Доктор на просторе

- Разве можно так обзывать своего мужа? - насупился я.

Вдруг, ни слова не говоря, она пригнулась ко мне и полезла в карман моей жилетки.

- Давай сюда ключ! Или я сама найду!

- Черт побери, Жасмина, что вы вытворяете...

- Ой! Отпусти! Больно же! - принялась вопить она довольным голосом.

Я крутился ужом.

- Дьявольщина! Немедленно прекратите!

Безуспешно пытаясь высвободиться, я опрокинулся вместе с креслом на Жасмину. Она оказалась крепким орешком, поднаторевшим в подобных схватках. Добрую минуту я отбивался и отбрыкивался, прежде чем сумел сбросить её с себя и высвободиться. Я сидел на полу, отдуваясь, когда вошел доктор Хоккет.

Я с усилием встал. Мой воротничок стоял торчком, лицо пылало, со лба катился пот. Хоккет безмолвно высился в проеме дверей, по обыкновению заложив руки за спину, и таращился на меня.

- Мы, м-мм... Словом, я уронил кое-что на пол, - сбивчиво пояснил я.

Хоккет молча кивнул.

- А Жасмина... то есть, миссис Хоккет, помогала мне.

Доктор по-прежнему молчал, Жасмина поправляла волосы и приводила в порядок одежду.

- Пора ужинать, - бесстрастным тоном произнес Хоккет. - Послушай, дорогая, стоит ли разжигать камин, когда на дворе ещё почти утро? Да и погода - как никогда теплая.

За ужином, который состоял из сосиски с картофельным пюре, никто не проронил ни слова. По окончании трапезы, когда Жасмина собрала тарелки и покинула нас, Хоккет произнес своим обычным голосом:

- Поразительно все-таки, сколько врачей совершают тяжкий грех.

- Грех? - испуганно переспросил я. - Вы имеете в виду - в... сексуальном плане?

- Я имею в виду врачей, которые идут на убийство.

- Вот как, - с остановившимся сердцем выдавил я. - Да, наверное.

- Взять хотя бы Криппена, - продолжил Хоккет. - Палмера Отравителя. Или Нила Крима из Лондона. А сколько их еще! Помните дело Ракстона? Он зарезал эту парочку прямо в своей ванне.

- Да, - пискнул я. - Но мы с миссис Жасм... Хоккет просто что-то искали...

- Совершенно верно, - многозначительно произнес Хоккет. - Все они так говорили.

- Извините, мне пора, - прохрипел я, вставая и цепляясь за стол, чтобы не упасть. - Хочу кое-какие записи просмотреть.

- А ведь многие убийцы до сих пор гуляют на свободе, доктор, напутствовал меня Хоккет.

Поднявшись в свою комнату, я первым делом передвинул кровать, приперев ею дверь.

* * *

Тем не менее, вечер прошел в точности так же, как и предыдущий. Доктор Хоккет сидел возле еле тлеющего камина и читал "Дейли экспресс", Жасмина вязала и подмигивала мне, а я изучал энциклопедию и таращился на утку.

В десять мы разошлись по спальням. Я услышал, как Хоккет щелкнул рубильником, отключив электричество. Нащупав под подушкой фонарь, я погрузился в беспокойный сон.

В половине второго задребезжал телефон. Бормоча проклятья, я соскочил с кровати, впотьмах спустился по лестнице и снял трубку.

- Канал-Плейс, дом пятнадцать, - проорали мне в ухо. - Быстрее!

Я оделся, забрался в Доходягу Хильду, отыскал Канал-Плейс на своей новой карте и загромыхал по заброшенным трамвайным путям. Проплутав с полчаса, я наконец обнаружил Канал-Плейс в самом конце грязного и извилистого проулка, слишком узкого, чтобы в него протиснулась Хильда. Остаток пути мне пришлось проделать пешком под дождем. В результате, когда я постучал в дверь дома номер пятнадцать, мой новый костюм, который я напялил прямо на пижаму, промок до нитки.

- Не больно вы торопились, - проворчал мужчина, открывший мне дверь.

Я посветил фонариком ему в лицо.

- Уоткинс!

- Уилкинс! - фыркнул он.

- Если это опять ваши штучки... - гневно начал было я, но он оборвал меня.

- Штучки? Нет, док, мне не до штучек. Маме плохо.

- Что с ней?

- Она умирает.

- Ну да! Идемте, посмотрим.

Миссис Уилкинс лежала наверху в постели. Вид у неё был прездоровый.

- Она хочет, чтобы её поместили в больницу, - грозным тоном возвестил мистер Уилкинс.

- Не сомневаюсь. Половина нашего населения мечтает о том же. Дайте ей стакан кипяченой воды.

- Ее нужно срочно госпитализировать, - настойчиво проговорил Уилкинс.

- Спокойной ночи! - кивнул я, складывая свой стетоскоп.

Миссис Уилкинс громко рыгнула.

- Я умираю! - заявила она.

- Слышали, что сказала мама? - Уилкинс схватил меня за грудки. Отвезите её в больницу!

- Послушайте, Уилкинс, не хочу вам снова угрожать, но если вы сию секунду не уберете лапы с моего...

- Хорошо, - прошипел он, отпуская меня. - Будь по-вашему. Только знайте - первым делом поутру я отправляюсь в магистрат.

- Да хоть сейчас! - запальчиво выкрикнул я.

- Вы меня ещё вспомните! - пригрозил он мне вслед. - Я на вас найду управу.

Когда я выскочил под дождь, его мамаше уже настолько полегчало, что она нашла в себе силы высунуться в окно и излить на меня поток площадной брани, отнюдь не украшающий умирающую женщину.

Трясясь от негодования, я залез в "Доходягу Хильду", на ходу сочиняя письмо-протест в Британскую медицинскую ассоциацию. Добравшись до дома и все ещё мысленно проговаривая отдельные фразы, я отпер дверь, зажег фонарик и чуть не подпрыгнул от неожиданности. Прямо передо мной стояла Жасмина в полупрозрачной ночнушке.

- О Господи!

Она захихикала.

- Привет, птенчик. Не бойся - доктора дома нет. Его опять вызвали к викарию.

- Немедленно отправляйтесь в постель!

- Щщазз! Разбежалась. Ты говоришь точь-в-точь, как мой папаша. - Она шагнула ко мне, шаловливо приподнимая подол ночнушки. - Я отправлюсь в постель только вместе с тобой, цыпочка, - прошептала она.

Охваченный ужасом, я выронил фонарик.

- Вы что, с ума сошли? За кого вы меня принимаете? С минуты на минуту он вернется.

- Не вернется, птенчик. Он только что уехал. - Она схватила меня за плечи и тесно прижалась. - Пойдем же! Такая редкостная удача - неужели ты не хочешь поразвлечься? - Руки Жасмины скользнули вниз, а сама она принялась осыпать меня лихорадочными поцелуями, возбужденно пыхтя, словно боксер, молотящий грушу.

С величайшим трудом высвободившись, я прохрипел:

- Отпустите же меня! Оставьте меня в покое! У меня и без вас неприятностей по горло! - Жасмина кошкой прыгнула на меня. - Послушайте, завопил я, - если вы сейчас повернетесь и отправитесь к себе в спальню, я... дам вам нембутал!