Страница 93 из 258
Когда-нибудь позже я подробно объясню тебе, не только почему у существ, живущих только в соответствии с принципом итокланос и управляемых только одним или двумя своими одухотворенными источниками – а не гармонично, то есть не согласованно всеми тремя вместе, – преждевременно истощается и, следовательно, умирает во время их существования именно тот их мозг, в котором были избыточные ассоциации, но также и почему, вследствие этого, истощаются и другие катушки-кандельности, даже при их собственном бездействии.
Но здесь ты должен также знать, что даже на твоей планете иногда еще можно случайно найти какого-нибудь отдельного твоего любимца, продолжительность планетарного существования которого достигает пяти их столетий.
Ты тогда очень хорошо поймешь, что у некоторых твоих любимцев даже недавнего времени, – которые так или иначе выясняют и правильно пресуществляют своим разумом некоторые подробности закона ассоциаций, происходящих в отдельных мозгах существ, а также взаимодействие этих самостоятельных ассоциаций, и которые существуют более или менее в соответствии с вышесказанным, – катушки-кандельности, сформировавшиеся в их отдельных мозгах, не истощаются, как у других существ там, а их общие присутствия приобретают возможность существовать гораздо дольше, чем у других трехмозговых существ там.
Во время моего пребывания там в последний раз я сам лично встречал несколько этих современных земных трехмозговых существ, которым было уже два, три и даже около четырех их столетий. Я встречал их там, большей частью, в небольшом «братстве» трехмозговых существ, состоящем из существ почти всех их так называемых «религий», и постоянное место существования этого братства было в середине континента Азия.
Существа такого братства, по-видимому, частью сами выяснили упомянутые законы ассоциаций, протекающих в бытийных мозгах, а частью такая информация дошла там до них с древних времен через истинных посвященных.
Что касается того современного сообщества, существа которого стали главными жертвами той особенно зловредной выдумки существ упомянутой древней цивилизации, то они не только применяют ее в процессе своего собственного существования, но и усердно стремятся заразить этим же злом существ всех других сообществ. Более того, из-за своего зловредного спорта эти несчастные не только еще больше уменьшают – уже и без того мизерную – продолжительность своего собственного существования, но такой своей деятельностью они, по моему мнению, в конце концов, навлекут на свое сообщество то, что совсем недавно случилось там с большим сообществом, называемым «Россия».
Я размышлял об этом во время своего пребывания там перед своим окончательным отбытием с той планеты.
А впервые я стал размышлять об этом тогда, когда узнал, что власть имущие существа и того не менее великого современного сообщества уже используют то свое зловредное средство, спорт, для своих собственных хаснамусских целей, точно так же как власть имущие существа сообщества Россия использовали, в таких же целях, так называемую «проблему русской водки».
Подобно тому, как власть имущие существа сообщества Россия стремились тогда с помощью всяких ухищрений внедрить в слабую волю обычных существ необходимость интенсивного употребления упомянутой «русской водки», так и власть имущие существа того сообщества Англия теперь также изощряются, чтобы заинтересовать обычных существ тем же самым спортом, и всячески побуждают их к тому.
Возникшие тогда во мне опасения уже, кажется, оправдываются.
А заключал я это из недавно полученной мною с планеты Марс эфирограммы, в которой, среди прочего, говорилось, что, хотя в том сообществе Англия более двух с половиной миллионов так называемых «безработных существ», однако власть имущие существа не принимают там никаких мер в связи с этим, а стараются еще шире распространить среди них этот свой знаменитый спорт.
Подобно тому, как в большом сообществе Россия содержание всех так называемых «газет» и «журналов» обычно всегда посвящалось проблеме русской водки, так теперь в том сообществе Англия больше половины текста всех их «сеятелей зла» посвящается тому знаменитому спорту.
