусался он редко, но всегда очень больно. Панна Агата схватилась за укушенную ногу.

- Убейте эту дворняжку! Она, наверно, бешеная! - крикнула она и по ошибке бросилась с зонтиком на Тузика.

Тузик оскалил на нее зубы и рявкнул: "Руки прочь!" Едва мы кое-как уладили дело, и тут на тебе - новый скандал! Микадо выбрался из корзинки, хвост под себя - и ходу на двор!

Я поймал его, принес, панна Агата вырвала его у меня из рук, упаковала в корзинку. Поехали. Хлюпала Крися носиком или нет? Да. И еще как! А на корзинку с Микадо старалась даже и не смотреть. Мы внесли вещи панны Агаты в купе. Поставили и корзинки с собаками. Остается несколько минут до отхода поезда. Панна Агата стоит у открытого окна. Последние пожелания, напутствия, поцелуи. Поезд трогается, панна Агата машет нам рукой, и вдруг Крися кричит:

- Микадо!

И какой-то шар отделяется от вагона и падает между нами!

- Микки, милый, дорогой!

Очевидно, корзинка открылась, собачонка вскарабкалась по подушке на окно - и вырвалась на волю. Она сделала свой выбор. "Будет история! Ну ладно, как-нибудь уладим", - подумал я. И решил не портить настроения Крисе и Микадо. Они так радовались тому, что снова оказались вместе!

С той поры Микадо остался у нас навсегда. В конце концов удалось убедить панну Агату, что песику будет у нас лучше. Мы только переменили японцу имя. Стали звать его коротко: Мик. Спал он в комнате, у изголовья Криси. Зорко следил за всеми, кто к ней подходил. Не дай бог было до нее дотронуться! Он начинал скулить, просить: "Не обижайте моей хозяйки. Я ее люблю. Не трогайте ее!" Если же кто-нибудь шутя делал вид, что хочет ее ударить, Мик, не считаясь ни с чем, в бешенстве бросался на него и кусал. С собаками жил в дружбе и согласии. А когда выдавался скучный день, отсыпался в конуре. Там ведь всегда была баранья лопатка - утешительница наших псов во всех невзгодах.


Понравилась книга?

Написать отзыв

Скачать книгу в формате:

Поделиться: