Страница 5 из 53
"И это будет неплохая производительность, - сказал себе Алексей, закуривая. Он ходил по тротуару возле станции метро и раздумывал о своей жизни. - А что меня сняли - это ничего, это, может быть, и правильно, директор я был плохой. Теперь я буду научным сотрудником института и займусь реконструкцией старых крекингов, раз уж мне не придется больше строить новые. Существующие крекинги в стране должны давать больше бензина".
Алексей ждал Тасю. И волновался.
"Она будет моей женой", - подумал Алексей, увидев, как Тася вышла из метро и стала искать его в толпе. Она поднимала голову, потому что была маленькая, а тот, кого она искала, был высоким. Она была в том же сером костюме и черном свитере, как и на вокзале, только светлые волосы повязаны розовым прозрачным платочком, а через руку переброшен плащ.
- Здравствуйте! Я не опоздала? - спросила Тася.
- Нет, - улыбнулся Алексей, взял Тасю под руку, и они пошли к электричке, которая должна была привезти их на подмосковный крекинг-завод.
Тасе нужно было туда по делам. Алексей вызвался ее сопровождать. Шел второй день пребывания Алексея в Москве.
4
- Вы не сердитесь, что я вас вытащила на завод? - спросила Тася, когда они сели в электричку.
Алексей пожал плечами - ему было совершенно безразлично, куда ехать, ему надо было быть рядом с нею, видеть ее.
- Вы очень молчаливы, зря слов не тратите, - рассмеялась Тася. - Хочу вас предупредить, что там, по дороге к заводу, пылища страшная. Странное дело - как нефть, так пыль и ветер. Хоть и под Москвой, а все равно.
Она разговаривала свободно и держалась свободно. В ней чувствовалась энергия. И голос негромкий, но энергичный. Алексею нравилось слушать, как она говорит.
- Мне все кажется, Алексей Кондратьевич, что времени не хватит, засмеялась она опять. - Что я опаздываю, не добегу. Знаете такое чувство?
Она подняла на Алексея зеленоватые глаза, чуть припухшие, чуть оттянутые к вискам, и Алексей прикоснулся к ним губами. Сердце его колотилось. Тася отодвинулась и притихла. Алексей взмолился:
- Я нечаянно, Тасенька, я больше не буду, не отодвигайтесь от меня. Честное слово, каждый поступил бы точно так же на моем месте.
Тася улыбнулась и приложила левую, незабинтованную, руку к щеке.
- Как рука? - спросил Алексей.
- Пустяки, пройдет. Даже следа не будет. Сойдет, как загар. Это все химики знают.
- Фенол, чтобы его черт побрал, - пробурчал Алексей. - Счастье, что в лицо не попало.
Не так давно Тася была на заводе Алексея в командировке. Там они и познакомились. Она работала в селективном цехе и получила страшный ожог, когда на колонне, заполненной жидким горячим фенолом, отвалился краник и она зажала это место рукой. Она кричала: "Откачивайте!" - и не отпускала руку. Алексей не видел ее тогда, ему рассказали, "доложили", и сейчас он представил себе ее маленькую фигурку на фоне гигантской колонны, где течет расплавленный фенол.
Женщины должны иметь другие профессии. Пусть будут врачами, учительницами, медицинскими сестрами, чертежницами, пианистками. А в цехах, среди огня, газа и нефти, останутся крепкие, здоровые мужчины.
- Если бы я отпустила руку, - сказала Тася, - я бы потом себе никогда не простила. В ту минуту я ничего не думала, конечно, только чтобы откачали скорее и перекрыли.
Поезд подходил к станции.
Тася вытащила из кармана расческу и протянула Алексею. Он причесал ее мягкие волосы - сама она не могла - и, отодвинувшись, полюбовался розовым лицом Таси, ее зеленоватыми глазами, узкими бровями, почти смыкавшимися на переносье. Странное лицо, прекрасное, необычное.
- Прическа великолепная. С вас три рубля, - сказал он.
- У меня есть идея. Все зависит от того, как мы управимся на заводе, сообщила Тася.
Алексей подавил улыбку - о заводе она говорила с большой важностью и часто произносила само слово "завод".