ГЛАВА 30. ИСКУССТВО
В этом месте своих рассказов Вельзевул умолк и, неожиданно повернувшись к своем старому слуге Ахуну, который тоже сидел там и слушал его с таким же вниманием, как и внук Вельзевула Хусейн, сказал:
– А ты, старина, тоже слушаешь меня с таким же интересом, как наш Хусейн? Разве ты сам лично не бывал со мной везде на той планете Земля и не видел своими собственными глазами и не прочувствовал сам все, о чем я рассказываю Хусейну?
Вместо того чтобы сидеть так с раскрытым ртом, рассказал бы ты тоже нашему любимцу что-нибудь… Ничего не поделаешь. Придется рассказать ему все, что мы можем, о тех странных трехмозговых существах, коли уж они его так сильно заинтересовали.
Несомненно, тебя должна была заинтересовать та или иная сторона этих чудаков; ну, расскажи нам что-нибудь об этом.
Когда Вельзевул кончил говорить, Ахун, немного подумав, ответил:
– После ваших глубоко психологических рассказов обо всех этих «непостижимых», куда мне со своими рассказами?
И потом, с необыкновенной серьезностью и сохраняя стиль и даже целые выражения самого Вельзевула, он продолжал:
– Да, конечно… Как бы это сказать? Мою сущность часто даже выводили из равновесия те странные трехмозговые существа, которые своими «виртуозными выходками» почти всегда давали толчок, вызывающий бытийный импульс изумления в той или иной моей духовной части.
А затем, обращаясь к Хусейну, он сказал:
– Ну, хорошо, дорогой Хусейн!
Я не буду, как Его Высокопреподобие, подробно рассказывать тебе о какой-нибудь особенной странности психеи тех заинтересовавших тебя трехмозговых существ нашей Великой Вселенной. Нет, я только хочу напомнить Его Высокопреподобию об одном факторе, причина которого возникла во время нашего пятого пребывания на поверхности той планеты и который, когда мы были там в шестой и последний раз, стал главной причиной того, что у каждого из тех твоих любимцев с самого первого дня их возникновения и вплоть до их формирования в ответственные существа их способность нормального бытийного мышления шаг за шагом искажается и, в конце концов, превращается почти в «кальтусару».
После этого, обращаясь к самому Вельзевулу, робко и нерешительно он продолжал:
– Не порицайте меня, Ваше Высокопреподобие, за то, что я осмеливаюсь выразить Вам мнение, которое только что возникло во мне и которое является результатом моих размышлений о данных, уже, возможно, ставших слишком ненадежными для умозаключений.
Рассказывая нашему дорогому Хусейну обо всех различных причинах, которые привели к тому, что психея заинтересовавших его современных трехмозговых существ планеты Земля превратилась, как Вы однажды изволили выразиться, в мельницу для перемалывания чепухи, Вы лишь вскользь упомянули один, послуживший в последние столетия основой для этого, фактор, возможно, более важный, чем остальные.
Я собираюсь говорить о том факторе, который уже определенно стал зловредным для современных существ и при возникновении причин которого вы сами присутствовали, как я очень хорошо помню, во время нашего пребывания тогда в Вавилоне; и имею в виду фактор, который они сами называют «искусством».
Если вы согласитесь, с присущей вам мудростью, разобрать этот вопрос подробно, то, по моему разумению, у нашего дорогого Хусейна будет, возможно, отборный материал для лучшего уяснения всех ненормальных странностей психеи трехмозговых существ, возникающих в последнее время на заинтересовавшей его планете Земля.
Сказав это и утерев кончиком хвоста выступившие у него на лбу капли пота, Ахун умолк и принял свою обычную почитательную позу.
Вельзевул ласково взглянул на него и сказал:
– Спасибо тебе, старина, что напомнил мне об этом. Это верно, что я лишь вскользь упомянул тот действительно вредный – также созданный ими самими – фактор окончательной атрофии даже тех данных для их бытийного мышления, которые случайно еще уцелели.