- Пока я буду занята в лаборатории, вам, может быть, будет интересно посмотреть работы по автоматике. Это стоит посмотреть. Я могу вас познакомить с товарищами, которые этим занимаются, - говорила Тася.
Это было смешно, "товарищи", с которыми она могла познакомить Алексея, наверняка были его приятели или знакомые.
- Сейчас я вам устрою пропуск, - сказала Тася, когда они подошли к проходной.
Она взяла телефонную трубку, намереваясь кому-то звонить.
- Не беспокойтесь. - Алексей попросил вахтера соединить его с директором и сразу пожалел, что позвонил. Тасе хотелось показать ему завод, и пусть бы она поводила его. Он все испортил, идиот.
Тася имела временный пропуск, Алексею, по приказанию директора, выписали разовый.
Когда вошли на завод, Тася сказала:
- А я хотела вам покровительствовать. Вы, наверное, считаете меня нахалкой.
Алексей смотрел на нее, только на нее, но непроизвольно отмечал изменения вдоль дороги, новый путепровод, шлагбаум, выставочный стенд, которого не было раньше, вдали новую градирню.
Тася шла так, как будто идти по пыльноватой дороге было для нее удовольствием.
- Дело в том, что вы не похожи на начальника, вы похожи на моряка, на капитана рыболовной шхуны... - сказала Тася, - на путешественника, исследователя Центральной Африки, на охотника.
- Для этого нужна борода.
- Необязательно.
- Как хорошо, что у вас голова набита бреднями.
- Набита, - согласилась она весело.
Навстречу ехал черный "ЗИЛ". Машина остановилась, из нее вышел толстый, высокий человек.
- Вот это начальник, - шепнула Тася. - Это я понимаю.
Это был директор завода, он торопился в горком, но хотел пожать Алексею руку. Пробасил: "Вечерком домой мне позвони, обменяемся", сел в машину и уже из машины, показав глазами на Тасю, спросил:
- А это?
- Сотрудница, - ответил Алексей.
- Ну давай, давай, действуй! - Директор подмигнул, машина отъехала и опять остановилась. - Ты там подскажи Петруничеву, чтобы он тебя по заводу поводил! - крикнул директор. - Пускай кое-что новенькое тебе покажет! Кое-что есть.
Алексей догнал Тасю и сразу увидел, что она огорчилась.
- Что? - спросил он. - Тася...
- Не знаю, почему мне взбрело в голову, что вы не знаете подмосковного завода и вам будет интересно его посмотреть, и я думала, что недолго задержусь в лаборатории и мы пойдем погуляем в лесу. Здесь, за поселком, лесок есть хороший.
- А мы и пойдем. Я ради вас поехал, не ради завода.
- Теперь я вижу, что вам нелегко будет вырваться отсюда... - Она махнула маленькой рукой в черной перчатке.
- Ради вас, Тася, я вырвусь откуда угодно. Имейте это в виду, серьезно сказал Алексей.
Тася покраснела.
- Вы меня опять не поняли. Я не претендую на ваше время, я понимаю...
- Вы ничего не понимаете, - перебил ее Алексей, - и вообще, пожалуйста, решите, хорошо вы ко мне относитесь или плохо.
Через час в павильоне, где торгуют пивом и ржаво-рыжей рыбой под маринадом, они выпили по стакану портвейна, съели холодные котлеты и запаслись двумя плитками шоколада и сигаретами. Тася пила и ела с аппетитом и, поставив граненый стакан на мокрую клеенку, пошла к стойке посмотреть, чего бы еще можно было купить и съесть. Видно было, что ей нравится такая еда и нравится сидеть на табуретке в пивной. Она попросила лимонаду.
За соседним столиком пили пиво молодые рабочие. Насмотревшись на Тасю и одобрив дружным смехом ее аппетит, они продолжали свой разговор.
- У нас нет такого указания - барахло выпускать, - говорил один.
- ...мороки много, а плана он дает мало...
- ...черт с ней, с премией. Витальку жалко. Виталька-то заслужил...
Лес оказался не близко, и пришлось шагать по шпалам заводской узкоколейки, идти через поселок. Три года назад здесь не было этой узкоколейки и поселка не было. Тася шла на высоких каблуках, ее зеленоватые глаза на все смотрели с интересом. Алексей шел рядом и думал о том, что в лесу он поцелует Тасю.